– Но не с победой…

Я вспоминала притворный обморок Дивиана и его смеющийся взгляд.

– Дивиана невозможно победить, Полина. Он, по своей сути, Божество.

… А я так пафосно изрекла свою пламенную речь: …По Праву Первой и Единственной Женщины в Роду Конрауа Саиан, я принимаю на себя полную ответственность за воспитание и образование Близнецов…

Надо было сказать хотя бы – Первой Леди.

И тогда я искренне полагала, что я всех сделала. А сделали меня. И круто, надо признаться.

А ведь Дивиан давал мне шанс отказаться от опеки над Сиамами. Всего лишь нужно было пожать ему руку. И все свои слова забрать обратно. Всего лишь.

И сказанное для него «о ца»* тоже можно было придержать для другого случая… Потому что свои прежние позиции и преимущества в результате утеряла и утратила именно я.

И теперь я – Мать его Божественным детям. Божья Мать. По сути, как выразился Шато. Со всеми вытекающими.

– Да. И у тебя теперь в наличии все необходимые официальные полномочия в отношении их воспитания и образования. И возможности. В том числе и магические.

– Ты шутишь, Шато. Я имела ввиду, прежде всего степень ответственности. И я совершенно определённо ощущаю себя в положении обезьяны с гранатой…

Все мои магические всплески происходили совершенно спонтанно, и пока всё моё внимание было сосредоточено на том, чтобы не давать им себя бесконтрольно проявлять. Я училась, как здесь принято было говорить, управлять своим Хаосом.

– Судя по твоим воспоминаниям, тебе это удавалось всегда. И если бы Император с Дивианом сомневались в тебе, они не доверили бы тебе воспитание Близнецов, Полина.

Я кивнула. Сама не поняла зачем. И задумалась.

То есть то, что я сама себя назначила Главным Министром учреждённого мною же самой Министерства Ювенальной Юстиции – это вообще детский лепет по сравнению с тем, что я теперь Мать Божественных отпрысков… Неплохое дополнение к титулу, кстати: Первая Леди Рода Конрауа Саиан, Мать Божественных Наследников Дома Конрауа…

Жаль рассказывать об этом никому нельзя.

– Полина?

— Шато.

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты выполнила одну мою просьбу. Она не совсем корректна, но мне, право, очень хочется…

Шато умолк.

Я, между делом, продолжала рассматривать узор магического плетения на двери. Травинки, которые я смахнула с платья, стоя в Круге, превратились здесь в изящные побеги с резными листиками, в пазухах которых уютно разместились маленькие бутончики будущих цветов.

– Конечно, Шато. Говори.

– Но вначале я бы хотел уточнить, что она некорректна абсолютно.

– Я слушаю, Шато.

– Позволь мне впредь обращаться к тебе, не дожидаясь, пока ты меня позовёшь.

— Да, Шато, конечно.

Я понимала насколько важно это сейчас для оставшегося в полном одиночестве Шато. А теперь, верно, я должна это проговорить. Вслух.

– Я, Полина, позволяю тебе, Шато, обращаться ко мне по твоему желанию и в любое время.

Не станет же он меня будить среди ночи, чтобы просто поболтать?

– Нет, конечно. Я могу для этого легко проникнуть в твои сны.

Действительно. Совсем забыла.

– Только объясни мне, в чём была некорректность твоей просьбы. Просто, чтобы я была в курсе.

Среди прочих, на одном стебельке бутончик на моих глазах начал увеличиваться в размерах и уже готов был распуститься.

– Кодексом Времён Искину запрещено первому обращаться к Хозяину.

— Кодекс Времён написан для расы Инитиал, Шато. И здесь у вас каждый с пелёнок знает, что Сознание первично. Поэтому меня всё написанное в этой книге не касается. А значит, и тебя тоже.

…А у Сиамов есть работа. Срочная работа по разработке закона о Детских Домиках. Позабытых, позаброшенных после вышедших из-под их опеки повзрослевших Инитиал. И медленно умирающих без подпитки энергиями радующихся и осчастливленных ими детей.

Я очерчивала пальцем бутон на стебельке. Интересно, какого он будет цвета, когда распустится… Или пусть это так и останется загадкой, спрятанной в этом бутоне. В числе множества прочих, окружающих меня в новом Мире.

– Спасибо, Полина.

– Ты не смог бы мне подсказать, как убрать эту защиту, Шато?

– Смог бы, конечно. Но только ты должна задать свой собственный алгоритм.

– Каким образом?

– Всё как обычно. Желание – мотивация – намерение – действие – результат.

Действительно, всё как обычно. Обыденно, я бы даже сказала. Хотя, как по мне, – то я оставила бы только две крайние позиции.

— Любой?

— На твоё усмотрение.

На моё усмотрение было бы уместным, чтобы всегда и везде я могла бы открывать любую защиту Сиамов. Иначе, взятые на себя в отношении них обязательства мне выполнять в дальнейшем не представится никакой возможности. И чтобы это действо было не слишком мудрёным. Хотя бы вот таким…

Я нажала на бутончик. Не на тот, что готов был превратиться в цветок. А на другой, самый неприметный. И который только что образовался на моих глазах в центральной композиции плетения и располагался в его узоре ровно на двенадцать часов. В зените, то есть.

Сработало.

Я прошла по коридору и вошла в гостиную Сиамов. Обе двери в их спальни были открыты настежь, и Близнецов в них не было. Я заглянула в купальню. Двери в сад не заперты, воздух сухой и прохладный, никакого конденсата или мокрых следов на полу – бассейном не пользовались. Полотенца лежат на полке. Сухие. Я заглянула в корзину для белья. Она была пуста.

— Шато, ты не знаешь, сегодня одежду в чистку уже забирали?

— Эол ещё не взошёл, поэтому сегодня ещё не наступило, Полина.

Я с ними свихнусь…

— Искин Императорского Палатиума приступает к работе с восходом Главного Светила. — поторопился пояснить Шато.

— Это которое – Эол?

— Совершенно верно, Полина.

Всё понятно.

Только я развернулась, чтобы вернуться к себе, как Сиамы одновременно выпали из порталов и, столкнувшись, свалились на пол.

Один портал как-будто «заело», и пока он схлопывался, я успела разглядеть в его створе квартиру Макса на Земле. И, возможно, это происходило в тот самый день, когда мы пришли туда с обыском после исчезновения Макса. И после которого я больше ничего вспомнить о себе тоже не могла.

Итак. Своих самостоятельных попыток провести расследование, связанное с моим загадочным исчезновением там, на Земле, и не менее интригующим появлением меня здесь, в Империи Инитиал Алвиан, они, несмотря на серьёзную недавнюю выволочку, не прекратили.

Сиамы растеряно переглянулись и поднялись.

— Доброе утро, Полина.

— Доброе. Где вы были?

— Гуляли.

— После ужина.

Тай локтем ткнул Рэя в бок. В тот самый, который он всё время потирал. Рэй снова болезненно поморщился, и они переглянулись.

— Перед завтраком.

Сказали они теперь в один голос.

Глаза у них при этом приобрели гораздо более холодный сиреневый, хотя и едва различимый, оттенок. Но я заметила.

Понятно: когда они врут, или хотят что-либо скрыть, цвет становится именно таким. Зрачок при этом никак не реагирует. Движениями или жестами тоже себя не выдают. Чувствуется отточенное мастерство и долгий опыт самозабвенного вранья. Мастерство искажения информации – так они тут изыскано выражаются.

Я тоже решила не выдавать своих догадок. Пока. Ибо я была поклонницей тайного сыска. И триумфального финального оглашения вердикта.

— Почему не предупредили?

— Не успели. Мы не думали, что ты так рано встаёшь.

То есть, они даже не ложились и рассчитывали вернуться до того, как я встану. И всё это время болтались неизвестно где. То есть, известно – где. Хотя, были ли они на Земле вместе, действительно, пока было не ясно.