- Ну, хорошо, остановимся на пиве.

- Нет, это тоже отказать.

- А чего так?

Проверив содержимое сумки, Дорохина буквально огорошивает меня:

- Да, Ленчик звонил, мы с ним прямо сейчас на базу отдыха едем.

- С кем ты едешь?

- С Ленчиком.

- Подожди, подожди, с Лизуновым этим вот?

- С этим вот Лизуновым.

А мне чего тут прикажешь одной делать все выходные?

- Ни фига себе… Ты ж сама говорила, что отшила.

- Мало ли, что я говорила. Время идет, все меняется.

- Обалдеть.

- Не, ну Маш, ну что «обалдеть». Мы с Леней нормально поговорили, он попросил меня дать ему последний шанс.

- То есть, ты поедешь на базу давать ему последний шанс?

- Маша!

- Что?

- Слушай, ну, у меня может быть, личная жизнь или нет?

- Да конечно, конечно может.

- Ну, вот и все!

- Так ты чего, на все воскресенье, что ли?

- Ну, да завтра вернусь.

- Понятно… Свет!

- Что тебе понятно?

Я указываю ей на место рядом с собой.

- Присядь на секундочку.

Автоматически поправляю волосы, собираясь с мыслями. Может она и права? Светка садится и вздыхает, а я начинаю:

- Ты это, ты извини меня.

- За что?

- Ты абсолютно права и езжай, развейся, отдохни. Конечно, это лучше, чем…

- Ой, Маш, вот это вот не надо, ладно? Хочешь, поехали с нами.

- Не-не-не. А вдруг завтра опять буду я не я.

- Ну, а что? Какая разница. Там отличный лес, можно подышать воздухом.

- Не, не хочу, спасибо.

- Ну, а что ты будешь здесь одна?

- Вырублю все телефоны, поваляюсь, телек посмотрю.

- То есть, ты серьезно не обижаешься на меня?

- Нет, Свет, о чем ты говоришь.

Дорохина встает вся такая радостная и счастливая, что мне и самой на душе становится легче.

- Что, прямо честно?

Я откидываюсь на спинку дивана.

- Честно, пречестно.

Светка тут же хватает сумку, оставляя на диване гору своих, видимо лишних, шмоток.

- Маш!

- Да?

- Я тебя обожаю.

Она обходит диван с обратной стороны и целует меня в щеку.

- Ты здесь не скучай! Давай, пока, пока.

И тут же несется к выходу. Я скептически передразниваю ее:

– Обожаю, пока, пока. Удачи.

Слышу, как захлопывается дверь, и вещаю вслух:

- Ну что, понеслись выходные? Вечер субботы.

Смотрю на часы:

- Восемь часов. И чего делать то?

***

Пытаюсь смотреть сериал с диска, Светка откуда-то притащила. Называется «Интим не предлагать», самое то сейчас. Но уже после двух серий выключаю телевизор - мысли о Ромке и его бывшей жене, заставляют взяться за мобильник. Меня тревожит вся эта история с исчезновением Сереброва, и я не могу пустить ее на самотек. Набрав номер, жду  ответа,  медленно перемещаясь  позади кресла вдоль окна.  Длинные  гудки...  Как  только  на  том конце поднимают трубку, сразу  бросаюсь с места  в  карьер:

- Алло, Александр Михайлович, хэ… Добрый  день.

Знакомый  голос  осторожно  интересуется:

- Добрый. А с кем  я  разговариваю?

Мой  голос  сразу  теряет  уверенность:

- Ой...  Извините,  это дочка Павла Степановича, Маша Филатова... Вы наверно меня не помните?

- А, Машенька! Ну как же... Что-то случилось? Как здоровье отца?

- Все, хорошо, спасибо. Он и дал мне этот телефон, сказал, что дядя Саша поможет, если что. Вы же по-прежнему, частный детектив? Мне надо пробить одного  человека.

Александр Свешников, давний приятель отца, настоящий сыщик.

- Так как,  поможете?

- Ну,  Паша Филатов,  это святое.... И что  за человека  надо узнать?

- Милана Сереброва. Отчества я, к  сожалению, не  знаю. Лет тридцать-тридцать пять...  Я понимаю, что сложно, но  очень нужно.

- Записал. Как только, так сразу. Это все? Может фотография есть или еще какие зацепки.

- Фотографии нет, но несколько лет назад она была замужем за Романом Серебровым. Детей общих нет.

- Хорошо, когда что нарою, сообщу.

- Да, спасибо, я  буду  очень  ждать.

Захлопываю  крышку  мобильника, размышляя  о  недостатке  информации и  возможностях Свешникова. Стоит ли все происшедшее за день заносить в дневник? И хотя ответных сообщений от второго «я» утром не было, решаю – стоит! Не знаю с Ромкой я переписываюсь или с сумасшедшей собой, но лучше происходящее держать под контролем, все фиксируя, пусть и отрывочно.

2-1 Воскресенье

Ромаша

Утром меня будит душераздирающий вопль. И это где-то близко. Я подскакиваю на постели, отбрасывая одеяло, и осматриваюсь по сторонам.

- А?

Меня окружает уже привычная обстановка Машкиной спальни и это орет телевизор у противоположной стены, вероятно не выключенный вчера Филатовой. Сквозь сбившиеся на лицо волосы пытаюсь разглядеть источник назойливого шума, а руки торопливо ощупывают грудь – она, увы, на месте и значит, впереди еще один день странного существования в чужом теле.

- Бли-и-ин.

Прячу лицо в ладонях, пытаясь вернуть последние обрывки сна, потом откидываю волосы назад. Нащупав пульт, зарывшийся в складках одеяла, начинаю раздраженно нажимать кнопки:

- Да, заткнись ты! Мне б твои проблемы.

Решительно откинув одеяло в сторону, сажусь - ну, что, снова в бой? Покой нам только снится? Но как же я сегодня сладко спал! Просто сказка. Смотрю на часы:

- Десять часов. Выходной. И чего делать то?

Кричу в сторону гостиной:

- Свет! Света!

В ответ слышатся шлепки и царапки лап по полу, и в приоткрытую дверь просовывается собачья голова. Похоже, хозяйки нет? Тянусь за мобильником лежащем на тумбочке - так и есть, воскресенье, и Машкина подруга уже успела куда-то смыться, оставив мне на попеченье свою животину. Набираю номер, и на том конце откликаются:

- Да, Маш.

- Светунь, привет. А ты где?

- На другом конце провода.

- Слушай, а куда ты так рано дернула? Нет, просто ты ушла не помогла мне ни одеться, ни накраситься, ничего.

- Опять амнезия? Мы еще вчера вечером с Лизуновым уехали на природу и, между прочим, звали тебя с собой. Так что извини, буду вечером.

- Как вечером?

- А я, по твоему, должна лететь к тебе по первому звонку? Сегодня у меня по расписанию личная жизнь и я его нарушать не собираюсь.

- Ну, Свет.

- Все, Маш, сегодня тебе придется развлекаться в одиночестве. Уж, извини, все мне пора, меня зовут.

- Кто тебя зовет?

- Родина.

Уныло даю отбой:

- Вот, блин, а?

Звоню в пиццерию, делаю заказ, а потом отправляюсь в душ. Долго плескаться не дают – двадцать минут спустя раздается звонок в дверь. Наспех обернув полотенцем нижнюю часть тела, шлепаю прямо из ванной открывать. И только по ходу понимаю, что тетки заворачиваются не так, но мне уже лень что-то менять.

- Иду!

Вижу в домофон парня с пиццей и распахиваю дверь:

- Сколько?

Посыльный обалдело таращится на меня. И этот туда же.

- Две. Две большие. Очень большие.

Звучит двусмысленно.

- Не понял... Я три заказывала.

- Да три, но сейчас только две.

- Понятно. Слушай, ты чего тормоз? Я спрашиваю, сколько с меня или это подарок?

Забираю у него коробки и, прижав их к себе, уношу в спальню. Слышу, как парень от дверей кричит:

- Шестьсот девяносто рублей. Посмотрите без сдачи, пожалуйста.

Смотрю в кошельке и кричу в ответ:

- Слушай, извини, без сдачи не получится, наверное.

Надо бы прикрыться. Но сама мысль, что я, как баба, буду загораживаться и смущаться, вызывает протест и раздражение. Принципиально, не буду. Возвращаюсь к двери и отдаю ему тысячу.

- Ладно, сейчас посмотрим.

Он копается в своей поясной сумке, а мне уже становится зябко. Все-таки, я выпендрежник, надо было накинуть, что-нибудь…

- Давай побыстрей, пока меня здесь не продуло, а?

- Вот, держите. Обращайтесь, подвезем в любое время… Меня, кстати, Максим зовут.