Мо Жань совершенно не стеснял себя в выражениях, когда рассказывал о своем балетном прошлом, и о том, каким чудовищем был его учитель… По факту, почти в каждом своем интервью слово «учитель» фигурировало как минимум пару десятков раз — и, хоть он и не упоминал конкретных имен, то, что он рассказывал, было далеко от хвалебных речей…

Что же, оставалось надеяться, что Чу Ваньнин не тратил свое драгоценное время, залипая на ютубе.

— Мое имя Наньгун Сы, — тем временем представился молодой человек. — Мне досталась одна из ведущих ролей в этой постановке. Когда я услышал от учителя и мастера Хуайцзуя, что Вы будете исполнять главную роль, я был в восторге!

— Ээээ… — Мо Жань почесал затылок, а затем заставил себя вежливо улыбнуться, — На самом деле, я не то, чтобы согласился.

— Ох, конечно, я понимаю, — Наньгун Сы оживленно закивал. — Вы часто выступаете заграницей, и потому не удивительно, что могут быть накладки. Но я совершенно точно читал где-то, что в прошлом Вы занимались балетом, так что подумал… — неожиданно его глаза расширились, и он замер, замолчав, словно увидел за спиной Мо Жаня призрак.

— Если у всех вас еще остаются время и силы на сплетни, вам совершенно точно необходимо увеличить время репетиций, — послышался вкрадчивый ледяной голос, от которого, казалось, все нервные окончания Мо Жаня разом впали в неистовство.

Чу Ваньнин! Он наконец явился…

Мо Жань, с неистово бьющимся сердцем, медленно повернулся к говорящему, стараясь принять наиболее почтительный и подобающий ситуации вид. Впрочем, он был почти уверен, что Ваньнин наверняка с первого взгляда заметит его похмелье, помятое лицо и покрасневшие глаза. Этот человек всегда всё замечал.

Что удивительно, оказавшись так близко от балетмейстера Юйхэна, Мо Жань неожиданно заметил, что тот внезапно… оказался ниже его ростом. Эта разница была совсем незначительной, но почему-то сразу же вселила в юношу немного больше уверенности.

Если раньше учитель Чу возвышался над ним, словно божество на постаменте, то теперь смотреть на него сверху вниз было забавно и даже… трогательно.

Мо Жань невольно на секунду расплылся в глупой улыбке, но затем поспешно скрыл ее за маской равнодушия.

— Вы, должно быть, балетмейстер Юйхэн, — сдержанно поприветствовал он своего учителя. — В прошлый раз Вы так и не представились… — Мо Жань тут же захлопнул рот, едва подавляя в себе желание самому же себе отвесить затрещину.

Ну почему из всех вариантов приветствия он выбрал именно этот — в котором указывал на оплошность, допущенную учителем в их первую встречу?!

Чу Ваньнин буквально пригвоздил его к месту испепеляющим взглядом. Кончики его ушей окрасились в розовый от едва сдерживаемого гнева, а губы сжались в тонкую линию.

Но, спустя несколько секунд молчания, он все же ответил:

— Сожалею о допущенной оплошности. Моя фамилия Чу, имя — Ваньнин. В тот раз я немного отвлекся и потому совсем забыл о формальностях. Вы можете называть меня “балетмейстером Чу”, или “Юйхэном”. Вы — Мо Вэйюй, верно?

— Да, всё так, — Мо Жань невольно усмехнулся. — Рад знакомству.

На самом деле, он был потрясен тем фактом, что Чу Ваньнин не просто признал, что забыл представиться, но и принес ему некое подобие извинений. За эти шесть лет он, кажется, действительно изменился — теперь было даже неудивительно, что он совсем не вспомнил Мо Жаня...

— Сегодня утром… днем… я получил сообщение с адресом и временем, но немного не понял, какое отношение это имеет ко мне, — продолжил Мо Жань. — Я уверен, что не оставлял своего номера телефона, и потому был удивлен получить от Вас приглашение на репетицию.

Он сказал это лишь для того, чтобы взглянуть на реакцию Юйхэна. Признает ли тот, что раздобыл его номер не совсем честным путем?

Чу Ваньнин молчал, и его бесстрастная маска, казалось, вот-вот разобьется вдребезги от едва сдерживаемой ярости. Так прошло несколько мгновений.

«Кажется, на этот раз я перегнул» — огорченно подумал Мо Жань.

А вслух сказал:

— На самом деле, я и вправду заинтересовался постановкой. И я действительно когда-то давно занимался балетом — и, хоть это было очень давно, я хотел бы посмотреть сценарий… Впрочем, я совсем не уверен, что мои навыки подходят для того, чтобы выступать наравне с профессиональными артистами.

Лицо Чу Ваньнина, до этого бледное и лишенное всякого выражения, мгновенно расслабилось.

— Я пришлю ссылку на сценарий, — он медленно кивнул. — Как давно Вы ушли из балета?

Его проницательный взгляд, казалось, видел Мо Жаня насквозь. Понимая, что ему стоит максимально придерживаться правды чтобы не оплошать, юноша осторожно ответил:

— Честно говоря, я не совсем уверен… возможно, лет пять назад? А, может, и восемь.. Хаха, — он почесал затылок. — На самом деле, это было так давно, что я уже и думать забыл.

— Вчера Ваша техника показалась мне достаточно сильной, так что я поначалу не поверил, что Вы так давно забросили, — хмыкнул Чу Ваньнин, словно погружаясь в свои мысли. — Кто был Вашим учителем?

— Эээ… на самом деле, я не уверен, что смогу ответить на этот вопрос, — рассмеялся Мо Жань. — Я учился у разных людей, в разное время. Часто смешивал разные стили для своих выступлений. Я занимаюсь воздушной гимнастикой и акробатическими трюками — но для меня они во многом перекликаются с классическим танцем. Мне нравится нарушать границы, нравится экспериментировать, сливать в одно целое балет и опасные трюки, — он заметил, как лицо Чу Ваньнина почему-то как будто стало бледнее обычного.

— Чушь, — как будто пробормотал он себе под нос.

— А? — Мо Жань захлопал глазами, уставившись на Ваньнина. Ему послышалось, или его учитель только что назвал его объяснение чушью?!

— Как бы там ни было, вчера по Вашей импровизации было видно очень хорошую балетную подготовку. Я думаю, Вы длительное время занимались именно в балетной школе, — холодно проговорил Ваньнин, — Впрочем, если Вы не хотите, можете не рассказывать.

Чуть помолчав, он добавил:

— Что до акробатических трюков, Наньгун Сы вчера показал мне видео нескольких выступлений достопочтенного Мо Вэйюя. Ваши умения действительно впечатляют. Я не уверен, нарушит ли участие в нашей постановке Ваши планы на будущие контракты… Прежде чем написать Вам, я думал о том, что Вы можете быть слишком заняты, а потому пойму, если Вы все-таки откажетесь от работы со… мной.

Мо Жань вздрогнул словно от удара. Голос его учителя звучал невыносимо печально, как если бы своим отказом участвовать Мо Вэйюй разбил бы ему сердце.

«Да что ты, бл*ть, поймешь! — мысленно выругался он. — Чем я, твою дивизию, по-твоему, могу быть так занят, что прибежал к тебе по первому твоему зову, словно какой-нибудь пёс?!»

Когда он шел сюда, он одновременно и боялся столкнуться с Чу Ваньнином, и искал с ним встречи. Его изначальной истинной целью было всего лишь снова увидеть это бледное лицо, еще раз почувствовать на себе этот пронзительный взгляд, который терзал его словно тысяча ножей.

Он врал себе, что хотел всего лишь развлечься, водя Ваньнина вокруг своего пальца, валяя дурака, прикидываясь другим человеком — но, по правде говоря, то, что он сейчас чувствовал, было мало похоже на развлечение.

В словах Ваньнина он чувствовал горечь, как если бы тот не просто сожалел о том, что Мо Вэйюй откажется от работы с ним — а искренне верил, что так оно и будет, и был давно готов к такому повороту событий.

— На самом деле, я сейчас достаточно обеспечен чтобы на некоторое время оставить выступления заграницей, — произнес Мо Жань, сам не понимая, с чего вдруг старается смягчить голос. — К тому же, мои прежние контракты подошли к концу, и я не тороплюсь продлевать их или заключать новые. Я собирался отдохнуть в этом году. А потому, если балетмейстер Чу считает, что я действительно подхожу на какую-то роль, я готов попробовать себя на этом новом для себя поприще… — он осторожно улыбнулся, пытаясь выглядеть паинькой.