– Так вот, в Венеции действительно собрались важные гости со всего мира, – самодовольно сказал Рыбак. – Они занимают разные ответственные должности в своих странах, но кроме того, представляют какую-то могущественную организацию мирового масштаба. Они скупают острова, но их цель – скупить всю Венецию и вдобавок сделать ее самостоятельной!

– Каким образом?

– Готовится проект по изменению политического режима Венеции, – он значительно приподнял бровь. – И не последнюю роль в этом должен будет сыграть род Брандолини в моём лице, разумеется. Мне поступило предложение стать одним из основателей возрождённой республики, продолжив тем самым дело предков… Ведь именно мой прапрадед Марк Брандолини подписал хартию о Свободной Венеции!

– Примите мои самые искренние поздравления, Джузеппе! Но как вы можете повлиять на столь масштабный государственный процесс? Ведь даже при поддержке всего вашего достославного семейства такое сотворить практически невозможно! – ошарашенно спросил я, заподозрив, что у Рыбака просто «поехала крыша». Скорей всего, под влиянием белой горячки.

– Два профессора и мэр все подробно объясняли и с исторической, и с юридической позиции, только боюсь, я не смогу воспроизвести их аргументы, – невозмутимо произнес он. – Но если удастся воссоздать свободную Венецию, то я рассчитываю войти в правительство…

Я представил, как профессора и мэр объясняют забулдыге Рыбаку тонкости правового положения Венеции, как просят его помочь изменить ее международное положение и даже намекают на место в будущем правительстве, и понял, что правильно поставил диагноз.

– Конечно, конечно, – кивнул я, зная, что с пьяными и душевнобольными лучше соглашаться. – Наследник автора хартии может претендовать даже на должность премьер-министра или его заместителя…

– Вы так думаете? – с надеждой спросил агент. – Во всяком случае у них есть большие деньги, и они вкладываются не только в Венецию, но делают и другие очень крупные покупки во всем мире! И мне неплохо заплатили – вот, посмотрите!

Он распахнул пиджак, продемонстрировав лейбл «Canali». Я задумался. Говорил он связно и последовательно, бредовым могло показаться только содержание его рассказа. Но с другой стороны, за деньги, полученные в бреду, нельзя купить такой прикид! Значит, это правда? Пусть и невероятная…

– Отличный пиджак! И рубашечка, и туфли… Слушай, Джузеппе, мне нужно найти глиссер, бортовой номер «189». Можешь помочь?

– Легко! – театральным жестом Рыбак достал телефон и стал набирать номер. – Ты не забыл: мои братья наизусть знают все плавательные средства в Венеции?

И это оказалось правдой: через пять минут я получил информацию, что глиссирующий катер номер «189» принадлежит отелю «Золотая лагуна», базируется на третьем причале, водит его Бруно Сальветти, который по местным обычаям именуется капитаном. После этого я окончательно отказался от версии о белой горячке и стал говорить с Рыбаком как с нормальным человеком и ценным агентом.

– Пиццу хочешь, дружище? Или холодного вина?

– Спасибо, я сыт. Да и с выпивкой думаю завязывать: сегодня опохмелился после вчерашнего, и хватит! Теперь мне как-то не к лицу…

– Молодец, Джузеппе! А где мне лучше всего купить квадрокоптер с телевизионной камерой?

– В универсаме, возле железнодорожного вокзала. Там большой выбор!

– Отлично! И мне может понадобиться небольшая надёжная лодка с мотором и навигатором!

– Ну, это не проблема, ты же видел? – он потряс телефоном. – Я теперь главный представитель семьи, и у меня с братьями такие отношения, что в любое время дня и ночи они пригонят по первому моему желанию любую яхту, катер и даже вапорето прямо к дому, – с гордостью сказал он.

– Ты живёшь не у воды, Джузеппе, – напомнил я с улыбкой. – Вапорето туда не подплывет!

– Прекрасно помню, но будет именно так, как я сказал, та-ва-рищч! – последнее слово он произнес по-русски.

Мы рассмеялись. Всё-таки предстоящие перемены в жизни и улучшение материального положения, которое он связывал со мной, здорово повлияли на синьора Брандолини: он не только приоделся, выпрямился и расправил плечи, перестал напиваться вдребодан, но и стал выглядеть гораздо лучше, чем в нашу первую встречу.

– Только меньше болтай о наших делах! – предостерег его я.

– Конечно! – он приложил палец к губам. – Я знаю закон мафии: сохранить в тайне то, что знают трое, можно только, если двое мертвы…

– Вот именно, – согласился я. – Только мне бы не хотелось убивать вас с Коко…

Рыбак перестал улыбаться.

– Ну и шутки у тебя! – уже не веселым тоном произнес он.

– В каждой шутке только доля шутки, друг мой! – сказал я, тоже очень серьезно.

Рыбак нахмурился и кивнул – было видно, что он понял свой просчет. Значит, воспитательная беседа удалась. Я допил вино и двинулся дальше по своим делам. И только одна мысль не оставляла меня в покое: каким образом могла появиться идея об изменении международного статуса Венеции?

Египет, Александрия, 829 год

Тиха египетская ночь, тепла и многозвёздна. Шхуна «Чёрная Звезда» и сопровождающие её бригантины «Медуза» и «Русалка», будто громадные чёрные призраки, бесшумно вползли в прибрежные воды Египта. Свет неестественно крупных звёзд и Луны, многократно искаженно отражаясь колышущимися змеиными дорожками в кривом зеркале воды, давал возможность рассмотреть со стороны только силуэты кораблей, но не их назначение. Это могли быть как торговые, так и военные или пиратские суда. Ни огонька, ни звука команд, только шелест рассекаемой воды. Так целеустремленно движутся к добыче голодные крокодилы.

На подходе к Александрии «Медуза» и «Русалка», подчиняясь миганию фонаря с головного корабля, отстали и, войдя в бухту среди безлюдных скал, затаились в их неровных тенях. «Чёрная Звезда», уже не скрываясь, засветив носовые и бортовые огни, продолжила неспешное скольжение по дельте Нила в сторону главного морского порта Египта. На рейде александрийского порта капитан шхуны Марк Брандолини отдал приказ бросить якорь.

Отдыхать команде не пришлось: остаток ночи на опущенных за борт люльках матросы занимались какими-то ремонтными работами. На рассвете стало видно какими: орудийные порты боевого корабля теперь были задрапированы черной, в цвет корпуса, тканью. Может быть, это и могло ввести кого-то в заблуждение, но при определенных условиях: на большом расстоянии, без подзорной трубы, а главное – того, кого не интересовала ни «Чёрная Звезда», ни ее предназначение, да и вообще ничего на свете! Но формальности маскировки были соблюдены, и это все, что Марк Брандолини мог и хотел сделать. А вообще-то, ему было наплевать, обманет ли кого-то эта примитивная уловка или нет…

С первыми лучами восходящего солнца «Чёрная Звезда» вошла в порт.

Капитан Брандолини, отличавшийся высоким ростом и могучим телосложением, сошёл на берег, сопровождаемый десятком наиболее крепких и отчаянных матросов. Он был одет в чёрный костюм, отделанный серебряными позументами, на ногах – сапоги из мягкой кожи, украшенные серебряными пряжками. Завершал наряд небрежно наброшенный на плечи широкий плащ, который оттопыривал висящий на боку палаш. Шедшие за ним моряки, одетые далеко не столь элегантно, также имели оружие под плащами, что, конечно, не являлось в те времена чем-то из ряда вон выходящим. Но специфические лица, развязные манеры и спрятанное оружие делали их мало похожими на команду торгового судна.

Как и положено, капитан вновь прибывшего борта направился представиться коменданту. Матросы остались ждать на террасе комендатуры. Коменданте Джабари с балкона своей резиденции уже успел рассмотреть и сошедших на берег людей, и их судно с небрежно замаскированными орудийными портами. Он обратил внимание и на то, что шхуна расположилась не носом, а бортом к берегу, как будто готовилась снести береговые укрепления сокрушительным артиллерийским залпом. Словом, от «Чёрной Звезды» не приходилось ожидать ничего, кроме неприятностей. И он уже послал посыльного в городские казармы с просьбой подготовиться к осложнению обстановки. Хотя что может сделать одна шхуна против большого гарнизона?