И вот я опять вижу его перед собой. Он не собирался меня пропускать. Как и в тот раз следил за каждым моим уклоном. Если до этого момента Пономарев и был расслаблен и уже представлял себе, как сделает меня, то я точно поколебала его уверенность. Нет, сдаваться я не собиралась. Виляла то вправо, то влево, проверяя, какая реакция у моего противника. Выжидала момент, когда он допустит ошибку. Ведь что может быть проще, сделать вид, что хочу объехать его слева, а на самом деле уйти вправо? Самое главное вовремя выровнять машину и не потерять над ней контроль. Что очень сложно проделать на той скорости, которую мы развили.

Вот он риск, который в любую секунду мог закончиться для меня печально. Зато, в случае плохого исхода, я буду знать, что произойдет со мной после того, как душа вылетит из тела.

Поворот. Пришлось немного сбавить скорость, чтобы не вылететь с дороги раньше времени. Сразу после заново набираю скорость и проделываю маневр, который запланировала. Делаю вид, что собираюсь обогнать «Лексус» с одной стороны, на самом же деле, крутанув резко руль, ухожу в другую сторону. Пономарев не успевает сориентироваться и пропускает меня.

Подавляю себе возглас ликования, разоряясь лишь на скупую улыбку. Не время праздновать победу. Нужно добраться до финиша. А он, кстати, уже скоро. И если пропущу этого мажора, то навряд ли смогу снова занять лидирующую позицию.

Я начинала немного нервничать. Еще бы… Когда оставляешь позади себя такого соперника, который вот-вот станет врагом, это само по себе нервно. А уж если нам вновь придется столкнуться… Как бы он, наплевав на все, не свернул мне шею. Знаю я, на что он способен. Если что, родители отмажут. Нет, само собой, я не думала о том, что он способен на убийство. Но на какую-нибудь большую пакость вполне может пойти. И плевать он хотел, что я девушка. Скорее всего, он вообще об этом не думает. И меня никогда не вспомнит.

И вот я вижу манящий свет фар машин, стоящих неподалеку от линии финиша. Уехали мы в одну сторону, а приехали с другой. Впрочем, какая разница? Я снова выдавливала из своей машины максимум. Мотор устало ревел, но я упрямо гнала свою крошку дальше. Нет, мы не можем проиграть в самый последний миг.

Мы и не проиграли… Я снова проехала линию финиша первой.

Сразу останавливаться было опасно. Поэтому я, как делала это всегда, проехала дальше, не реагируя на крики стоящей вдоль дороги толпы. Конечно, среди них были и те, кто радовался за мою победу искренне. Были и те, кто мечтает, чтобы я когда-нибудь не доехала до финиша и осталась гнить под густым кустом. И желательно, чтобы он скрывал машину полностью.

И на этот раз первым, кто поспешил меня искренне поздравить, был Никита. И опять запыхавшийся.

– Ну, ты даешь, – начал он, как только я вышла из машины. Решила, что в состоянии говорить с ним нормально, не через опущенное окно. – Совсем без башни. Ты же убиться могла. Но, черт победи, это было отпадно! Я бы в тебя влюбился. Но ты не в моем вкусе.

– Ты такой милый, – хмыкнула. – Когда говоришь правду.

– Да, я знаю, что чертовски мил в такие моменты, – продолжал шутить друг. – О, этот подогнал… – Никита повернул голову вправо, смотря на дорогу. Я последовала его примеру. Какой смысл прятаться, если при желании меня все равно можно достать. Тем более, Пономарев сразу понял, через кого это можно сделать. Тут он не прогадал.

На этот раз Андрей не стал тратить время на глупые разговоры. Просто прошел мимо, бросив на меня мимолетный взгляд. И притянул к себе ближе радостно что-то выкрикивающую Полину. Девушка даже не посмотрела в мою сторону. Настолько была увлечена своим новым знакомым. Ну и гонки, наверняка, не оставили ее равнодушной.

– Что это с ней? – указывая рукой на Полю, поинтересовался друг. Он смотрел ей вслед, не понимая, с чего это моя подруга вдруг забыла поздравить меня с победой. Вообще прошла, будто не увидела. Или на самом деле не заметила.

– А это конец, – решила разъяснить ситуацию. – Конец нашей дружбе. Внимание малознакомого парня ей оказалось важнее меня. Показательно… Нужно было везти ее сюда в прошлый раз. Узнала бы о хлипкости нашей дружбы раньше.

– Да ты гонишь…

– И победителем сегодняшнего заезда стала Котик! – громкий голос одного из организаторов заставил вздрогнуть. Пусть здесь и было шумно, но, когда произносили мою фамилию, я, бывало, вот так вот странно реагировала. Будто меня сейчас не поздравлять будут, а распинать. Впрочем, Пономарев был бы не против.

Дальше позволю себе пропустить момент очередного моего награждения. Не находила в этом ничего радостного. По крайней мере, сегодня. Возможно, при других обстоятельствах, я бы и порадовалась, что снова удалось приехать первой и хорошо заработать. Однако, никакой радости я не испытывала.

Причина моему паршивому настроению сконцентрировалась на одной конкретной особе. Которая, позабыв о нашей дружбе, жалась сейчас к Андрею Пономареву и продолжала что-то ему щебетать, аки ощипанная птичка. Нет, я не ревновала его к ней. Точно так же и не испытывала обратной ревности. Просто не понимала, как так можно было поступить. Возможно, я просто еще плохо разбираюсь в людях? Не накопила жизненного опыта… А если так подумать, куда уж еще больше этого чертового опыта? Я не то, чтобы легко сходилась с людьми. Но в Полине видела поддержку. Вопрос: куда она делась теперь? В каком… утонула? Или ее никогда не было? И Поле на самом деле было просто удобно со мной дружить? У меня можно было списать, получить объяснение непонятному материалу, да и на контрольных я часто ее выручала. Получается, зря?

– Не кисни, – сказал Никита, когда я с трудом, но смогла вырваться из цепких пальцев организаторов. – Все что не делается, к лучшему. Сама ведь знаешь.

– Знаю, – пробормотала. Ник приобнял меня за плечи и сам повел к моей машине. Его поддержка была сейчас как нельзя кстати. – Но от этого не менее паршиво. Я всегда считала, что дружба – это что-то нерушимое. Иначе, зачем вообще дружить? Поддерживать друг друга. Убегать таким образом от одиночества. Если оно потом все равно настегает. Можно было и не начинать…

– Прекрати философствовать, – рассмеялся Никита, уже в спину подталкивая меня к машине. – Поторопись домой. И ты даже сможешь немного поспать. Утром начнется новый день. Где ты снова пошлешь все к черту.

– И это мне ты говоришь про философию? – притворно возмутилась.

Схватившись за ручку дверцы, уже собиралась ее открыть, когда снова услышала окрик. Все, как и тогда… Ведь пару лет назад он позвал меня точно так же.

– Котик, тормози, – голос Пономарева врезался в уши и заскользил дальше, сковывая тело, подобно ледяной воде, пущенной по венам. Но, огонь ненависти во мне победил. И снова смогла вернуть контроль над своим телом.

Проигнорировав слова Андрея, открыла дверцу и села в салон. Поскорее бы отчалить отсюда. А там… пусть теперь он Полину на гонки таскает. Я же дам себе немного времени на отдых. Чтобы не видеть это самоуверенное лицо. На котором сейчас легко смогла разглядеть злость. Направлена она, понятное дело, была на меня.

Полина стояла рядом с парнем и непонимающе переводила взгляд с него на меня. Ей было непонятно, с чего у ее нового кавалера такой странный интерес к ее уже бывшей подруге. Кстати, она в курсе, что перескочила из разряда «лучших» в «заклятых»? Или потом, на учебе придется буквально, на пальцах, доносить до нее эту прописную истину?

– На созвоне, Котик, – напоследок сказал Никита и постучал ладонью по капоту моего автомобиля. – Я сообщу тебе детали следующей гонки.

– До связи, – тихо сказала, но Ник, я не сомневалась, услышал меня.

Сорвавшись с места, помчалась в сторону города. Поначалу в голове было пусто, как в бутылке, из которой выпили все до капли. Потом стали крутиться не очень радужные мысли. Когда, спрашивается, я перестала испытывать наслаждение от скорости? В какой краткий миг все оборвалось? И теперь не хочется вообще ничего. То, чем я занималась, и что приносило мне облегчение, сейчас терзает мукой. И единственный способ избавиться от нее – это махнуть рукой и забросить дело, которым я на данный момент живу. И позволить Пономареву стать лидером на гонках.