Шипы кусали и царапали моё тело во время бега, а чья-то пасть клацала сзади меня, намереваясь съесть, у меня не было сил даже обернуться и взглянуть в лицо своему страху, это было что-то неопределённое, нечто ненастоящее. Будто страх жил в моей голове, и я просто придумала себе эту страшилку, в которую я слепо верила. Выбежав из леса, мои ноги не прекратили бежать, а усталость накатывала на меня всё сильнее. Казалось, что когда я добегу до ворот, дабы сыскать помощь, я упаду от бессилия.

— Эмбер! — одна служанка заметила меня вдалеке, около кустов винограда, подметая порог от опавших листьев. Она бросила всё и побежала ко мне, обеспокоенная и напуганная. — Эмбер, что с тобой?

И только тогда я заметила, что одежда моя порвана, в волосах запутался мусор и кусочки веток, а на теле царапины и ссадины. Можно было ответить, что я попала в передрягу. Но я была в отчаянии.

— Барон Зайчик… — промямлила я, упав в объятия девушки. — Он забрал его.

— Кто? Кто забрал? — она попыталась поднять меня на ноги, но они были словно ватные, не слушались даже меня. — От тебя исходит странная аура, это что, заклятие?

— Вольфендом… Да что там вообще творится?

Я не увидела, как служанка сглотнула и опасливо глянула в сторону этого проклятого места. Глаза мои слипались, мне хотелось спать, будто на меня и правда наложили какое-то заклятие. Я слышала сквозь туман крики служанки и имя моего давнего знакомого, которого она звала. Последнее, что я услышала перед тем, как отключиться, это:

— Господин Дилюк, нужно помочь Эмбер!

Не помню, как оказалась в кабинете владельца винокурни, в новой одежде, больше похожей на халат. Жаловаться было бы невежливо, всё-таки Дилюк позволил мне остаться на время, пережить ночь и даже предложил мне поесть. Его великодушию, скрытому за маской безразличия, можно было только восхищаться. А ещё, выглядя немного уставшим, он стал намного красивее, нежели как я его помню. Сидя за своим столом и изредка поглядывая на меня, Дилюк разбирал бумажки, шипел от неправильности предоставленных отчётов и складывал их в отдельную стопку. К счастью, таких бумажек оказалось немного, и вскоре владелец Винокурни встал со своего места и присел напротив меня, расположившейся на мягком диване возле кофейного столика. Несколько глотков крепкого чая с подмешенным ромом привели меня в чувство и даже расслабили. Я сидела и вдыхала запах хвои, исходивший от чая, и глядела в потолок. Кто же знал, что ночь выдастся такой умиротворяющей.

— Так что с тобой произошло? — Дилюк положил ногу на ногу и взял с противоположного подноса бокал с виноградным соком, его любимым напитком. — Прибежала на винокурню вся расцарапанная и без Барона Зайчика. И ты говорила про…

— Вольфендом, — перебила я, тут же извинившись за нетактичность, но Дилюк не стал акцентировать на этом внимание. — Капитан Кэйа приказал мне узнать, что так напугало его рыцарей во время предварительного сруба.

— Это так Кэйа сказал, что рыцарей что-то напугало?

— Да.

— Ты можешь доверять ему только наполовину… И то в лучшем случае.

— Вы это к чему?

— Ни один житель Спрингвейла никогда не жаловался на Вольфендом. Лишь только хиличурлов сторонился, коих быстро ликвидируют. И я сам не застал никакого зла.

— Но что тогда напало на меня? И что забрало Барона Зайчика?

— Твоя одержимость идеями ордена скоро навлекла бы на тебя беду. Но, можно сказать, ты ещё легко отделалась.

— Хватит говорить загадками! — я вскочила от злости и стукнула ладонями по столу. — Какого дьявола вообще творится в этом лесу?! Господин Дилюк, хоть вы расскажите меня!

— На тебя напал Рейзор, мальчик из Вольфендома.

— Рейзор? Мальчик? — глаза мои широко распахнулись, а тело вновь коснулось дивана.

— О нём знает мало мондштадтцев. Многие считают его сиротой, которого воспитали волки, но точной истории неизвестно, увы.

— Откуда же вы о нём знаете, господин Дилюк?

— Выискивая магов бездны, я встретил его. Этот мальчик склонился над телами побеждённых тварей, потом повернулся ко мне и спросил: «Твоя друзья?» Я растерялся и даже не знал, что ответить.

— Ого, господин Дилюк тоже может растеряться, — хихикнула я.

— Он чудовищно силён и постоянно оберегает стаю волков.

— Так в лесу всё-таки есть волки?

— Они не нападают на простых людей, охотятся на живность и иногда на хиличурлов. Эти волки — ручные собачки этого мальчишки, но точно не орудие против мирных жителей.

— Но на меня же всё-таки напали. Как это понимать?

— Я же сказал, что твоя одержимость орденом сыграет злую шутку. Рейзор знал, что ты пришла вынюхивать его местоположение, чтобы потом доложить Кэйе. Вот и напал. А мог бы просто убить.

— И это вы называете «Не нападает на мирных жителей?» — мой голос неожиданно дрогнул.

— Приди к нему рано утром и принеси еды.

— Ещё я своих врагов кормить буду.

— Так он поймёт, что ты пришла с миром. А дальше, как пойдёт.

— И о чём мне с ним говорить? Он явно действует против правил Моншдтадта. Его можно назвать преступником!

— Кто знает, — пробубнил Дилюк, встав со своего места. — Непонятно, кто в этой истории настоящий злодей. Может быть, тебе как раз и надо узнать?

— Объяснитесь, господин, — я проводила взглядом владельца винокурни до двери, растерянно наблюдая, как тени от свечи на стене колеблются всё сильнее.

— Спи, Эмбер. Тебе давно пора отдохнуть.

***

Я не всегда понимала смысл фраз господина Дилюка. Он был безумно прямым человеком, но поневоле иногда говорил загадками, ставя меня в неловкое положение, ведь кто, кроме самого господина, мог понять, что у него на самом деле творилось в голове? Но не следовать его советам было бы глупо, особенно, если других вариантов спасти Барона Зайчика у меня не было. Не став завтракать и оставив несколько монет на столе владельца винокурни, я сложила еду в отдельную корзину, коих во дворе оказалось много, и решила вернуться в лес с рассветом и сделать то, что предложил Дилюк. Накормить того, кто на меня напал, интересно, я впервые занимаюсь чем-то настолько бесполезным или мой список абсурдности всё-таки расширился на один пункт?

Возвращаться обратно было тяжело, меня не покидали воспоминания о той страшной ночи, когда я ничегошеньки не смогла сделать. Мои страхи овладели разумом, видимо, это и есть особое проклятие Вольфендома, о котором ходили туманные слухи.

Хоть Дилюк и защищал Мондштадт по-своему, Ордо Фавониус он должен уважать, хоть и нехотя, а он так спокойно говорит о том, что мы можем оказаться злодеями в этой революции. Я не могу допустить такой несправедливости. Но вместо решения проблемы я вновь шатаюсь по этому лесу, в поисках мальчика, который забрал моего Барона Зайчика, с корзиной мяса наперевес. Стоило оставить эту идею ещё на этапе задумки, ведь возвращаться в этот лес было чертовски тяжело.

С рассветом все ночные страхи будто рассеялись, а солнце наконец освещало те тропинки, на которых я безнадёжно спотыкалась и боялась свалиться в какую-то яму. На деле лес оказался не таким запутанным в своих же корнях, но редкие следы когтистых лап всё ещё пугали меня, мне бы очень не хотелось встретиться со стаей волков. Даже если их немного, разве им хватает еды в лесу, которую им приходится делить с охотниками? Никогда не поверю, что они не нападали на людей. Стоит поскорее выяснить, где ошивается этот мальчишка, а дальше орден решит, что с ним делать. Моя задача, как скаута Ордо Фавониус — сделать всё возможное для капитана Кэйи, ведь он доверился мне.

— Эй, лесной мальчик, ты где? — я присела на камень, почувствовав, как ноги гудят от прошедших километров. — Я принесла тебе поесть! — я демонстративно потрясла корзинкой в воздухе, но ответом мне был лишь лёгкий ветерок, уносящий листья далеко-далеко.

Я разлеглась на камне — тёплом и нагретом. От усталости мне казалось, что даже диван господина Дилюк не настолько удобный. Лучики солнца грели моё лицо, заставляли немного хмуриться, но просто разлечься посреди леса было приятным ощущением. Лёгкое жжение исчезло, вдруг тени закрыли собой яркую звезду, и я медленно открыла глаза. Вместо неба я встретила яркие глаза, похожие на цвет лесной ягоды и завопила от страха. Мы сильно стукнулись лбами и оба свалились на щекочущую траву, со стонами боли. Я мельком взглянула на незнакомца, он скулил, словно собачка и с недовольным лицом держался за ушибленное место. Его серые волосы доставали до бёдер, были очень густыми, но спутанными и с различным лесным мусором в них. Чем-то он мне напомнил волчонка. Я тут же вскочила, прихватив корзину с едой и нетерпеливо спросила вслух саму себя.