А старик ему:
– На-ка выкуси, сукара ты ****ская! Вот возьму топор и поотрубаю вам ваши яйца. Суки перепойные! Я, я… – Колька не дал ему закончить:
– Слушай, старый хрен! Даю тебе ровно две минуты, если девок не выпустишь, разнесу твою избушку по бревнышку к чертовой матери, понял?! Я спецназовец, и мозги у меня отморожены намертво. Время пошло. – И с силой пнул деревянную дубовую дверь на поперечных кованых петлях, которую, наверное, делали еще вместе с этим домом лет сто назад.
В доме послышалась возня. Видно, дед все же решил выпустить своих квартиранток на вечерние посиделки. Колька уселся на завалинку. И решил, пока те собираются, выкурить сигаретку, чтобы унять разыгравшийся пыл. К нему присоединился смеющийся, с довольной рожей Петька.
– Ну ты даешь! – сказал Петька, держась за живот обеими руками. – Давненько я так не ржал! – Тут послышался скрип открывающийся двери, и из темных сеней вышли две девушки. А за их спинами послышался скрипучий голос старика:
– Значит так, курвы! Забирайте своих кобелей и уматывайте к ядреной матери отседова! И чтобы духу вашего здесь больше не было, поняли, прошмандовки малолетние! – И с неистовством хлопнул дверьми, оставив за ней двух милых на вид девчонок.
Друзья оценивающе осмотрели девиц с ног и до головы. Девочки были нечего, но Коле они почему-то пришлись не по душе.
– Привет, девчонки! Круто мы вас спасли! – с довольной улыбкой протянул руку к девушкам Петя.
– Да уж, – отозвалась самая хорошенькая. – Надя, а это Люба, – добавила та же милашка.
– А я Петя, а вот этот веселый парень – Коля, – добродушно представился Петя.
– Ну-с, и что мы с вами будем делать?! – выкидывая бутылку из-под пива, спросил Коля.
– Не знаем, – отозвались девицы.
– Может, ко мне?! – предложил Петр. – Сейчас пивка купим или водочки возьмем!
– Мы не пьем, – сухо отрезала Люба.
– А сексом занимаетесь?! – полюбопытствовал Коля.
– Только со своими парнями, – отозвалась та же брюзга.
– Да я не тебя спрашиваю! – огрызнулся Коля.
– И я тоже, – ответила Надя.
– Что тоже? Вы что, целки, что ли?! – раздраженно начал донимать Коля девчонок.
– Да не пугай ты их, Колямба! Видишь, девушки не в духе, – вступился Петро. Тем временем девчонки развернулись и пошли в сторону выхода из деревни.
– Куда вы, девчонки?! – окликнул их Петя.
– Домой, – сухо отозвались те.
– А хотите, мы вас проводим?! – благородно предложил Петя.
– Хотим, – ответила Надя. Коля схватил своего друга за рукав и шепотом спросил:
– Ты что, с сосны манданулся? Они же в сторону Зубриловки лыжи навострили! А туда добрых девять кэмэ педалить!
– Ну и что? Заодно прогуляемся в хорошей компании.
– Да на херу я видал такие прогулки! С нами они идти не хотят, и продолжения никакого, судя по ним, и не светит. Только вопрос, какого рожна нужно было выходить?! Высунулись бы в окно да и сказали, что никуда с нами не пойдут. И не пришлось бы бедного старика до припадков доводить.
– Значит, не пойдешь? – спросил Петька.
– Нет, – отозвался Колька.
– Ну и не надо, я и без тебя схожу.
– Счастливого пути, – съязвил Колька, выкидывая окурок и поднимаясь с завалинки.
Петро крикнул двум путешественницам, чтоб они его подождали, и направился к ним. Колька постоял, подумал, как потом будет возвращаться его друг в одиночку, решил не бросать его и кинулся им вдогонку.
Дорога была ужасная. Асфальта до Зубриловки не было даже в проекте, а затяжные осенние дожди сделали свое дело. Но несмотря на все это, они добрались до нужного места буквально за час с небольшим.
По дороге девушки клятвенно пообещали познакомить не очень доброжелательного Колю с какой-то Наташей, которая обязательно подарит ему незабываемые минутки счастья. Что значительно добавило настроения тому, и он перестал донимать их своими пошлыми шуточками.
Вот, наконец, они дошли до Зубриловки. На улице была мертвая тишина, и даже постоянно тявкающих собачонок не было слышно на этот раз. Только чавкающая грязь под ногами да натужное сопение путников были слышны, будто страшный голодный зверь доедает кого-то, разнося смакующие звуки по ночной округе.
Девочки, как обещали, сразу повели друзей к дому, где жила та таинственная Наташа. Он был обнесен старым, почерневшим от времени штакетником, на котором висела не менее дряхлая калитка на веревочных поддержках, закрывалась она тоже на такую же веревку просто накинутой петлей на покосившийся столб.
Достучались довольно быстро, будто девушка и не спала, а ждала ночных гостей. Она вышла в старом, грязном, местами грубо заштопанном плаще, от которого еще дурно пахло коровьим навозом. Складывалось впечатление, будто его стирать по каким-то причинам боялись. На ногах у нее были резиновые сапоги, которые были под стать плащу, и они к тому же доходили ей по самую…
Увидев такое чудо, Коля едва ли не начал креститься с криками: чур меня! И если бы можно было начертить священный круг, чтобы оградить себя от такого явления, он бы это точно сделал.
Но девушки, похоже, ей чего-то там наплели, что ей очень понравилось, и она бесцеремонно подошла к скамье, где сидели все, и нагло плюхнулась своей костлявой задницей на коленки к Николаю.
– Привет, а меня Наташа звать, или Натка, можно Нотя, – с хитрой улыбкой представилась Наташа.
– А Мотя можно? – сталкивая с колен девушку, брезгливо произнес Колька. Но та, судя по всему, ни капельки не обиделась. Она продолжала штурмовать свой намеченный объект, невзирая на хамское обращение по отношению к ней.
Похоже, она уже привыкла к таким выпадам в свой адрес и уже попросту не обращала на это никакого внимания. Замуж ведь всем ой как хочется, а тут свежатинка подвалила. Глядишь, если будешь понастойчивей, может, и прокатит.
А тут не прокатило! Кольке этот напор начал действовать на нервы, и он резко отправил ее домой к своей маме. И просил ее, чтобы она не высовывалась до их с Петром ухода. И не доводила до греха своими похабными, грязными поползновениями. Какой бы иммунитет на грубость у девушки ни был, Николаю удалось его сломить. И она, надув губки, ушаркала к себе домой.
Тем самым время неумолимо подходило к ночи. Их ночные спутницы начали откровенно зевать. Давая понять, что уже поздно, и они хотят спать, и дальше они с ребятами сидеть не станут.
Девицы молча встали и пошли от дома Наташи в сторону своего. Тогда наш благородный кавалер поднялся с лавочки и опять предложил их проводить до дома, но его снова задержал Коля.
– Петь, можно тебя на пару слов?
– Ну, что хотел?
– Пошли домой, а?
– Но девчонки…
– Знаешь, что я тебе скажу… – И он во все горло выкрикнул: – Да пошли они на хер, эти долбаные мокрощелки! Да мне уже их общество поперек горла стоит! Приперлись хрен знает зачем, хрен знает куда! Да еще голодной крокодилице на растерзание чуть не угодил! Давай домой, тебе сказано! Иначе я за себя не ручаюсь!
Как ни странно, Петя возражать не стал, даже не начал свое обычное брюзжание. Он только обернулся и громко пожелал всем спокойной ночи, и они пошли в обратный путь к себе в родную Николаевку.
Дорога домой оказалась куда тяжелее, чем в Зубриловку. Хмель уже почти выветрился, и на смену ему пришел брат бодун. Да и веселых спутниц уже рядом не было, за разговорами, шутками с которыми любой путь все же веселей.
Грязь тяжелыми грузилами отяжеляла обувь, идти становилось с каждым километром все тяжелее. Им казалось, что они прошли полпути, когда решили передохнуть на поваленном железобетонном столбе. Друзья присели на него и попросту сразу уснули.
Спали, как им показалось, недолго, но на самом деле они проспали около двух часов. И если бы не холод и моросящий дождь, они бы остались, возможно, даже до утра.
Первым проснулся Колька. Он встал кое-как, огляделся и понял, что, судя по фонарям, они ушли совсем недалеко, примерно километра три. А делать нечего, надо идти, не до утра же здесь прозябать. Так ведь простудиться можно раз плюнуть, а то и чего посерьезнее подхватить. И он начал поднимать своего друга.
