— Признаю, вы победили, — склонила голову Охтамассиэль.

— Совершенно верно. И теперь воспользуюсь своим правом победителя! — Хрипло ответил юноша.

Надавив на меч, мой брат вынудил свою противницу пятиться до тех пор, пока та не уперлась спиной в манекен. Судя по покрасневшему лицу, тяжёлому дыханию, подозрительно топорщащимся штанам и осоловевшему взгляду, планы Бенедикта насчёт красавицы были совершенно однозначны.

— Что вы от меня хотите? — Испуганно спросила Охтамассиэль, неотрывно смотря на лезвие вражеского меча и боясь даже пошевелиться.

Вместо ответа Бенедикт сделал быстрое движение рукой и аккуратно разрезанный лифчик упал к ногам воительницы. Удар был нанесён настолько умело, что на нежной коже эльфийки не появилось ни царапины. А нашему с братом взору предстали прекрасные груди Охтамассиэль с задорно топорившимися алыми сосками.

Брату явно понравилось зрелище, однако, даже потеряв голову от страсти, он остался достаточно осторожен, что бы не убирать оружие. Вместо этого, он, ни на миг не ослабляя напора, повёл мечом вниз.

Вжавшаяся в манекен воительница не издала ни звука, расширившимися глазами следя за ползущим по её телу лезвием. По мере того как меч опускался всё ниже, дыхание Охтамассиэль становилось всё более прерывистым, заставляя призывно колыхаться прелестные груди.

Когда лезвие меча добралось до животика красавицы, та от испуга задержала дыхание и начала дрожать всем телом. Серые глаза её расширились, по-прежнему неотрывно смотря на лезвие.

Миновав животик, меч юноши опустился ниже и вскоре добрался до края алой юбочки. Воительница вновь прерывисто задышала.

Бенедикт вновь сделал резкое движение рукой и теперь к ногами Охтамассиэль упали уже юбочка с трусиками. Из-за дрожи и тяжёлого дыхания красавицы, на этот раз удар не был безупречен и на нежной коже эльфийки появилась вертикальная полоска, стремительно набухающая кровью. Хоть это была всего лишь царапина, но воительница испуганно пискнула.

Меч юноши тем временем продолжил путешествие ниже и остановился между ножек эльфийки. Та, рефлекторно пытаясь спастись от угрожающего ей лезвия, одновременно постаралась развести ножки пошире, встать на носочки и, вцепившись в манекен, приподняться на руках.

Бенедикт окинул обнажённую фигурку Охтамассиэль жадным взглядом, оценив её стройное тело. Не убирая меч, юноша подошёл к эльфийке вплотную и зажал её между собой и манекеном. Неожиданно он вцепился свободной рукой в серебристые волосы своей жертвы. Воительница вскрикнула от боли, чем тут же воспользовался мой брат, впившись в губы красотки страстным поцелуем. При этом он наконец-то выпустил свой меч.

Охтамассиэль, почувствовав, что угроза снизу исчезла, уперлась руками в плечи Бенедикта, пытаясь его оттолкнуть. Юноша тут же воспользовался этим жестом и, чуть поддавшись вниз, подхватил эльфийку под колени всё ещё разведённых ножек.

Воительница, потеряв опору, рефлекторно обняла моего брата руками и ногами, игнорируя тот факт, что в её животик упирается возбуждённый член противника. А тот, не прерывая поцелуя и по-прежнему вжимая красотку в манекен, перехватил её за бёдра.

Внезапно отшатнувшись от манекена, Бенедикт вынудил Охтамассиэль вцепиться в него сильнее, чтобы не упасть. Зато теперь эльфийка смогла прервать затянувшийся поцелуй и чуть откинуть голову, стремясь хоть так отстраниться от юноши.

Выждав несколько секунд и дав возможность Охтамассиэль адаптироваться к новым условиям, Бенедикт сделал быстрый шаг вперёд, сильно ударив свою ношу спиной о манекен. Та вскрикнула и на несколько мгновений обмякла. Чем мой брат воспользовался, направив свой член в её лоно.

В последний момент, когда головка члена Бенедикта уже раздвигала половые губки эльфийки, та пришла в себя и попыталась оттолкнуть юношу. Но воительница забыла, что находится на весу, сама же охватывая противника ногами. Так что красавица добилась лишь того, что сама насадилась на член недруга.

Закрепляя успех, Бенедикт, одной рукой удерживая Охтамассиэль за бёдра, второй взялся за манекен, ещё сильнее вжимаясь в красавицу. А затем принялся качаться туда-сюда, остервенело имея свою жертву. Эльфийка попыталась было закричать, однако юноша заткнул её очередным поцелуем. Так что красавице осталось лишь бессильно извиваться, будучи не в силах как-то помешать своему мучителю.

Лоно Охтамассиэль оказалось почти сухим, так что соитие причиняло дискомфорт обоим участникам. Для Бенедикта этот дискомфорт перекрывался осознанием того факта, что оно вовсю имеет гибкое и прекрасное остроухое создание. А вот эльфийка страдала вовсю, мучаясь не только от боли в безжалостно растягиваемом лоне и впивающимся в спинку угловатом манекене, но и от осознания того факта, что её воинское искусство не помогло спастись от позорного изнасилования.

Постепенно лоно Охтамассиэль всё же заполнилось соками и удовольствие Бенидикта возросло многократно. Чувствуя приближение оргазма, юноша вцепился в манекен уже двумя руками, увеличив темп соития и подтягиваясь к деревянной конструкции изо всех сил.

В этот момент, не рассчитанный на подобные нагрузки манекен подвёл моего брата и с треском опрокинулся. Вцепившийся в него Бенедикт вместе с Охтамассиэль упал сверху, продолжая держаться за уже бесполезную деревяшку и раздавив деревянную конструкцию своим весом.

Эльфийка, многострадальная спинка которой приняла удар на себя, пискнула от боли. А в следующий миг красавица почувствовала под своей рукой длинный металлический шип.

К несчастью для Бенедикта, Охтамассиэль была опытной воительницей. Страдая от боли в ушибленной и поцарапанной спине, методично сотрясаясь от двигающегося в ней члена насильника, эльфийка всё же сумела воспользоваться подвернувшимся ей оружием, ударив юношу в шею в районе сонной артерии. А затем, вскрикнув, замерла, испуганно уставившись на смертельно раненого ей юношу.

Бенедикт нашёл в себе силы вывернуть шип из руки эльфийки, оторваться от её тела и, зажимая рукой шею, подняться. Однако, сделав несколько шагов к двери он пошатнулся, а затем рухнул ничком на пол и остался лежать в стремительно увеличивающейся луже крови.

А затем меня очень удивила Охтамассиэль. Избитая и измученная эльфийка, вместо того, что бы лежать, приходя в себя и наслаждаясь прекращением мучений, встала на четвереньки и поползла к моему брату. При этом красавица шаталась как пьяная и постанывала от боли. Но упорно старалась ползти как можно быстрее, да ещё и волочила за собой красную тряпку, некогда бывшую её юбочкой.

Добрались до цели, она с трудом перевернула тело моего брата на спину. Бенедикт оказался ещё жив, однако явно уже почти ничего не соображал, смотря на Охтамассиэль мутным бессмысленным взглядом. А та, почему-то облегчённо выдохнув при виде пока ещё топорщившегося, но уже начавшего опадать члена юноши, прижала тряпку к его шее, явно пытаясь хоть немного остановить кровотечение. Затем красотка чуть отползла назад и, неожиданно поцеловала своими алыми губками член своего неудавшегося насильника. А после аккуратно заглотила его и начала двигать головкой, елозя по стремительно набухающему органу язычком и старательно смачивая его слюной. Убедившись, что неудавшийся насильник возбудился достаточно, эльфийка, всё так же пошатываясь с постанывая от боли уселась на него верхом и начала двигать бедрами.

Каждое движение явно давалось Охтамассиэль дорогой ценой — красавица постоянно всхлипывала, а по её изящной спинке стекала кровь из растревоженных активными движениями царапин. Однако она терпела и даже постепенно наращивала темп, пока полумёртвый Бенедикт не кончил.

Но даже на этом Охтамассиэль не успокоилась. Прижавшись к юноше всем телом, она нежно поцеловала его в синеющие губы.

— Держись, милый, — прошептала эльфийка. — Я сейчас приведу помощь.

Встав с Бенедикта, Охтамассиэль направилась к выходу. При этом сил у эльфийки явно почти не оставалось и она несколько раз падала, с завидным упорством поднимаясь вновь и продолжала идти к выходу.