– Всё в порядке, Алексей, – сказала жена. – Это приехали монеты. Пошли заберём.

Водитель не стал их ждать, покинул салон и пошёл навстречу.

– Привёз, Николай? – спросила Лида. – Много?

– Всё, как вы заказывали! – почтительно сказал мужчина, передавая ей небольшой пакет. – Отобрал сто пятьдесят монет общим весом в кило двести. Треть из них червонцы, остальные взяты самые разные. Соверены, кроны разных стран, франки, монеты Ватикана, многих я сам не знаю, отбирал по внешнему виду. Большинство в хорошем состоянии, но есть и старые, даже пара статеров.

– Сколько я тебе должна?

– Восемьдесят тысяч, госпожа Лидия!

– Я не ослышалась? – спросила жена, делая вид, что хочет вернуть пакет.

– Семьдесят! – поправился мужчина. – Мне самому платить из этих денег, да и срочность…

– Ладно, – согласилась она. – Лёша, подержи пакет. Деньги я перевела, можешь проверить.

– Всё в порядке, – сверившись по коммуникатору, сказал Николай. – Благодарю! Больше ничего не нужно? Тогда разрешите проститься!

– А почему так дёшево? – спросил Алексей, когда продавец развернул машину и умчался.

– Золото почти никому не нужно, – объяснила жена. – В небольших количествах идёт на украшения, а больше никуда. Раньше применялось в электронике, но с тех пор, как открыли проводящие пластики, их повсюду и используют. А монеты давно никто не коллекционирует. Да и не своё он продал, а стащил в хранилище. Пусть радуется, что получил столько денег на халяву! Теперь у нас есть и монеты, а украшения я ношу с собой. Вот они у нас дорогие и не из-за золота, а из-за алмазов. А ещё…

Она замолчала, потрясённо глядя вокруг. Исчезли пожухлая трава и чахлые кусты с облетевшей листвой, а вместо серой мерзости над головой раскинулось ослепительно-голубое небо. Они по-прежнему стояли на шоссе, но у него не было бордюров и сам асфальт оставлял желать лучшего. По обеим сторонам дороги стеной стоял зеленый летний лес.

– С прибытием! – сказал муж. – Быстро снимаем куртки, пока не вспотели. Сейчас их скатаем и стянем моим ремнём. Попали не в тот сезон, но жалко выбрасывать. В крайнем случае продадим. Ты у меня молодец! На нас, конечно, будут оглядываться, но если бы не твоя идея о смене одежды, было бы гораздо хуже. Теперь нужно определить, куда мы с тобой попали, причём и место, и время.

– Разве это не твоё время? – спросила она, протягивая ему куртку.

– А я знаю? Меня опять куда-то забросили, к счастью, на этот раз вместе с тобой. Пока только видно, что взрыва не было, да и асфальт на дороге хреновый. Такого в моё время было много. А точно можно сказать, когда увидим людей. Положение у нас с тобой интересное: ни денег, ни документов. Стоит в лесу празднично одетая пара с набитыми золотом и бриллиантами карманами, летом с двумя зимними куртками в руках. Надо подумать, куда мне тебя деть и что говорить людям. Давай не ждать транспорт, а пойдём своим ходом. Ты сможешь идти на таких каблуках? Держись за мою руку, будет легче. И немного помолчи, мне нужно подумать.

– Смотри, бабочка!

– Ты что, никогда не видела бабочек?

– Наверное, видела, когда была маленькой, но уже не помню, – Лида радостно проводила взглядом порхающего махаона. – Слушай, а птиц сколько чирикает! А что это гудит?

– Пчёлы это гудят, – ответил недовольный Алексей, которому восторги жены мешали сосредоточиться. – Видишь на лугу цветы? А пчёлы собирают с них нектар.

– Ой! Это ведь стрекоза? – Лида побежала за большущей стрекозой, но первый же шаг с дороги оказался последним: длинные «шпильки» туфель проткнули дёрн, и Алексей едва успел подхватить упавшую жену.

– Тебе сколько лет? – рассердился он. – А если бы сейчас разбила голову об асфальт? Даже простое растяжение добавит проблем, а их и без того достаточно! Попросил же вести себя тихо! Тебе в таких туфлях только скакать козой!

– Извини, я больше не буду мешать. Скажи, ты уже что-нибудь надумал? Может, нам послушать ваше радио? Давай я попробую поискать нужные станции коммуникатором?

– Не знал, что они могут работать как радиоприёмник, – сказал Алексей. – Тогда уйдём с дороги. Держи куртки.

Жена взяла стянутые ремнём куртки, а он подхватил её на руки и отнёс на полсотни шагов от дороги.

– В траву не садись, запачкаешь платье, – предупредил он Лиду, поставив её на ноги возле берёзы. – Придерживайся за дерево. Неважно мы одеты для прогулок на природе, а твои туфли – это вообще мрак. Но тебя босиком не пустишь: кожа на пятках как у младенца.

– А зачем ушли с дороги? – спросила она.

– На случай, если кто-нибудь проедет. Очень уж необычный у тебя приёмник. Постоим здесь и попробуем хоть что-нибудь узнать.

Минуты три коммуникатор издавал только слабый шум, но потом попалась первая станция, за ней вторая…

– Это что-то американское, – сказал Алексей. – Уже можно слушать, но качество паршивое. Ищи передачи на русском. Всё, останови!

Минут десять они слушали найденную станцию, потом перешли на другую, а напоследок попалась станция с хорошим качеством на французском. Он неплохо знал этот язык, поэтому послушал и её.

– Выключай, – сказал он Лиде. – Не стоит сажать батарею. Ты поняла, в какое время нас занесло?

– Сорок восьмой год?

– Четвёртое июля сорок восьмого года, – подтвердил Алексей. – Жив Сталин, а я рожусь только через год. Тот, кто отправил нас в это время, – он показал рукой в небо, – ничего не делает просто так. Значит, нам нужно было попасть именно сюда. Знать бы ещё для чего. Но об этом подумаем потом, а сейчас тебя нужно куда-то пристроить.

– Да, ты уже об этом говорил. А зачем меня куда-то пристраивать? Лёш, неси меня опять на дорогу, всё равно по ней редко ездят. А то проваливаются каблуки и очень неудобно стоять.

– Давай объясню, – сказал Алексей, после того как перебрались на дорогу. – Нам нужно обзавестись документами. Без них в этом времени долго не погуляем. Первая же проверка – и всё! Дело это непростое, но решаемое при условии, что есть деньги.

– Через твою службу?

– В мою службу лучше не соваться: сразу повяжут. И доказать свои слова будет не легче, чем у вас.

– А описание реактора?

– Нужно дожить до того времени, когда его построят, и желательно не в камере. А если не заинтересовать серьёзных людей, мои микрофиши по науке могут попасть вообще не к тому, к кому нужно. Объявят галиматьёй и сунут куда-нибудь на хранение. Паспорта закажем у преступников. Что сделала круглые глаза? Знаю я одну группу, которая довольно долго изготавливала паспорта и другие документы на вполне приличном уровне. Начали с подделки чужих паспортов сразу после войны, а повязали их только в начале восьмидесятых. Всё упирается в деньги, их потребуется много и не только для покупки документов. Нужно оплачивать жильё и на что-то жить.

– Продашь монеты коллекционерам?

– Монеты будут запасным вариантом. После войны народ жил бедно, и большинству было не до коллекций. Наверное, были и среди них богатенькие, но я таких не знаю, а искать – это время. Я ведь рассчитывал на восьмидесятые годы, а здесь никого не знаю и сам официально не существую. Хорошо, что многое запомнил с учёбы. Есть в Москве группа не очень законопослушных граждан, по которым я кое-что помню. Большие любители золота, валюты и драгоценностей. Им можно продать царские червонцы, они не сильно интересуют коллекционеров. Ну и пару серёжек с алмазами. На первое время денег должно хватить. Но публика это опасная, а я пойду не по наводке, а сам по себе, поэтому принять могут по-разному. И зачем ты мне там нужна? Чтобы я за тебя трясся? Я, если что, дам дёру, а как далеко ты сможешь бежать на этих каблуках?

– И куда ты хочешь меня деть?

– Я думаю, что мы где-то под Москвой. Вряд ли тот, кто нами играет, забросит к чёрту на кулички, поэтому сейчас поищем съезд с дороги и пойдём искать деревню. Договорюсь с кем-нибудь о тебе на несколько дней и буду добираться до Москвы.