— Надо же, он всё-таки смог надурить. Как умело он всё это провернул, — подумала Ран, не подавая виду. — Но не может быть всё так просто. Почему мужчина в Хангане сказал: «Не надоело трястись над ней уже столько лет?». — осенило девушку. Вопросов было слишком много, но на них — ни одного ответа.

Неожиданно в голове появились воспоминания с кладбища пару лет назад.

Поздняя весна 2018 года.

Саран впервые за долгое время нашла в себе силы проведать своего родного брата. На кладбище она решила пойти одна. Ран с детства не любила, чтобы кто-то видел её слёзы. Ей казалось, что это проявление большой слабости.

Почти дойдя до нужной могилки, девушка заметила высокого парня в черном костюме, стоящего прямо напротив могилы Сарама. В руках он держал маленький букет из белых хризантем. Их часто приносят на могилы тем, кому желают спокойствия и умиротворения в загробной жизни. Человек, принёсший на могилу белую хризантему, очень печалился о смерти и глубоко сожалел о своей потере. Возможно, они когда-то были знакомы, но Ран ни разу не видела этого парня ни с братом при жизни, ни у него на похоронах. Интересно, кто же он?

Неожиданно юноша встал на колени и начал что-то говорить. Из глаз полились слёзы, да настолько сильно, что он еле успевал их вытирать. Девушка решила подойти чуть ближе:

— Рам, прости меня. Умоляю, прости. Я сделал всё, что было в моих силах, но не смог предотвратить того, что с тобой случилось. Я не смог уберечь тебя, друг, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы защитить…

— Молодой человек, извините, что помешала. Он был вашим другом, верно? — перебила Саран, не дав парню закончить свой душераздирающий монолог.

— Да. Простите, мне нужно идти, — не поднимая лица на свою собеседницу, юноша положил букет цветов рядом с фотографией Сарама и быстро ушёл с места их встречи.

Больше они не виделись.

***

Сейчас-то она наконец поняла, кого она встретила в тот день. Это был Сонхва. Снова. Эмоции и чувства нахлынули, словно цунами: страх, горечь, печаль, непонимание, радость, любовь, волнение, безразличие и ненависть смешались воедино, образуя огромный круговорот в душе Саран. Ей хотелось одновременно плакать и смеяться, при этом бегая с огромным сочком и ловя проклятых бабочек, беспардонно вылетающих из её сердца каждую секунду, где-нибудь на большой поляне с полевыми цветами. Она не знала, что чувствовала в тот момент. Не было какой-то конкретной эмоции. Радость резко сменялась грустью, а любви было достаточно секунды, чтобы на её место пришла ненависть. Мозг полностью наотрез отказывался принимать только что услышанное.

«Нужно выбираться отсюда несмотря ни на что! Забудь про него, он — убийца! У тебя есть только ты!» — кричало подсознание.

«Если бы всё действительно было так, он не стал бы защищать, каждый раз ставя под угрозу свою собственную жизнь!» — вопило сердце.

Пребывая в смешанных чувствах, голову Ран посетили слова покойного брата: «Саран, наш мозг не всегда говорит правильные вещи. Иногда нужно прислушиваться к своему сердцу. Никогда не забывай об этом и не дай голове затмить сердце. Мы все люди, а не бессердечная груда металла, не знающая ничего, кроме заданных команд».

— Он сказал, что сделает всё возможное, чтобы спасти меня. Значит, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не дать его в обиду, — мысленно подытожила Саран и начала играть.

— Надеюсь, ты приняла для себя верное решение, — спустя, казалось бы, вечность молчания произнёс Паоло.

— Ну, возненавидела я его точно, –уверенно заявила Ран, нагло откинувшись на спинку кресла.

— Это же отлично! Я только что отрубил этому подонку последние крылья надежды на лучшую жизнь! Он сгниёт вместе со своей добродетелью! — радостно заключил Потендра. — Можешь быть свободна, но твой телефончик останется здесь, — подмигнув девушке, мужчина крикнул Сыгану, чтобы тот её забрал.

***

— Он рассказал тебе правду? — тихо спросил парень, как только услышал щелчок двери кабинета.

— Да, Сыган. Но я не понимаю… Как он мог так поступить. Рам был его другом, а у него поднялась рука на… — слёзы потекли из глаз, — на такое. Пожалуйста, скажи, что всё было не так! Это же неправда, да?

— Откуда ты знаешь, что они были друзьями? — в недоумении спросил парень, аккуратно взяв девушку за плечи.

— Я видела его на кладбище однажды. Он просил прощения перед его могилой, — всё ещё боясь назвать Пака по имени, плакала Ран.

— Вот тебе раз… Ран, только не плачь. Тебе нужно успокоиться. Если кто-то услышит, нам обоим не поздоровится, — Сыган приложил указательный палец к губам девушки. — Тише, Ран.

Оказавшись в комнате, парень усадил девушку за тот самый стол, на котором недавно беспорядочно лежала колода карт, и продолжил:

— Что тебе сказали?

— Меня отпустили домой, но с одним условием, — немного успокоившись, произнесла Саран.

— С каким? — брюнет удивлённо уставился на девушку.

— Сыган, пожалуйста. Тебе нужно забрать у него мой телефон. Он не должен успеть включить на нём GPS, — всё ещё всхлипывая, еле слышно прошептала темноволосая. — Нельзя допустить, чтобы он его включил. Вряд ли он сделает это, пока я здесь.

— Я понял тебя, Ран.

— Может быть, мне лучше остаться здесь? — устало спросила Ран, не отрывая взгляд от парня.

— Если Босс сказал тебе идти домой, то лучше так и сделать, иначе ты можешь не выйти отсюда, Ран. Он никогда не отпускает заложников. Ты — исключение из правил. Он решил пойти против него его же уловкой. Поэтому давай я отвезу тебя в отель. Дома лучше не появляться в ближайшие пару дней, — получив кивок, Сыган моментально сдвинулся с места, и, аккуратно схватив Ран за запястье, вышел из комнаты. Быстро усадив девушку на переднее сидение, парень обошёл свой внедорожник и, сев на место водителя, повернул ключ зажигания.

Дорога предстояла долгая. До Кванчжина нужно было ехать около полутора часов. Огни светофоров, будто идущих подряд один за другим, систематически сменялись всеми тремя цветами, заставляя автомобиль то мчаться со скоростью света, то тормозить, иногда заезжая за стоп-линию. Людей на улице становилось меньше. Многие жители столицы уже переоделись в осенние пальто, видимо, за эти три дня, проведённых в тёмном ангаре, на улице заметно похолодало.

— Сыган? — разорвав нагнетающую тишину, Ран позвала брюнета.

— Что? — парень немного повернулся в сторону собеседницы, продолжая следить за дорогой.

— Что мне делать? — апатично произнесла Ран, смотря куда-то вдаль.

— Ты ничего не сможешь сделать для него сейчас, — ответил брюнет. Услышав глубокий вздох, он продолжил: — Самое главное, не вини его, прошу тебя, Ран. Он ничего не совершал. К сожалению или к счастью, я не могу сказать, что там было. В будущем, если он захочет — расскажет всё сам, — немного повернувшись в сторону собеседницы, парень ласково улыбнулся, из-за чего непослушные кудри снова оказались на его лице. Усмехнувшись забавному зрелищу, Сыган аккуратно зачесал их назад, снова продолжив пристально следить за дорогой.

— Я не знаю, как мне дальше жить, понимаешь? Ещё пару недель назад моя жизнь была похожа на жизнь обычной студентки филфака, а сейчас моей жизни угрожает орава взрослых мужиков во главе с итальянцем, — посмотрев на парня, Саран снова уставилась на дорогу.

— Ты видишь только малую часть картины, глупышка, — ласково сказал Сыган. — На самом деле всё гораздо хуже, чем тебе кажется.

— Успокоил, называется. Спасибо за поддержку, я польщена, — сложив руки на груди, Санан нахмурилась.

— Живи обычной жизнью без намёка на сегодня. Если он тебе действительно дорог — отпусти его, Ран. Постарайся просто его отпустить. Для него это будет наилучший исход, и он сможет покончить со всем этим без каких-либо ноток сожаления. Постарайся забыть его и всё, что с ним связано, и тогда твоя жизнь приобретёт много ярких красок, — остановившись на очередной красный свет, парень посмотрел на Ран.

— Ты думаешь, так будет правильно? Сыган, он любит меня… — глаза снова заслезились, а голос начал колебаться.