– Да меня с квартиры погнали, – хмыкнул Титов, опираясь руками о стол. – У хозяйки племянница сюда переехала.

– Оу, сочувствую, – протянул Макаров, возвращаясь к чистке картошки. – У меня похожая ситуация.

– Похожая? – не сдержался я от усмешки. – И в каком это месте, похожая?

– Ну, может, не совсем похожая, но суть одна – я тоже остался без крыши над головой. К счастью, у нас есть такой хороший друг как Илюша, который не бросит нас в беде. Правда, Илья?

– Я вам не друг. И пустил я вас только на одну ночь.

– Мне дольше и не надо, – хмуро отозвался Титов. – Спасибо, кстати. Я бы и не просил, да все, как назло, гаситься начали. Друзья, блядь, называется.

Странно, с Макаровым я не чувствовал неловкости, только безграничное раздражение, а вот с Титовым все было наоборот. Он не смотрел в мою сторону, и я избегал его. Лёха вел себя легко, лишь дразнился, но чего ждать от Тёмы – я не знал.

Как он вообще относится к геям? Если решился попроситься ко мне на ночь, значит не гомофоб. Или же ситуация была настолько безвыходная. Мне бы не хотелось скандала или, не дай бог, драки. Я вообще пацифист по жизни и ужасно не люблю конфликты. Тем более в собственной квартире. Мой дом – это моя личная крепость. Место, где нет предрассудков и осуждения.

Но Титов вроде вел себя тихо и злобных взглядов в мою сторону не бросал, так что я решил пока об этом не думать. В конце концов, они здесь только на одну ночь. Уже завтра я снова останусь один.

Что мне понравилось, Тёму даже не пришлось просить о помощи. Порывшись в кухонных шкафчиках, он нашел нож и принялся вместе с Лёхой чистить картошку. При Титове Лёха помалкивал, что тоже меня радовало.

Готовили мы молча, только музыка тихонько играла. Я уж было решил, что вечер так спокойно и пройдет. Как же я ошибался.

***

– Может, фильмец какой включим? Или в картишки? На раздевание, а? – Лёха подергал бровями, сверкая белозубой улыбкой.

– Я пить не буду, – твердо заявил Титов. – Лягу спать на диван.

– Эй, ну то че? – возмущенно протянул Макаров. – Когда еще так соберемся? Давай хоть по стаканчику, Тём?

Титов почему-то посмотрел на меня, но тут же отвел взгляд. Он весь вечер был каким-то тихим и загруженным. Да и вчера в баре выглядел не лучше. Вспоминая посиделки с бывшими одногруппниками, я вдруг понял, что Титов единственный, кто почти не говорил о себе. Даже я пару слов о своей жизни вставил, а он в основном пил. Неудивительно, что потом он так надрался.

– Ну ты то меня поддержишь? – с надеждой спросил Макаров, поворачиваясь в мою сторону.

– Я тоже пить не хочу, – мотнул головой. Не хватало еще повторения прошлой ночи.

– Да ну вас на хер! – Лёха выругался и обиженно уселся на стул. – Че вы как бабы то? Ну пососались вчера, с кем не бывает? Будем теперь сопли тут разводить?

Я удивленно вскрикнул, а Тёма закашлялся. Макаров совсем охренел. Разве можно вот так в лоб об этом говорить?

– Я выпью, если обещаешь больше не поднимать эту тему, – первым заговорил Тёма.

– Зуб даю, – Макаров довольно усмехнулся и, повернувшись ко мне, выжидательно уставился.

Мое внутреннее чутье кричало во все горло – не вздумай пить! Но Лёха смотрел с такой надеждой, а потом еще и Титов присоединился. Не знаю, что было в его взгляде такое, от чего в душе появилось странное предчувствие. Я был уверен, что ни к чему хорошему это не приведет, но все равно кивнул головой в знак согласия. Да гори оно все синим пламенем! Завтра они оба уедут и больше мы не увидимся. Как говорится, что происходило у меня дома, то останется у меня дома. А со своими тараканами я потом как-нибудь разберусь.

Глава 7

Тёма.

Я решил выпить только один стакан, не больше. И то, только для того, чтобы Макаров заткнулся. Как вообще можно говорить о случившемся так прямо? Будто не произошло ничего серьезного. Хотя, глядя на Лёху, действительно можно решить, что ничего серьезного не произошло.

Как ему удалось так легко принять тот факт, что он целовался с мужиком? Я вот не мог даже глаза закрыть, потому что перед ними сразу вставала картинка из прошлого. А герой этих воспоминаний теперь сидел совсем рядом со мной. Хорошо хоть Савин тоже чувствовал себя неловко, иначе я бы решил, что один тут гружусь по этому поводу.

– Так чего решили? Фильм или, может, в картишки? Савин, у тебя же есть карты? – Макаров не прекращал болтать, разливая виски и колу по стаканам.

– Карт нет, лучше фильм, – отозвался Илья, удобно устраиваясь на диване.

Он подогнул одну ногу под задницу, отчего его шорты поползли вверх, обнажая острые колени. Я не собирался пялиться, но взгляд сам опустился вниз, рассматривая гладкую матовую кожу. На его ногах почти не было волос, или же они были такими светлыми, что и не видно. Сами ноги длинные, стройные, перетекающие в мускулистые бедра. Он явно занимался спортом. В универе, насколько я помнил, Савин был тощим как спичка, сейчас же он выглядел больше стройным и подтянутым.

Я не мог отвести глаз. Взгляд выцепил маленькую родинку на самой верхушке коленной чашечки. Отчего-то мне показалось это дико сексуальным. Родинка привлекала к себе внимание, на фоне светлой кожи. Я непроизвольно облизал губы. Пальцы начало покалывать от желания прикоснуться к ней. Провести ладонью вдоль по бедру, забираясь под край ярко-зеленых шорт…

Илья дернул ногой, и я тут же отвел взгляд. Блядь, да что это со мной? Пялюсь на мужские ноги, как конченный извращенец. Еще и эти мысли… Твою мать! Слава богу, Савин ничего не заметил. Макаров отвлекал его своей пустой болтовней, и я с радостью пожал бы ему руку за это.

Какого черта я вообще думаю о таком? Я никогда не был гомофобом, точнее мне всегда было похер на все эти лбтг или каких там. Ну есть и есть, лишь бы меня не касалось. А теперь что? Один раз зализался с парнем, и все теперь? Клеймо на всю жизнь? Меняем киски на сосиски? Ну ж нет! Так легко из меня заднеприводного не сделать.

Я понял! Все дело в том, что я давно ни с кем не трахался. Последний раз был как раз с Катюхой на корпоративе, а это было аж два месяца назад. Конечно, когда яйца полные, даже на мужские коленки начнешь заглядываться. Завтра же позвоню по старым номерам, которые «верняк». Глядишь, и временное жилье себе найду. Оставаться в этой голубятне я точно не собирался.

– Так! – воскликнул Макаров, довольно потирая руки. – Кинцо включил, коктейльчики сделал. Ну что, – он оглядел нас безумным взглядом, – бухнем, товарищи?

Я взял в руки прохладный стакан и, чокнувшись с Лёхой и Ильей, сделал несколько глотков. Опять гребаный виски! Знал бы, что все-таки буду пить, купил бы себе пару банок пива. Ненавижу виски! И в каком месте это благородный напиток? Даже внушительная доза колы не перебивала этот приторно ванильный вкус. И это еще не самый дешевый, что был в магазине. Один раз мне довелось попробовать настоящий шотландский виски, приятель привез из отпуска, так вот он ничем не отличался от той дряни, что я пил сейчас.

– Что хоть за фильм включил? – спросил Савин, ставя свой стакан на журнальный столик.

– Комедию какую-то, – махнул рукой Лёха. – Так, просто, чтобы на фоне было. Мы же не кино будем смотреть.

– А что? – удивился я. Если он опять предложит поиграть в бутылочку, я точно ему втащу.

– Да просто по базарим. Че нам вспомнить что ли нечего? Универ, бурная молодость, все дела, – Макаров сел слева от Савина, развернувшись к нам лицом.

– Мне вспоминать нечего, – я сделал еще несколько глотков и поставил стакан на стол. Виски, хоть и дерьмовый на вкус, все же дал нужный эффект. Голову повело, видимо еще на старые дрожжи, как говорится.

– Какой же ты зануда, Титов, – нахмурился Лёха. – Ну хоть ты, Илья, расскажи что-нибудь. Как жил то все эти годы? Вспоминал прекрасное студенческое время?

– Нет, – коротко ответил Савин. – В отличие от вас, я в университете учился. Мне было не до гулянок.

– Еще один, – тяжело вздохнул Лёха, в два глотка осушив стакан на половину. – Пиздец вы скучные.