– В каком смысле? – профессор озадаченно посмотрел на параметры объекта, отраженные на виртэкране аппаратуры медкапсулы.
– Он блокировал сосуды головного мозга носителя.
– Хм. Ты успела ввести снотворное?
– Да, док. Но если ничего не предпринять, объект умрет.
– Скорее всего, нет, – неуверенно ответил профессор. – Симбионт должен отслеживать реальные, а не мнимые угрозы жизни объекта.
Женщина вновь бегло просмотрела параметры человека, лежащего в медицинской капсуле, и с облегчением выдохнула:
– Вы правы, док, показатели приходят в норму, но вы будьте осторожны в словах. Он нас слышит и реагирует. Только непонятно, почему он испугался и кто такие собаки, которых у них усыпляют. Объект сильно испугался, в кровь была выброшена большая доза адреналина.
– Трудно сказать… – задумчиво поглаживая бритый подбородок, отозвался профессор. Он, как житель планеты, отказывался пользоваться очищающими гелями для лица и брился настоящими бритвами. Это считалось шиком. Но для рожденных на станциях такая приверженность старым традициям считалась глупостью и выпендрёжем. – Может, так у них казнили преступников. Большая доза снотворного – и вот, легкая смерть во сне. Но ты права: нужно быть осторожными на слова. Теперь все команды я буду подавать через нейросеть.
Он на миг завис, а Сирела получила пакет с информацией. Прочитав ее, она отослала вопрос:
– Вы уверены?
– Да. Ты же не хочешь иметь партнером тупицу, не ориентирующегося в мире?
– Не хочу.
– Ну вот и действуй. – А затем он хохотнул и добавил вслух: – Может, он не знает, как делают детей…
– Не знает? – удивленно и вслух спросила Сирела. – Вы и сексуальное воспитание включили в базу?
– Ну так, на всякий случай, – ответил довольный док. – Мы же не знаем, какие у них традиции… Ты хотела бы быть у него рабыней?
Сирела с секунду подумала и с сомнением ответила:
– Не очень.
Док заминку заметил и лишь многозначительно улыбнулся. Затем бодро продолжил:
– Ну вот я для тебя специально постарался.
– Спасибо, док, – машинально ответила Сирела, а сама в это время погрузилась в раздумья о половом вопросе молодого землянина. Мысль стать рабыней этого дикаря наполнила ее странным, доселе неведомым томлением, и она почувствовала, как ее белье стало мокрым между ног. Она в смятении оглянулась на дока, заметил ли он ее возбуждение, и с облегчением осознала, что он возится с медкапсулой.
– Я тут подумал, – не глядя на ассистента, проговорил профессор, – что надо отключить звук извне в капсулу. Ну вот, готово. Ты иди отдыхай, – махнул он в ее сторону рукой, – а я загружу программу.
Сирела с благодарностью посмотрела на дока и поспешила в душ.
– Ничего себе фантазии! – удивленно проговорил одними губами Сюр. – Я про такое только читал, а теперь вроде как знаю. Слышишь, братишка, тут такие глюки у меня, что диву даюсь! Освоенный космос представляет собой десять планет в нашей галактике, и, что интересно, среди этих планет нет Земли. Она как чумная. Закрытая для жизни. На поверхности люди уже не живут. Их убил вирус. Не живут они и в космосе. Там тоже они погибли. Это уже не коронавирус, а что-то похуже. И чего я такого начитался? Не подскажешь?
Брат, как всегда, молчал и лишь показывал образы, что тоже не понимает, что происходит.
– Слушай, может, и мы с тобой под землей. Тут всегда темно… Но нет. Мы на станции… Откуда я это знаю? Вот знаю, и все. «Чилис» называется. Добывающая станция в двадцати световых годах от звезды по имени Солнце. Ни хрена же меня занесло! И как? Ты не знаешь?
Брат пожал плечами и показал это образом.
– Да, ты у меня не очень разговорчивый. Мы с тобой не знаем, что тут делаем. Я даже не знаю, как попал в отряд космонавтов. Неужели удирал от колумбийской мафии? И мне опять помог дядя Изя… И что это за корабли?.. Стоп! Я знаю, что за корабли! С прыжковыми гиперпространственными двигателями. Я даже знаю принцип их работы. А вот послушай. Они свертывают обыкновенное пространство, перемещая объект на несколько десятков световых лет за один прыжок. И эта станция, на которой мы находимся, добывает на Земле… На Земле?.. Ни хрена себе!.. Лед на Южном полюсе и китов в море-океане. Твою мать! Чего я такого выпил? Спирт? Но с него так не колбасит… Наркоту я не принимаю… чтоб так торкнуло. Я что, стал фантастом?..
Сюр зевнул и неожиданно для себя уснул.
– Док, посмотрите запись разговора объекта, – позвала Шильда Сирела. – Он общается с каким-то братом, но отклонений в психике у объекта не наблюдается.
– А брат ему отвечает? – со своего места спросил док.
– Даже не знаю… – неуверенно произнесла ассистент, – но вроде как да.
– Ну значит, они нашли друг друга.
– Кто кого нашел, док?
– Носитель и симбионт. Я запрограммировал симбионта на родственные отношения с носителем. Так крепче возникает связь между носителем и симбионтом, и рад тому, что идея моего сына нашла свое воплощение. Симбионт вошел в позвоночный столб и своими отростками распространился в плечи. Рубеж, когда онокáмруз начинал хаотично развиваться и захватывал разум носителя, прошел трое суток назад. И мы дадим имя новому онокамрузу – Брат. Ты не находишь, что это символично? Паразит становится носителю братом.
Женщина ненадолго задумалась.
– Вы, док, считаете, что мы сможем воздействовать на взрослый онокамруз?
– К сожалению, на взрослый нет, не сможем или пока не сможем, но вот на то, что зародыш сожрет своего дикого собрата, мы можем вполне реально рассчитывать.
– И на ком вы, док, собираетесь испытать свой новый метод? – осторожно спросила Сирела.
– А ты видишь тут других кандидатов? – спросил в ответ профессор и, подняв глаза, прямо посмотрел на женщину. Затем невесело усмехнулся.
– Не бойся, – произнес он. В голосе профессора Сирела услышала усталость и печаль. – Не на твоем землянине… На моем сыне…
– Вы уверены, док?..
– Честно сказать, не очень, – устало отозвался Шильд. Он как-то сразу сник, и его плечи, придавленные грузом непомерной ответственности, обвисли. В его глазах женщина увидела боль и страдания, царившие в душе дока. – Но, – нашел он в себе силы произнести следом, – других пациентов у нас с тобой, к сожалению, нет.
Сирела подошла к доку и обняла его голову. Прижала к своей груди и, ласково гладя волнистые волосы, уверенно произнесла:
– Док, у вас все получится.
– Я тоже в это верю, девочка, – профессор благодарно обнял женщину за талию и, прижавшись, закрыл глаза. – А твоему землянину мы поставим базу оператора автономного обогатительного завода.
– Завода? – Женщина отстранилась от дока. – Почему завода?.. – Она отстранилась и крайне удивленно посмотрела в лицо профессора.
– По двум причинам, Сирела. Во-первых, надо понимать, что человек с планеты, а такие на станциях не приживаются. Зато хорошо справляются в автономном изолированном пространстве. Поживет отдельно годков пять и привыкнет. Не надо забывать и о культурном шоке, который его ожидает при пробуждении. Вторая причина – Солом. Он сожрет парня. Запрет его на карантине и будет… Впрочем, ты сама понимаешь, что будет. Ну а ты за пять лет успеешь разобраться в себе и в своих чувствах и решишь, нужен он тебе или нет. Иди спать, а я еще поработаю.
– Брат! Ты представляешь! Я знаю, что такое космический обогатительный завод… Откуда?.. Хотя подожди, это ты знаешь. Ни фига себе! Эту информацию мне передал ты. Ну ты даешь! А что ты еще знаешь?.. Женщина? Какая женщина?
В мозгу Сюра сформировался образ высокой стройной брюнетки с красивым аристократическим бледным лицом и в белом медицинском комбинезоне, который только подчеркивал ее привлекательную фигуру с узкой талией, широкими бедрами и стройными длинными ногами.
– Вот это у них доктора… не женщины – богини. А она нас слышит? – спросил Сюр.
– Слышит, – прочитал Сюр. Теперь общение с братом стало проще. Он писал ему свои мысли и послания, а Сюр мог читать строчки, возникающие перед глазами. Он уже знал, что брат – это его биологическая нейросеть. Его защитник. И да, как ни странно, родственник. Близкий родственник. Молчаливый, преданный и надежный.
