Альрик пришёл в себя:

– Мы здесь одни?

Веснушка медленно покачала головой. Альрик начал испуганно вглядываться в темноту:

– Это макабы?

– Ага, – кивнула девочка и обратилась уже к их спасителям, – спасибо! Вы не знаете, кто это был?

Высокий мужчина в сером пиджачном костюме ответил:

– В Зумрате никто не носит форму такого цвета. А эти появились недавно, все зовут их чогами. Я – Шрам.

Мужчина приподнял штанину, вдоль щиколотки тянулся давний порез.

– Это вот Лампа, – у девушки на запястье оказалась татуировка в форме керосиновой лампы, – а это Толстяк.

От стены отделился третий макаб, невысокий и пухленький.

– Я теперь Веснушка, – грустно сказала девочка, – а вы… давно?

– Лет по десять не меньше, я и Толстяк, а Лампа недавно, – объяснил Шрам.

– А таких много в Зумрате? – спросила Веснушка.

На этот раз ответила Лампа:

– Говорят да. Нам не дают собираться.

– Кто не дает? – удивилась Веснушка.

В ответ макабы непонятно пожали плечами. Шрам спросил:

– Есть хотите?

– Хотим! – все это время Альрик настороженно стоял в углу, но последнюю явно услышал.

Макабы встрепенулись:

– Он видит нас! Но как?

Веснушка объяснила:

– У нас с ним магический договор. Он видит меня и остальных, похоже. Если долго находиться рядом.

Шрам, Толстяк и Лампа подошли вплотную к Альрику. Девушка робко спросила:

– Можно? – и протянула тонкую руку к алой жилетке мальчика.

Тот неуверенно кивнул. Пальцы Лампы пробежались по цветной одежде, легонько коснулись золотистых волос на затылке, потом упали на складки собственного темно-серого платья. Девушка встрепенулась:

– Вам надо уходить. Вот еда, – Лампа принесла из соседнего подвального помещения свертки, – нас кормят, и то спасибо.

– Кто? Кто кормит? – нахмурилась Веснушка. – Те же, кто не дает собираться?

– А ты соображаешь, – впервые подал голос Толстяк, – вам есть, где переждать?

– Нам нужно к Непролазным горам, – ответила Веснушка.

Макабы присвистнули:

– Западные ворота далеко. Придется идти нижним этажом.

– Нижним этажом чего? – не понял Альрик.

Лампа хихикнула:

– Увидишь.

Следующие полчаса Веснушка и Альрик охали и ахал. Оба слышали легенды о подземном ярусе Зумрата, но им и в голову не приходило, что он существует! Узкие, освещенные полярными лишайниками коридоры петляли и разбегались под городом. Кое-где виднелись люки и лестницы, схемы проходов, в некоторых коридорах лежали узкие рельсы. Местами Веснушке слышалось жужжание, а может это уши звенели от тишины.

– Почему их не затапливает? – спросил Альрик, когда компания прошла не меньше километра по катакомбам.

– Город на возвышении, – объяснил Шрам, – свет от мхов, за коридорами регулярно ухаживают.

– Спрашивать кто ухаживает бесполезно? – хмыкнула Веснушка.

Толстяк оглянулся на нее с улыбкой, но Лампа пихнула его в бок.

– Вот тут последний люк, – сказал Шрам, когда процессия уткнулась в тупик, – лезьте осторожно и бегите к воротам.

Веснушка обняла каждого из новых знакомых. Альрик подошел к Лампе, повернулся к ней затылком, сдвинув наверх отросшие волосы. Девушка снова легонько коснулась его имени – красного силуэта малиновки, улыбнулась, зашевелила губами.

– Увидимся, – сказал Шрам Веснушке и трое макабов медленно пошли в обратную сторону.

Альрик и Веснушка долго смотрели друг на друга. У девочки дрогнула нижняя губа:

– Я не хочу как они. Десять лет.

Мальчик взял ее за руку:

– Сделаем все, как надо. Король наградит. Тебя спасут. Все будет как надо.

Веснушка вздохнула со всхлипом, шумно втянула носом воздух, закашлялась:

– Спасибо, – ответила хрипло.

Впервые подумала, что повезло иметь договор с кем-то настоящим, у кого все еще есть имя.

– Ты первая, – сказал Альрик.

Веснушка подошла к отполированным подошвами скобам, вбитым в стену. Схватилась руками повыше, поставила ботинок на ступеньку, когда на ноге повисло что-то тяжелое:

– Ай! Это снова он! Мосси, откуда ты здесь!

– Тут его бросать нельзя, – покачал головой Альрик, – я возьму его.

Лезть пришлось высоко, а у выхода лишайников почти не было, как и света. Люк оказался тяжелым и Веснушка с трудом смогла приподнять его край. Альрик шумно забрался повыше, сдвинув в сторонку подругу и одним ударом выбил проем вверх.

Люк оказался замаскирован под широкий булыжник в глухом кирпичном проулке. Дети выбрались наверх, плотно прикрыли крышку лаза. За углом шумели голоса, кто-то смеялся. Веснушка осторожно выглянула наружу.

– До Западных ворот метров двести. Побежим?

– Нет, пойдем, – решил Альрик, – просто быстро. Чтоб не спалил никто.

Оба старались не смотреть по сторонам и неосознанно, крепко держась за руки, добрались до выхода из города. Там за каменной стеной тянулись мелкие деревянные постройки, лавочки, а еще дальше начинался луг.

Солнце впереди медленно клонилось к горизонту. Пики Непролазных гор казались вырезанными из черной бумаги на его фоне. Мышцы Веснушки и Альрика звенели как струнки, ноги гудели, готовые сорваться с места в любой момент. Но их никто не окликнул, не погнался. Мало-помалу, дети ушли далеко от городской стены, оказались на проселочной дороге, среди высоких трав с одной, и рядами подсолнухов с другой стороны.

Над ними медленно сгущались сумерки, от земли тянуло вечерней прохладой. Альрик и Веснушка смущенно обнаружили, что все еще держатся за руки и спешно расцепили ладони. Медленно зашагали в сторону Непролазных гор.

Детям казалось, что до гор рукой подать, но те будто двигались одновременно с ними и ближе не становились. Изредка попадались сонные домики, на дороге им встретилась белоснежная лайка в цветном ошейнике. Она хитро покосилась на путешественников, в несколько прыжков оказалась рядом, присела на передние лапы. Мохнатый хвост крендельком замолотил в воздухе. Веснушка робко погладила стоячие ушки, лайка шумно обнюхала руку девочки, фыркнула. Потом замерла, прислушалась и стрелой полетела в гущу травы, где принялась копать не хуже крота.

Веснушка и Альрик долго на нее оглядывались.

– А кто-нибудь знает, что за Непролазными горами? – спросил Альрик.

Веснушка, любившая географию, с удовольствием ответила:

– Другие страны. Границы нашего Тамундуса проходят по Кукушкиной гряде. Если на юге у нас море и там далеко и долго никого, не считая мелких островков, то с этой стороны, на севере и немного западнее – Вилланхир.

– Слышал про эту страну, – встрял Альрик, – у нас оттуда чеканная тарелка, папа еще давно привез.

– Ого! – удивилась Веснушка, – Вилланхир закрытый, туда попасть, говорят, непросто.

Разговор утих. Ночь сгущалась, скоро утоптанный грунт под ногами начал сливаться в сплошное бурое пятно. Высокие травы и подсолнухи тянулись слева и справа сплошной стеной. Начали редеть, редеть, сошли на нет и тогда в темноте тут и там стали появляться силуэты высоких дубов. Пронзительно закричали совы.

– Ай! – Веснушка хлопнула себя по затылку.

За первым комаром налетели еще и еще, дети пошли почти бегом, шипя и пытаясь прихлопнуть на ходу самых наглых кровопийц.

– Так дело не пойдет, – наконец остановился Альрик, – нам нужна ночевка. И кушать хочется давно. О! Ты чувствуешь?

Веснушка испуганно вгляделась в темноту:

– Что?

– Мятой пахнет! – обрадовался мальчик, – мама ее на подоконнике выращивает, чтобы комары не залетали. Давай, натирайся!

Альрик почти наощупь нашел у дороги кусты мяты, сорвал пучок и протянул подруге. Комары начали зудеть еще противнее, но кусать перестали. Путешественники развернули свертки макабов, там оказались сладкие батончики, хлеб, сыр. Чтобы нарезать их, Веснушка достала из узкого поясного кармана ножичек в чехле. Альрик присвистнул, разглядев, что это блестит:

– Это из мастерской Кеконы. Специальный, для магических ниток, у каждой вышивальщицы есть.