— Готова, но не на все, — поджав губы, с вызовом ответила Яна.

— Уж вижу я, не на все! — вздохнув, сказала Кира. — Ладно, пойду я пока к себе. Зови, наступит время.

Кира ушла.

«А может, она и права, он не хочет торопить события, потому что боится. Я-то куда лезу? У меня хорошая семья, и у него хорошая семья. Он со своей женой прожил в два раза дольше, чем я с Робертом. Значит, и отношения между ними еще крепче, если они вместе. Кира правильно говорит, что надо остановиться и прекратить все это».

Яне показалось, что она приняла правильное решение.

— Яна Вячеславовна! У меня документы на подпись, — войдя в кабинет, сказал Андрей Егорович, сотрудник ее отдела.

— Оставьте, я все проверю, потом подпишу, — ответила Яна.

— Яна Вячеславовна, здесь срочные документы, посмотрите побыстрее, люди ждут, — настаивал он.

— Андрей Егорович, вы сколько над этими документами работали? Месяц, неделю? А мне предлагаете за минуту все решить? Вопросы-то серьезные. Проверю — подпишу, — положив руку на принесенную им папку, ответила Яна. — Я вас приглашу.

— Хорошо, понял, — сказал Андрей Егорович свысока и вышел из кабинета.

Андрей Егорович Вавилов был одним из претендентов на место руководителя отдела, то есть конкурентом Яны. Он откровенно считал, что она оказалась не на своем месте и, при случае, всем своим видом демонстрировал это. Но Яну этим было не пронять. Она всю работу налоговой службы знала снизу доверху и вдоль и поперек. Вавилов же в Управлении работал три года, показал себя способным работником, но этого оказалось недостаточно для назначения руководителем. О ее способностях Вавилов мог и не знать, это ему простительно, потому что Яну в качестве серьезного конкурента он не воспринял, женщина ведь. «А зря!» — удовлетворенно решила про себя Яна.

Часы показывали без пяти минут одиннадцать. Яна набрала номер Киры.

— Выдвигаемся к начальнику?

— Подарок не забудь, — бросила Кира, — иду уже.

— Начальник на месте? — спросили они у Лилечки.

— Минутку, — ответила Лиля, — к вам подошли Солнцева Яна Вячеславовна и Полякова Кира Анатольевна, — проговорила она в трубку. — Проходите, — показала она рукой на дверь кабинета начальника.

— Добрый день, сударыни! — Добров встал им навстречу.

— Добрый день, — Яна протянула ему руку для приветствия. Он наклонился и поцеловал ее пальцы. Янино сердце снова затрепетало.

— Добрый день, — сказала Кира и тоже протянула ему руку.

Добров пожал ее руку и ответил:

— Добрый день, Кирочка! Проходите в комнату отдыха, мы сейчас ваш приезд отметим, не возражаете?

В комнате отдыха был накрыт столик: на нем — тарелка сыра с орешками, мясное ассорти, фрукты, бутылка конька, соки.

— Предлагаю по 50 граммов коньячка, не против? — спросил он, когда они уже сидели за столиком.

— С удовольствием, да, Ян? — ответила Кира.

— Конечно, как от такого хорошего напитка можно отказаться? — вступила в разговор Яна.

— Рассказывайте, как Прага, как поездка? — спросил Добров, разлив коньяк по фужерам.

Яна решила взять инициативу рассказа на себя. Она была интересным рассказчиком. Иногда в разговор и Кира вставляла фразы, которые были очень уместны и делали повествование Яны ярче. Добров от души посмеялся над историей попытки приобретения ими чешских гранатов. Рассказ о любовниках вызвал в нем неоднозначную реакцию, внешне казалось, что ему смешно, но его глаза говорили, что он сочувствует им.

Яна внимательно наблюдала за ним. Ей хотелось быть к нему ближе. При каждой возможности она пыталась ухаживать за ним: салфеточку к нему поближе подвинет, рукой коснется его руки. Она не отводила глаз, когда он в упор смотрел на нее. Ее уже не раздражало, когда он смотрел и на Киру. Он показал себя галантным и внимательным кавалером, неустанно ухаживающим и за ней, и за Кирой и развлекающим их шутками и прибаутками.

— У нас же для вас подарок есть, — вдруг вспомнила Кира, глядя на Яну.

— Да, чуть не забыли, — достала она коробочку с бантом из лежавшего на диване пакетика.

— Девчата, я тронут! Я мог бы сказать, конечно, что не стоило беспокоиться, но не скажу. Мне приятно, — раскрыв коробку и достав чашечку, сказал Добров.

Он взял чашку в руки, надел очки и стал ее рассматривать.

— Какая изящная, красивая, легкая. А что на ней изображено? Карлов мост? — Он поверх очков взглянул на Яну.

— Да, именно он, — многозначительно ответила Яна, недоуменно взглянув на Киру.

— Спасибо, сударыни мои!..

— Кир, ты видела, что на чашке что-то нарисовано? — спросила Яна подругу, когда они возвращались от Доброва.

— Даже и внимания не обратила, пока он не сказал. Это же надо — Карлов мост. Прямо тонкий намек получился на толстые обстоятельства. Почти признание в любви! Судьба, — с иронией ответила Кира.

— Судьба, — передразнила ее Яна.

После обеда Яна занималась проверкой документов. Она нашла некоторые нестыковки среди огромного количества материалов, чем осталась недовольна и оставила их без подписи.

За пять минут до окончания рабочего дня к ней зашел Вавилов.

— Вы подписали документы? — сухо спросил он.

— Вы забыли? Я же сказала, что приглашу вас. Ну, если уж вы пришли, Андрей Егорович, то возьмите документы, — строго ответила она, пододвинув ему всю стопу папок.

— Спасибо, не ожидал, что вы так быстро справитесь, — ухмыльнулся Вавилов.

— Всегда, пожалуйста, — в тон ему ответила Яна.

Он забрал кипу папок и покинул ее кабинет.

Яну ожидал Роберт. Она быстро собралась и вышла из кабинета. Ей навстречу почти бежал Вавилов.

— Яна Вячеславовна, а почему вы не подписали документы по ООО «Жимолость»? — спросил он.

— Давайте так. Я не подписала много документов. Вы ознакомьтесь, посмотрите мои замечания, они там все изложены. Будут вопросы, завтра их разрешим. До свиданья, — спокойно парировала Яна, продолжая идти к выходу.

— До свиданья, — процедил в ответ Вавилов.

Яна почувствовала спиной всю силу его ненависти, но продолжала нести себя, высоко подняв голову. Дойдя до двери лифта, она обернулась: Вавилов смотрел на нее неприязненным, как ей показалось, взглядом. Она улыбнулась ему. Двери лифта открылись, она вошла, нажала на кнопку, и кабина тронулась вниз. «Гад, — подумала Яна. — Ничего, и с тобой у нас будут ровные рабочие отношения».

Яна вышла на улицу. У машины стоял Роберт. Увидев ее, он раскинул руки. Она подошла к нему, прижалась, и он сомкнул руки у нее на талии. — «Боже, как хорошо, что у меня есть Роберт. Мой родной, любимый, дорогой», — так думала Яна в объятиях мужа.

Вечером, когда за ужином Яна наливала чай в чашки, она вспомнила заинтересованный взгляд Доброва из-под очков, когда он рассматривал надпись на чашке. Но посмотрела на Роберта и отогнала прочь все лишние мысли. «Роберт, только он мое счастье, моя любовь», — сказала она себе.

Поздно вечером, кода она почти засыпала, раздался телефонный звонок. Она посмотрела на трубку — номер Доброва, схватила телефон, выскочила из спальни и прошептала:

— Алло, слушаю.

— Я так рад тебя слышать, — услышала она в ответ Доброва, его язык заплетался, он был пьян, — я ждал, когда смогу тебя снова увидеть… И дождался… Что мне теперь делать, все мои мысли заняты тобой, а я совсем не хочу этого. Я давно уже не страдал от нежных чувств и не хочу новых переживаний, — замолчал он.

Яна тоже молчала. Если сказать, что она была ошарашена, это значит ничего не сказать.

— Мне тебя не догнать… Мне просто тебя не догнать, — продолжил он с теми же паузами, — прости меня, спокойной ночи, — попрощался он и отключил телефон.

Яна сидела за столом на кухне. Она даже не заметила, как пришла сюда. «Что это было? Может, он не мне звонил? Он ведь ни разу не назвал моего имени. Он пьян, по звуку в телефоне понятно, что он где-то в ресторане, — задумалась Яна. — Нет. Он все-таки звонил мне. Об этом говорила вся суть его монолога. Бедный! Мне-то гораздо легче, сказала себе: «Нет!» И все… Нет! Какое там нет, — досадовала Яна. — Кира права, сердцу не прикажешь. Что дальше-то будет? Смогу ли я быть равнодушной к нему? Конечно, нет!»