POV Руки

Мне уже почти не больно, с каждым движением, удовольствие окутывает горячими волнами все сильнее, и я словно со стороны слышу собственные стоны. Тело пробивает неконтролируемая дрожь, и я с трудом удерживаю равновесие. Аой, заметив это, переносит меня на кровать, наваливается сверху. Уже почти. Еще несколько сильных толчков, хаотичное движение рукой, и меня накрывает. Тело выгибается в дугу, и я бессознательно произношу одно слово. Выдыхаю его имя.

POV Аой

Распахнув глаза и выгнувшись всем телом, Руки кончил, простонав мое имя. Для меня оказалось достаточным только увидеть это, как я излился следом. Пытаясь отдышаться и целуя его в висок, опускаюсь рядом. Пальцы вскользь касаются бедра, обнаруживая что-то темное и липкое. Развернув к себе Таку, я с ужасом замер: кровь! И тогда, как будто что-то оборвалось во мне окончательно. Чувство вины накатило с новой силой, словно раздирая на части. Эмоции зашкалили, нервы сдали. Я начал задыхаться. Закрыв лицо ладонями, я как в бреду повторял:

— Что я наделал? Прости меня, Така… Умоляю, прости…

========== Эпизод 7 ==========

— Аой? — Руки был ошарашен реакцией мужчины. Он никогда не видел Юу в таком состоянии. Терзания гитариста из-за содеянного, чувство вины и его муки шокировали вокалиста. - Ну, ты чего? — с дрожью в голосе, сказал он, сгребая в охапку содрогающееся от плача тело, крепко двумя руками прижал к себе, и, в попытке хоть как-то успокоить, начал перебирать ему волосы. Уткнувшись носом в плечо Руки, Аой замер. — Послушай, я ко многому готов, но, боюсь, что твои слезы, э… добьют меня. Я, я просто этого не вынесу. Не могу видеть, как ты плачешь, — очень тихо, почти шепотом, произнес Матсумото.

Это элементарное проявление доброты и сочувствия со стороны Матсумото, стало открытием для Юу, поскольку раньше Таканори никогда так себя не вел. Они даже толком не разговаривали. Что же, маски сняты, поэтому, мужчина жадно впитывал в себя нехитрые ласки, и негромкую речь вокалиста, обращенную к нему:

— У меня больше нет повода злиться. Все хорошо, правда. Это моя вина, что мы с тобой не обсуждали то, что происходит. Ну, прекращай уже, Юу! Твои слезы разрывают мне сердце. Если ты не хочешь увидеть ещё одну истеричку рядом с собой, то прекрати немедленно.

Слова Таканори, заставили Юу невольно улыбнуться:

— Эгоист ты…

Руки приподнял за подбородок его лицо, и вытер слезы, всматриваясь в такие знакомые, и в тоже время далекие черты. Аой выглядел таким беззащитным, ранимым и открытым, как будто перед вокалистом находился совсем другой человек, а совершенно не тот наглый хам, с которым столько лет был знаком Руки.

— Не смотри на меня так, — проворчал Юу.

— Помолчи, — сказал Руки, и потянувшись, поцеловал брюнета в губы, затем заметив смущение последнего, продолжил с каким-то исступлением целовать того в лоб, глаза, подбородок, нос, щеки, и обхватив за шею, снова притянул к себе.

— Я люблю тебя, — выпалил Юу.

Руки на мгновение задумался. Он ожидал от гитариста чего угодно, только не такого откровения. Хотя нет. Ждал.

— Я не знал об этом. Правда. Думал, что простой каприз.

— Конечно, куда уж тебе…

— Знаю, я ужасен, — ответил Руки. — Никто не сводил меня с ума подобно тебе, Юу. А теперь все ясно. Стоило раньше задуматься. Я ведь никогда не спрашивал тебя ни о чем и не считался с твоими чувствами. Ты прости меня за это когда-нибудь.

— Черт, если ты продолжишь в том же духе, я не знаю, что со мной станет. Я не привык к тебе такому. Я даже не знаком с тобой таким, — в растерянности пробормотал брюнет.

— Так ведь и я, впервые вижу перед собой плачущего Юу.

— И что теперь? — озвучил Аой вопрос, который терзал его уже давно.

Руки мягко улыбнулся:

— А чего ты хочешь?

— Я открыл свои карты, Така, — Юу невесело усмехнулся, — и даже морально уже готов к тому, что ты меня пошлешь, куда подальше с моими желаниями…

— Аой! Ты… Мы же поубиваем друг друга! Каким образом? Я ведь… — Руки внезапно замолчал, нервным жестом закрывая губы тыльной стороной ладони.

— Ну, пока все мирно, и мы вполне нормально общаемся. Не обещаю, что будет легко. Но я предлагаю тебе попытаться. Ты… просто… подумай об этом, хорошо?

— Ты хоть представляешь, что это такое? Ты сможешь вытерпеть меня? А парни? Как они воспримут? Юу! — похоже, у Таканори начиналась паника.

— Черт, Руки! Я тоже боюсь.

— Я больше не хочу, чтоб ты страдал, — выдавил он из себя, - и, возможно, я не оправдаю твоих ожиданий.

Аой в замешательстве опустил голову:

— А ты начинаешь меняться.

— Ну, я, вроде как, не один теперь.

— Это значит… — произнес Юу, пытаясь осознать свой новый статус.

— Что ты теперь мой парень?

— Всё, перестань, это меня смущает! — сказал Аой. — Я почувствую себя лучше, если услышу какую-нибудь мерзкую гадость в твоем стиле.

— Вот как? Тогда, как насчет… — Таканори многообещающе улыбнулся.

— Чего?

— Отсосешь мне?

— Начинается!

Взрыв открытого счастливого смеха какое-то время сотрясал стены квартиры Матсумото. Успокоившись, Руки спросил:

— Ну, а если серьезно?

— Все нормальные люди занимаются любовью, — улыбаясь, ответил гитарист.

— Мы не нормальные, поэтому заткнись и отсоси! — снова заржал Руки.

— Ну, пипец, я попал, — проворчал Юу, целуя капризного любовника.

— И Юу, у меня к тебе взаимно, — как бы, между прочим, сообщил Таканори.

— Теперь, кажется, я должен сойти с ума от счастья?

— Просто трахни меня.

— Нет!

— Тогда я тебя!

— Я на это не подписывался! — раздался возмущенный вопль гитариста.

========== Эпизод 8 ==========

— Ты не знаешь, от чего отказываешься, — жаркий шепот Таканори, притяжение полуоткрытого рта, и гитарист попал под очарование сладкой пытки, подаваясь навстречу жаждущим губам. И снова, эта готовность Таки отдавать, захватила Юу целиком. Отдаваться полностью. От предвкушения, низ живота скрутило тяжелым напряжением…

— Не хочу снова навредить, — выдохнул он, — я и так тебя…

— И не нужно. Доверься мне, Юу.

Властные прикосновения Таканори, заставляли его задыхаться, принуждая открыться навстречу. Горячие руки исследовали и ласкали его тело, подарив особую прелесть напряженному ожиданию. Широяма внезапно ощутил, что, быть ведомым не так уж и плохо. Возможность здравомыслия растворилась где-то на задворках сознания, когда требовательные губы сомкнулись на его плоти… И он не смог противиться власти ласкающих движений рук и удовольствию от подчинения чужому желанию.

— Руки, ты — маньяк, — только и сумел простонать Юу, вцепившись рукой в жесткие волосы, ощутив, как чужой язык, рождает в нем просто вихрь разных ощущений, а влажность горячего рта жадно вбирает в себя его плоть.

Зачем противостоять чужой воле? Внутри брюнета все кричало одним желанием — отдаться, раскрыться перед этой жаждой обладания. Это ведь так прекрасно, когда пухлые губы вокалиста смыкаются на твоем члене и играют главную сольную партию, предвосхищая собой мощную кульминацию. Или же дразнят развратной лаской, вовлекая в немыслимый ансамбль все его существо, заставляя тело звучать, подобно натянутой струне, отвечая в унисон задаваемой мелодии. Эта особенность Руки направлять движение в нужное ему русло, вынуждала Юу откликаться на его порочные действия, слепо подчиняясь низменным инстинктам, побуждая собственное тело пульсировать в заданном ритме. Удовольствие возрастало, поглощая последние отзвуки сопротивления, и на грани сумасшествия, Широяма захотел ощутить это довлеющее напряжение чужой плоти внутри себя. Так что Аой, не думая особо долго, отдался на милость победителя.

— Делай, что хочешь, — отвечая на болезненный поцелуй, прошептал он.

— О да, — послужило ему ответом.

А несколько позднее, отходя от пережитых, слишком сильных эмоций, он подумал о том, что никогда в своей жизни не пожалеет об этом. И вряд ли кто-то другой будет в силах подарить ему столь яркие переживания. Он обнял любовника, зацеловывая его макушку, шею, губы. Режим садиста благополучно испарился во всепоглощающей нежности.