Мужчина вправду считал, что никому не нужен, и даже Мо Жань поехал с ним из жалости. Что могло быть удобнее для Вэйюя, чтобы скрыть истинные чувства? Но… эта его маленькая ложь зашла в самом деле слишком далеко. Он сам у себя сейчас вызывал отвращение этой глупой попыткой сохранить гордость.

Чего ради он пытался оправдаться? Он… он ведь так давно был влюблён в Чу Ваньнина! Тот ему нужен…

Он обязан сказать об этом… по крайней мере, если не вот так, в лоб, то хотя бы дать понять…

Но как?..

— Я поехал с тобой, потому что надеялся, что ты пригласишь меня к себе встречать Новый год… — выпалил он, стараясь отдышаться. — Вот уже полгода я пытаюсь приблизиться к тебе, но ты…ты даже внимания на меня не обращаешь. Я… я подумал…

— Что ты подумал? — Чу Ваньнин теперь выглядел настороженно и немного растерянно. Если прежде ему было неловко от своего горячечного поведения, то теперь он окончательно смутился. — Послушай, тебе не обязательно оправдываться, и придумывать то, чего нет на самом деле. Ты прав: я именно такой человек, который будет встречать Новый год один. И у меня никто не крал ёлку… Я сам занёс её в дом, пока ты был в ванной. Я хотел тебе сказать, что пошутил, но… ты упомянул, что у тебя самого ничего не украшено, и я…я просто… просто захотел провести с тобой время… хотя бы так, — он шумно выдохнул, замолкая.

Вероятно, уже жалел о вырвавшемся признании, и раздумывал, как быть дальше. В глазах его отражалось отчаяние — но никто из них уже не смог бы взять слова обратно.

— Чу Ваньнин, — Вэйюй уставился на мужчину с неожиданной нежностью. — Ты, правда, поехал со мной только поэтому?..

В вечерних сумерках стало очень тихо. Только снег становился всё гуще, заметая всё вокруг. Лужи медленно подмерзали.

Чу Ваньнин продолжал напряжённо молчать. Поджал губы, и перестал смотреть на Мо Жаня вовсе.

— Почему же не позвал к себе встречать Новый год?.. — спросил Вэйюй снова.

Ваньнин снова промолчал.

Его волосы уже засыпало снегом.

Белые крупицы липли к ресницам и таяли, стекая по лицу.

Снег… странно напоминал слёзы… или это просто мерещилось в зимних сумерках?

— Чу Ваньнин, — Мо Жань шагнул к мужчине ближе.

Он давно уже бросил ёлку, и теперь протянул исколотые руки к лицу мужчины.

— Я так давно хотел встретить Новый год с тобой… Чу Ваньнин, пожалуйста, пригласи меня.