Мне стало гораздо теплее, но до сих пор неприятно от мокрой одежды, а сушить ее на себе – это занятие долгое и неприятное. Вспомнив, что под столом лежит одежда, я подошел к нему и начал перебирать вещи. Они были аккуратно сложены друг на дружку. На самом верху и первым, что я достал, была куртка цвета хаки, немного утепленная, как для осеннего сезона, с капюшоном, дальше под ней лежал черный свитер, следующим, что я достал, были штаны, видимо, они шли комплектом вместе с курткой, тоже цвета хаки и точно с такой же прослойкой шерсти. Дальше лежали берцы, я начал ощупывать их внутри, и они также оказались утепленные. Да, вроде бы это хорошо, что вещи теплые, но какое сейчас время года? Здесь-то понятно, это просто отлично, но если на улице какой-нибудь июль, то я просто спарюсь в этом.

– Ладно, – про себя сказал я.

Лучше жарко, чем холодно, в любом случае всегда можно снять часть вещей.

Я снял свои мокрые вещи, даже трусы с носками удостоились этой участи. Впопыхах надел найденный комплект одежды и ощутил невероятное наслаждение от сухости и ворса прокладки шерсти. После чего я достал одну банку тушенки, подошел к костру, где разложил свою мокрую одежду и поставил банку тушенки в угли, готовясь к приему пищи.

Мне захотелось выпрямиться в полный рост – спина жутко устала от постоянно согнутого положения. К слову, мое ужасное состояние немного отступило. Я даже смог сравнить это состояние с похмельем, только более жесткое и беспощадное. Я выполз из пещеры в колодец и выпрямился в полный рост, смотря прямо вверх. Томно качающиеся ветки деревьев, которые виднелись отсюда, даровали мне мысли о спокойствии. О том, что не так все и плохо, учитывая даже факты о полной потере памяти, страхе, о том, как мне предстоит отсюда выбираться, и в конце концов, кто я такой и почему нахожусь здесь.

На улице явно темнело, солнце уже так ярко не светило и не радовало своим присутствием. Раздались стуки по дереву, очень быстрые стуки – словно очередь автомата. Эти звуки я всегда узнаю – дятел. Видимо, сел на ближайшее дерево к колодцу в попытках достать себе пропитание. Как я его понимаю, ведь по сути я занимался тем же самым несколько минут назад – только мне потребовалось всего лишь заглянуть под стол и открыть коробку, а ему приходится биться часами своим клювом в надежде на одного жучка или червячка, как-то жестоко с ним природа обошла…

*ХЛОПОК*

Внезапно сзади меня что-то взорвалось с отчетливым хлопком. От неожиданности у меня подкосились ноги, и я упал на колени. Оглядываясь в панике бегающими, наполненными страхом глазами, что прыгали из угла в угол, в середину, вверх, вниз в попытках найти что-то или кого-то, какую-либо причину того, что меня напугало и привело в ужас. Но ничего не было, ни единого намека, ни одной подсказки и следа.

Не поднимаясь с колен, я начал медленно заползать в пещерку, осматриваясь по сторонам. Все находилось на своих местах, и никаких изменений вообще не было. Мой взгляд упал на костер, где ныне лежала лопнувшая банка с тушенкой, которая выпрыгнула, расплескав свои соки из костра.

– Сука! Иди к черту! – крикнул я, дергая руками, пребывая в бешенстве.

Только стоило мне расслабиться, как последние капли сдержанности иссякли. Эта банка вывела меня на агрессию. Взяв из коробки нож, я сел на лежанку, взял лопнувшую банку и начал недовольно, но с аппетитом есть. Свет сверху колодца окончательно перестал попадать ко мне – совсем стемнело. Жадно съев тушенку, со злостью кинув ее в отдел колодца, я подкинул дров и улегся отдыхать на лежанку с недовольным и раздраженным лицом. Набив свое брюхо едой, я сомкнул глаза, и тут же провалился в сон.

Я вижу винтовку. На прикладе выскобленная надпись: «Женя». Лежу на какой-то крыше и в кого-то целюсь. Кто это? Зачем мне его убивать? Почему я этим занимаюсь? А это еще кто? Маленькая девочка лет десяти подбежала к группе людей в черных костюмах. Откуда ты выбежала? Стоп, я знаю ее. Мне до жути знакомо ее лицо. Но я не могу вспомнить, кто она. Часы на левой руке отбивали счет до момента выстрела. Секундная стрелка с каждым тиком скоблила мне мозг своим стуком, все громче и громче: тик, тик, тик, тик… Оставалось 5 секунд. Я прицелился в мужчину, задержал дыхание, начал сдавливать курок.

– НЕ СТРЕЛЯЙ! – вдруг из рации закричал незнакомый голос.

От неожиданности мои руки дернулись, и я выстрелил в ту самую девочку, которую знал. Попал прямо в грудь. Ее голубая кофточка стала темно-алой.

– Как много крови, – прошептал я.

На земле лужа крови…

Кровь, кровь…

Проснувшись с громким вздохом, я несколько секунд глубоко и быстро дышал, осознавая, что это просто сон. Дыхание потихоньку восстанавливалось. Эта девочка. Почему-то у меня не пропадает ее образ. Точно так же у меня не пропадает ощущение, что я ее знаю.

– Кто же ты такая? – спросил я в пустоту.

В пещере было немного суше, чем вчера. От входа струился томный свет от солнца. Костер оказался потухшим, но все равно отдавал небольшое тепло. Мои вещи, которые лежали возле костра, уже высохли. Мое состояние было намного лучше, я не чувствовал сильного недомогания, как вчера, но и не мог сказать, что чувствую себя отлично. Я вылез из пещеры, чтобы потянуться и вдохнуть свежего воздуха. Глядя на ветки деревьев, что виднелись отсюда, можно было определить, что сейчас однозначно не холодное время года, листья были зеленые, да и солнце ощущалось на коже достаточно тепло. Скорее всего, весна или лето, может быть, конец лета или начало осени. Явно не мерзлота на улице.

Уже вторые сутки пошли, как я нахожусь здесь. Мои мысли завертели маховик по генерации теорий и планов по освобождению. Исходя из того, что эта лачуга была оборудована всем необходимым, тут явно кто-то жил продолжительное время.

«Соответственно, отсюда должен быть выход», – Подумал я.

Но никаких визуальных предметов, которые открывали бы проход, не было. Ощупав стены, проводя ладонями по ним, я не мог сказать ничего. Стены были гладкие, практически без зазоров, подняться наверх, цепляясь за выступы или сколы стены, не получится.

– Может, в самой пещере находится выход? – прошептал я вслух.

Вернувшись обратно в пещеру, я начал осматривать и ощупывать стены. Возле лежанки, да, собственно, как и вокруг, стены были землей. Прикоснувшись к стене, ничего удивительного не произошло. Мелкие крошки земли посыпались на пол. Я подошел к столу, поднял лампу, которую вчера оставил на полу, когда обнаружил средства для розжига огня. Поджег фитиль спичками и начал осматривать пространство вокруг стола. Практически сразу обнаружилось что-то стоящее в углу за столом слева. Какая-то палка, которая накрыта зеленой тканью. Я поставил лампу на стол и потянулся к углу, чтобы взять в руки неизвестную мне вещь. Ухватив верх продолговатого предмета и потянув на себя таким образом, что конец волочился по земле, я стянул ткань с предмета. Это была винтовка. Увесистая, большая винтовка с прицелом. Я положил ее на стол, где стояла лампа, и начал ее рассматривать.

Передо мной лежала СВД – снайперская винтовка Драгунова. Кто ж ее не знает. Красивая и мощная. Проведя рукой от дула винтовки до ее конца, я почувствовал какие-то зарубки на прикладе. Посветив лампой, я увидел надпись: «Женя».

Я замер в удивлении. Стоп! Сон, который мне приснился, был вещий? Я отчетливо помню эту надпись на винтовке из сна. Да и винтовка та же – СВД. Нет, сон не может быть вещим, я же нашел ее, а не стреляю в кого-то. Или это ждет меня впереди?

– Да что за бред лезет ко мне в голову?

Так, надо подумать. Во сне эта надпись меня никак не удивила, словно я знал человека, которому принадлежит эта зарубка на прикладе. Может, это моя винтовка и мне приснилось прошлое? Если так, то получается, что я нахожусь в собственной лачуге. И это мое имя выбито на винтовке.

– Бред какой-то.

Я продолжил поиски выхода с мыслями о моем сне и об этой винтовке. Поиски шли недолго и неэффективно, ни малейшего намека на какое-либо пространство, рычаг, лестницу, да что угодно просто не было, ничего нет. Была одна земля.