Он высаживает меня недалеко от дома. Я сам так попросил. Раз он не хочет раскрывать своего местожительства, то и мне незачем. Разве его это интересует?

Точно нет.

— До следующих выходных, — он снова мне улыбается и незаметно трогает за руку.

Его пальцы горячие. Хочу схватиться за них и не отпускать, попросить отвезти к нему домой, позволить там мне жить. Позволить быть там, где проблем нет совсем. Но я этого не делаю. Только улыбаюсь в ответ, в знак уважения и признательности, и закрываю за собой дверь.

***

С утра дома всё как обычно, в школе тоже. Ощущается лёгкое напряжение, когда внутри всё перетягивает, но не более. С таким напряжением легко примирится. Через пару минут его даже не замечаешь. К нему привыкаешь. А потом с ним живёшь.

В среду родители уходят раньше. В раковине оставляют сковородки и кастрюли, мне не оставляют ничего, а в животе начинает болезненно сосать. Выпиваю, сколько могу, воды, надеюсь, что поможет. Приглушит голод.

Копаюсь в кошельке, по карманам, нахожу всего двадцать рублей. На карточке ноль. Этого даже на бургер не хватит.

Смотрю на монеты в руке, чувствую их тяжесть и ощущаю голод. Никуда он не убрался, остался при мне.

Думаю, что перетерплю его, но в школе, на первом этаже, от запаха каши из столовой, становится совсем паршиво. Я ухожу. Плутаю по улицам и отгоняю пустоту из живота. Когда понимаю, что даже на ходить нет сил, пишу ему. Прошу триста рублей.

Как-то он говорил, что, если я чего-то хочу, мне надо просто попросить. О лимите он не говорил. Подразумевал ли он, что я могу просить настолько много, насколько позволяет воображение? Смешно думать, я даже больших цифр себе представить не могу, пока не увижу их.

Он быстро читает сообщение и так же быстро скидывает деньги. Ровно столько, сколько я просил.

Пережидаю время в Маке. Желудок ещё болит минут двадцать после того, как я поел.

Куда идти дальше, не знаю. В школу уже не пойду. Домой возвращаться не хочу.

Я мну упаковку из-под трубочки. Сминаю и растягиваю её.

Сегодня только среда. Остались четверг, пятница и утро субботы. Много. Слишком много.

Хочу поскорее сбежать. Хочу поскорее вечер субботы. Хочу спрятаться под одеялом и спать в тишине, долго и столько, сколько необходимо мне. Хочу ощущать тепло и комфорт. Хочу не оставаться сегодня дома.

Вспоминаю грязную посуду, пустой холодильник и нулевой счёт на банковской карте. Если меня для родителей нет, то они не считают нужным мне что-то давать. Будь то деньги, комфорт или любовь.

Перебарываю себя и пишу ему: «Встретимся сегодня?».

Знаю, что сам нарушаю своё условие, но, кажется, сегодня я не протяну.

Подразумевал ли он, что я могу просить его о чём угодно? Даже о том, чтобы вырвать посреди недели? Просто потому что захотелось. Без явных для него причин. Согласится ли он?

Что-то подсказывало, что нет. Зачем ему? Он занят. У него работа. Для меня он и так выделил субботу и воскресенье, куда больше? Он и так тратит на меня уйму денег, ещё и внимания больше надо?

Не согласится. Точно нет.

Ведь нет причин, по которым стоило бы это сделать.

Если подумать, то нет и весомых причин в принципе быть со мной. Он бы мог найти кого-то получше. Того, кому нравится секс, кто всячески проявляет радость на любой элемент внимания, кто разговаривает и что-то спрашивает. Тот, кому небезразлично, что происходит вокруг.

Он отвечает.

Я боюсь смотреть.

Подношу руку к телефону и тут же убираю. Индикатор мигает. Намекает, что он меня ждёт. И ждёт долго. Дольше, чем я его.

«Только после 21.00. Идёт?»

Он согласился. Почему-то. Согласился встретиться после работы. Когда будет уставшим и будет хотеть отдыха. Он сам мне это рассказывал: встаёт ни с свет ни заря, ложится после полуночи, и всё это время, пять дней в неделю, пока бодрствует, занят работой.

«Идёт»

Конечно, идёт. Я не могу с этим пререкаться. А что делать до этого времени, я найду. Не впервой.

Сначала хожу по ТЦ, в котором находился Мак, но быстро утомляюсь от постоянно глазения. Еду в библиотеку. Там тепло, есть вода, и чем ты занят, не особо волнует окружающих, только если ты им не мешаешь. Книгу беру наугад. Даже название не читаю. Потом сажусь за стол и смотрю в страницы. Не читаю. Не могу. Не могу заставить себя и начать.

Несколько минут держу книгу перед глазами, но с мёртвой точки не сдвигаюсь. Решаю посидеть в телефоне.

Зарядка – 38%, а время только 13.49. Забыл зарядить.

Оглядываюсь по сторонам, розетки не вижу.

Тратить не стоит. Мы даже не договорились, где встретимся и куда пойдём. Наверное, опять в отель. По-другому же не бывает.

«Где встретимся?»

Надеюсь, он не передумает. И работы у него будет немного. И он не устанет. Чтобы у него были силы на меня. Хотя бы немного. Этого хватит.

Я закрываю книгу и отодвигаю её. Жду, когда загорится индикатор.

«Давай я тебя после работы заберу и вместе поедем?»

Тоже неплохой вариант. Мне никуда не придётся тащиться.

«Давай»

Обычно вместе вечером мы никуда не ездили. Это будет первый раз.

«Куда поедем?» – спрашиваю.

«А ты хочешь куда-нибудь?».

Я бы мог предложить набережную, чтобы он увидел, что я всё-таки что-то да замечаю в нём. В том, что нравится ему. Что, на самом деле, мне не так безразлично, как я бы хотел. Мы можем проехаться по ней, но потом расставаться не хочу. И домой возвращаться тоже. Если он не возьмёт меня к себе домой, то остаётся только отель. Как обычно.

«Давай сначала на набережную, а потом отель»

Когда он читает сообщение, я понимаю одну важную вещь.

«Только я не подготовлюсь. Могу там»

Всё-таки мы не просто так встречаемся. Я тоже должен что-то делать. Давать что-то взамен этому вниманию и деньгам. Но сегодня этого особенно не хотелось. Хотелось, как в тот единственный раз, ничего не делать и быть рядом. Он снял номер на девятнадцатом этаже высоченного отеля, из окон которого было видно весь город. Он мерцал и блистал. Я был захвачен видом. Стоял и смотрел на него. А он был рядом. Сказал, что мы можем просто полюбоваться. И мы просто любовались, видели, как постепенно огни гаснут, как где-то становится темнее, а где-то наоборот светлее, и всю ночь мы не спали. Так увлеклись.

Воспоминания согревают.

Хочу снова попасть туда. Смотреть на ночной город, пусть и голым, и в процессе. Это не так важно.

«Можешь там» – отвечает он с улыбающимся смайликом.

«Давай в тот отель где мы смотрели на город» - я только сомневался, что он помнит его. Или название, или месторасположение. Для него это мог быть самый неудачный вечер.

«Хорошо»

Успокаивает. Он помнит. Вздыхаю с облегчением.

Сначала прокатимся по набережной, потом, хотя бы немного, посмотрим на город, потрахаемся, а потом поспим. И я буду в тепле и уюте.

***

В библиотеке сижу до закрытия. Потом иду в ближайший ТЦ. До 9.30 кантуюсь там. Его приходится ждать долго. Но это нормально. Мне не на что жаловаться.

Дальше всё идёт так, как я себе представлял.

На набережной тоже хорошо. Темно, светят фонари и попутные машины фарами. Здесь я расслабляюсь.

Смотрю на него. Он улыбается. Ему нравится. Ему, должно быть, хорошо. Должно быть.

— Ты… устал? — спрашиваю неуверенно.

Он смотрит на меня. Удивляется вопросу.

— Есть такое. — Неожиданно он зевает и прикрывается рукой. — Не тяжёлый был день, но и не лёгкий. Как обычно, короче.

— Понятно.

— А ты как? Не думал, что позовёшь на встречу.

— Я нормально. Просто захотелось увидеться.

Я даже не знаю, правда это или нет. Хотел увидеться, чтобы использовать? Или мне действительно важно, чтобы со мной был он? Кажется, первое.

— Всё равно я такого не ожидал, — но он улыбается. Подразумевает, что ему приятно?

Я не думал как-то потешить его самолюбие, но, если получилось, то хорошо. Просто хорошо.

К двенадцати мы заселяемся. Вместе. Опять в первый раз.