Бель закатила глаза и встала, отряхивая юбку от прицепившихся травинок.

Майку было двадцать один. В лагере он представлял ее своей девушкой, дабы оградить от подобных Билли и Заку говнюков. А по факту, воспринимался кем-то вроде старшего брата. О ее семейных передрягах имел кое-какие сведения. Когда вчера приветственно шлепнул по заднице, она чуть не выцарапала ему глаза. Пришлось рассказать о вечернем наказании и выслушать все, что он думает о «старом садисте».

– Вы надолго в Ленцбурге?

Он поднялся следом, становясь головы на три выше, и приобнял ее за плечи. Она ткнулась виском куда-то в район его подмышки.

– Хотели завтра отправляться, – Майк потянул ее прочь от палаток, в сторону зарослей орешника, где был припрятан переносной портал, – Но теперь буду ждать Рори, что он скажет. Не нравится мне вся эта вампирья муть.

– Ой, мои кроссовки! – спохватилась Белла.

Майк затормозил, оборачиваясь.

– Эй, Люси! Нырни в палатку, там моя детка обувку оставила.

Рыжая махнула рукой и полезла за кроссовками, а они двинулись дальше, быстро добираясь до нужного места.

Переносной портал представлял собой складной стульчик. Он был жутко дорогой, так как многоразовый. Единственный минус этого раритета – прежде чем куда-то отправляться с его помощью, еще нужно найти место, где он заработает. В этот раз это оказались заросли орешника.

– Вот! – шорох быстрых шагов, и в траву шлепнулись ее излюбленные ярко-синие кроссовки.

– Спасибо! – Белла присела, обуваясь.

– Уже уходишь?

– Да, нужно быть дома к определенному часу.

Едва она выпрямилась, Люси коротко обняла ее, обдав ярким запахом цитрусов, и широко улыбнулась:

– Ну, свидимся еще!

– Обязательно!

Рыжая вернулась к палаткам. Майк притянул Беллу к себе и звучно чмокнул в губы.

– Пиши, мелкая. Скоро планирую отправляться на родной остров, может и ты предков навестить надумаешь.

– О, это вряд ли… Я в Тирхаде не была четыре года.

– Что было – то прошло, нас ведь интересует будущее, да? – он подмигнул.

Белла усмехнулась.

– Верно, Майки. Бывай.

Усевшись на стульчик, она в последний раз взглянула на него и закрыла глаза, представляя нужное место.

Секунда – и Белла исчезла.

Громила Майк сунул руки в карманы широких джинсовых штанов и пошел обратно к палаткам.

Бель появилась неподалеку от поместья Гвиденби. Прыгать порталом прямиком к воротам – значит быть засеченной охранной системой. А подставлять все еще ноющую пятую точку под кожаный дедовский ремень она сегодня не собиралась.

Когда ей было пятнадцать, он засек ее за лечением пострадавших мест магией. Белла не знала, что за чары дед навел, но теперь рубцы свести ничем не получалось, пока те не рассасывались сами по себе. Это добавило в копилку ненависти парочку увесистых бонусов и подвигло Бель на изучение народной медицины. Раз уж родная магия не могла помочь, в ход пошли различные травки и примочки. Увы, они тоже не особо действовали. Единственное, что оставалось – смириться. Хоть и шло это вразрез с ее неукротимой натурой.

Солнце уже заметно поднялось над горизонтом и смело заливало ярким светом макушки деревьев, крыши богатых особняков, жестяные шляпки давно потухших фонарей. Пахло утренней свежестью, еще не успевшей испариться под жаркими лучами. Кроссовки мягко ступали по мощеной белым камнем дороге, по которой в ближайший час точно не проедет ни один велосипед. Белла не торопилась, она наслаждалась минутами любимого времени суток, чувствуя себя единственным живым человеком на Земле.

Так, ни о чем толком не думая, она добралась до высокого кованного забора с острыми черными пиками по верху и низу.

Вообще, пробираться в дом через главные ворота – довольно глупое занятие. Но Бель оказалось лень ползти через лазейку меж газоном и обломанными лично ею нижними пиками забора. К тому же, она была уверена, что дед в это время пропадает в рабочем кабинете и не заметит ее через окно гостиной.

Белла вообще не знала, спит ли он. В последнее время только и делал, что торчал за тяжелой дубовой дверью, откуда доносились приглушенные голоса, а по ночам сквозь узкую щель внизу на паркет лился тусклый желтоватый свет. Чем бы он там ни занимался, ей было плевать. Главное, чтоб обращал на нее поменьше внимания.

Забурчал живот. Сглотнув слюну, она представила огромное блюдо испеченных Гретхем блинчиков и мысленно залила их медовым сиропом. Собственно, сегодня какой день? Вроде пятница. Как раз блинчики и должны быть на завтрак.

Подгоняемая разгоряченным аппетитом, Белла взялась за витиеватую металлическую ручку. А когда почувствовала ответное тепло, опустила ее вниз.

Калитка и ворота были настроены на хозяина дома и тех, кого он лично вписал в магический контракт с поместьем. Таких людей не много: их экономка, а заодно и прекрасный повар – сорокалетняя ведьма Гретхем, личный водитель, по совместительству телохранитель деда – испанец Мартинас, постоянно меняющиеся служанки, имена которых Бель не удосуживалась запоминать, и она сама. К счастью, за ночь ничего не изменилось. Калитка без проблем пропустила ее внутрь, бесшумно вернувшись в прежнее положение.

Бросив вороватый взгляд на выходящие во двор окна, девушка бегом добралась до порога, поднялась по четырем высоким ступеням и замерла перед бордовой дверью. Озадаченно нахмурилась. Та оказалась приоткрыта, что всколыхнуло в душе необъяснимую тревогу.

Отбросив ее подальше, пожала плечами и толкнула серебристую ручку от себя. Может Гретхем решила впустить в гостиную утреннюю свежесть. Или очередная новенькая служанка не закрыла, ведь еще не знала, что хозяин дома терпеть этого не может.

Пройдя внутрь, она споткнулась обо что-то мягкое.

Опустив глаза, взвизгнула и отшатнулась, впечатываясь в дверь спиной, тем самым ее захлопывая.

Рука.

Вытянутая, со скрюченными пальцами, будто стремившаяся самостоятельно доползти до выхода.

К руке не прилагалось тела. Это был окровавленный кусок плоти, обернутый в едва узнаваемый черный рукав с некогда белым манжетом.

Гретхем.

Это был рукав ее форменного платья.

Бель с ужасом проскулила что-то и боком двинулась вдоль стены, обходя оторванную конечность, словно та могла вцепиться ей в глотку.

Далеко ходить не пришлось, тело Гретхем обнаружилось за поворотом. Нелепо раскинув ноги, она лежала на ковре перед чайным столиком. Горло ее было разодрано в клочья. Странно, что голова еще держалась на месте.

Белла согнулась пополам. Ее стошнило прямо на начищенный паркет.

В голове шумело, пульс бился в висках, а перед глазами плясали белые круги.

Дед. Надо отыскать деда.

Ноги не слушались, но девушка упрямо шагала прочь из гостиной, в коридорчик, из которого видна лестница наверх. Привалившись к стене плечом, восстановила дыхание, пытаясь взять себя в руки. Убрала волосы за уши, несколько раз крепко зажмурилась. Подняла голову. И оцепенела.

На нижних ступенях ее ждал лорд Гвиденби. Только на ее деда он был меньше всего похож. Окровавленная борода, жутковатая ухмылка и горящие красным глаза. Привычный синий цвет полностью потерялся в этой кровавой дымке. В своем излюбленном черном костюме, в застегнутой под самое горло черной рубашке. Но даже на темном были заметны красные пятна.

– Раз, два, три, – хрипло посчитал он чужим голосом, – И ты мертва, внученька.

Оцепенение спало.

Белла дернулась прочь, но с нечеловечески быстрой скоростью дед оказался рядом, впиваясь в ее предплечье мертвой хваткой. Она завизжала, пытаясь вырваться, а он даже не заметил этого. Потащил за собой, вверх по лестнице.

– Отталкивающее. Проклятье хлыста. Проклятье десяти кинжалов. Щит. Насчет последнего есть сомнения.

Она ничего не понимала.

– Именно так ты должна была меня атаковать.

– Я не могу колдовать здесь! Ты ограничил мою магию в поместье.

– Конечно не можешь. Я же не хочу, чтоб ты меня прикончила.