Они прошли в кабинет директора без особых разговоров.

— Я привела ее, — воспитатель зашла в кабинет, а за ней и девушка. Женщина лет тридцати одобрительно кивнула, растягивая губы в заметной улыбке. Она действительно была лучом света в этом темном царстве. По крайней мере, так казалось Юле.

— Спасибо, Валюша, можете идти, — Миланович вопросительно покосилась на Ирину Владимировну. Последняя жестом пригласила девушку сесть на диван серого цвета, сочетающегося с интерьером. Юля не стала противится. Она сразу же села, прикрывая глаза.

— Юля, с тобой все хорошо? Ты очень бледная, — женщина обеспокоено изучала белокурую.

— Да, все в порядке, Ирина Владимировна. Я просто… просто не выспалась, — Миланович сразу открыла глаза. Она положила руки на коленки и стала рассматривать их. Это была какая-то защитная реакция, потому что она так делала всякий раз, когда с ней собирались поговорить.

— Как твои успехи? — также мягко спрашивала директор.

— Зачем Вы позвали меня? — рука саднила, напряжение из-за этого росло все больше и больше. Юле не терпелось скорее зайти в комнату и вырубиться.

— О, так сразу…? — женщина усмехнулась. — Ну хорошо, раз ты не хочешь, чтобы я теряла твоё время, то ладно, — Юля выпрямила спину, переводя дыхание.

— Говорите.

— Тебя хочет одна семья.

— Я не проститутка, чтобы меня хотели, Ирина Владимировна, — сухо отрезала Юля. Директор строго покосилась на воспитанницу.

— Юля! Как не совестно так говорить!

— Не совестно возвращать ребёнка в детский дом. Три раза подряд. — какая-то обида просыпается в ней всякий раз, когда она говорит о бывших приёмных родителях.

— Мы же говорили с тобой, чт…

— Пожалуйста, не начинайте говорить мне об этом. Абсолютно неинтересное дерьмо, — Миланович произносит это, будто плюётся в директора. Ирина Владимировна усмехается, подмечая про себя, что эту девчонку очень сложно переубедить.

— Так ты даже не хочешь узнать?

— Нет. — девушка переводит взгляд на тонкие пальцы, пропитанные кровью. Они неприятно липкие.

— Вообще?

— Вообще. Я могу выйти? — скучающе проговорила Юля.

— Ты не можешь выйти, — ее тон становится серьезным. Женщина опускает взгляд на документы, лежащие на столе. Она что-то изучает, затем вновь начинает: — Тебя хотят удочерить Анна и Глеб Захаровы. У них есть дети, но они изъявили желание взять ещё приемных детей.

— Почему именно я? — непонимающе смотрит на Ирину Юля. — Мне до 18 год, чего уж там? — она кладёт ногу на ногу.

— Скажу так: я считаю тебя самой спокойной и ответственной среди всех остальных.

— Не льстите ни мне, ни себе, Ирина Владимировна, — Юля поджимает губы.

— Я серьезно.

— Я тоже.

— Так ты подумаешь…? — директор с некой надеждой взглянула на Миланович.

— Да, но мой ответ Вы уже знаете, — девушка слегка трясущимися коленками встаёт с места.

— Ты куришь? — вдруг задаёт вопрос Ирина, глядя на Юлю.

— Я похожа на курильщицу? — в ответ спрашивает блондинка, медленно открывая дверь.

— Трясёшься сильно.

— Устала просто, — отмахнулась Миланович, покидая кабинет директора.

***

Она вновь стоит перед раковиной, но теперь не держа в руках холодное оружие. Вымыла руки с мылом, вернее с остатками мыла, вытерлась своей же рубашкой и зашагала в сторону своей комнаты.

Жила Юля с соседкой Дианой, которая постоянно курила и сидела на травке. Не сказать, что приятно заходить в вечно задымлённое помещение, но выбора особо не было.

— Ты чё, не пошла в школу что ли? — девушка с зелёными волосами потягивала очередную сигарету. Она сидела на своей кровати, листая какой-то журнал.

— А ты? — сухо спросила Юля, садясь на кровать.

— Ты чё, стрелочница?

— Заткнись. — ей не хотелось разговаривать с одногруппницей. Миланович устало стянула с себя рубашку, обнажая кровавую руку. Диана широко раскрыла глаза, расплылась в азартной улыбке. Юля закатила глаза, откидывая рубашку. Блондинка достала аптечку и принялась перевязывать рану.

— Сумасшедшая? — как-то тихо спросила Диана.

— Какая ты сообразительная, — Юля ядовито улыбнулась и прищурила глаза.

— Сдохнуть хочешь?

— Не твоё дело.

— Я не буду вытаскивать твой труп из комнаты, учти, — зеленоволосая скрестила руки на груди, туша бычок.

— У тебя и не получится, — Юля натянула на себя одеяло и отвернулась к стене.

— Почему? — Диана вопросительно взглянула на соседку.

— Потому что я, блять, сейчас пальцы тебе сломаю. — спокойно проговорила Миланович, прикрывая глаза.

— Чё ты сказала?

Последовала тишина. Ответа Диана так и не получила да и вскоре забыла об этом.

Миланович постаралась заснуть, но рука вновь терроризировала её. Юля пролежала так почти два часа, прижимая к себе плед.

***

— Внимание! Время ужина! Всем в столовую! — голос Валентины Дмитриевны был слышен на весь корпус. Уставшие от занятий подростки медленно шли по коридору, словно заключённые. Они даже знали, что будет на ужин. То же, что и было на обед. Гречка с молоком.

— Эй, Сумасшедшая, ты идёшь? — Диана тушит очередной окурок, бросая его в пепельницу возле прикроватной тумбочки. Она потягивается, собирает волосы в пучок и тыкает пальцем в Миланович.

— Я же сказала тебе отъебаться от меня. В чем твоя проблема? — стальной голос блондинки заставляет Диану чуть съежиться. Признаться, она неплохая компания, но иногда ее заносит.

— Ну чё ты, Милка, пошли, — она приятельски хлопает Юлю по плечу. Не называет ее сумасшедшей. Как мило. — Блять, ну чё ты ломаешься?

Миланович глубоко вздыхает, закрывая лицо рукой.

— Как ты заебала… — Юля нехотя встаёт с кровати, смотря на Диану. — Сиги есть? — грубо спрашивает белокурая.

— Для своих все есть, родной.

— Отлично, после отбоя возьму, — Диана послушно кивает.

Обе выходят в коридор, потому что заставлять воспитателей ждать — не самая лучшая затея. Если не успеешь вовремя спуститься и поесть — до утра ничего не получится.

— Вам особое приглашение нужно? — грубо интересуется Мария Владимировна, старшая воспитательница.

Я пожимаю плечами, глядя на Диану, которая абсолютно не обращает внимания. Она молча проходит к столу, где сидят её подружки и пару парней. Они косятся на Миланович, девушка слышит их смешки и понимает, что это в её сторону.

— Выблядки… — проговаривает Юля про себя. Блондинка кладёт на поднос компот светло-розового цвета и гречку. Она медленно берет еду, плавно передвигается к одиночному столу, где не занято.

Девушка медленно ужинала, пытаясь забыть о боли. Не помогает. Она переводит взгляд на свою руку, абы как перевязанную. Сводит брови к переносице, раскидывая гречку по всей тарелке. Аппетита нет абсолютно. «Может, согласиться на предложение Ирины Владимировны?» — проносится у неё в голове. Нет. Она не позволит снова обращаться с ней, как с глупой игрушкой. Не позволит себя выкинуть.

— Эй, Сумасшедшая, что делаешь? — мужской голос прервал мысли Юли. Парень её возраста сел напротив, ставя поднос на стол.

— Олег, я не в настроении, отъебись, — угрюмо проговорила девушка. Она почувствовала, как напрягаются её мышцы и голос начинает чуть слышно дрожать.

— Да с миром я пришёл, знаешь ведь, — он увлечённо раскладывает еду по столу и Юле удаётся заметить шрамы на его запястьях. Темноволосый выглядит умиротворенно. Миланович всегда считала его очень спокойным, ну, до того момента, как он разбил голову мальцу из младшей головы о кафель.

— Охотно верю, — девушка перебирала гречку вилкой, набирая на столовый прибор.

— Мазь тебе принесу, буду другом, так уж и быть, — Олег поднимает взгляд на блондинку, а затем и на ее руку. Юля сразу прячет правую руку под стол.

— Не понимаю, о чем ты.

— Прекрасно понимаешь, малышка, — Олег подмигнул Миланович.

— Фу, что за…

— Ладно, — он поднял руки в знак смирения. — Сильно болит?

— Нет, не болит. Просто обожгла, — отмахнулась та.