— Ступеньки, — предупредил он и прикоснулся к низу живота, то ли придерживая её, как обещал, то ли дразня.

Повинуясь ему, она аккуратно спустилась и послушно застыла на том месте, куда Северус его довел.

— Готова?

— Не томи.

Он применил контрзаклятье, и она приоткрыла рот от удивления. А, скинув через несколько секунд оцепенение, всплеснула руками, ахнула и кинулась к рабочему столу. На нем лежало оборудование на сотни галлеонов. Посуда из разных металлов, набор ступок: мраморных, ониксовых, яшмовых, в общем, под любую задачу, какой-то затейливый алхимический перегонный куб и прочая, прочая. Конечно, их лаборатория и так была неплохо оборудована, Северус ведь занимался ею много лет, пока не началась Вторая война. Но после обысков часть вещей пришла в негодность, да и кое-что он попросту не покупал, потому что всегда мог позаимствовать недостающее из Хогвартса, благо ничего варить целыми котлами на продажу раньше не было необходимости.

— Не книги, конечно, но…

— Откуда? — она оглянулась на Северуса, уже вертя в руках крошечный змеевик и прикидывая, куда его можно приспособить.

— Спросил долги с кое-кого, — уклончиво отозвался он. — Говорил же, что мне не нужны твои деньги для открытия лаборатории.

— У нас не будет из-за этого проблем?

Змеевик отправился обратно на столешницу, а она подскочила к Северусу, чтобы наконец обнять его и поцеловать.

— Нет. Всё законно. В отличие от тебя, Гермиона, я воровством не занимаюсь, — он опять схватился за её бедра, притягивая к себе.

— Ты мне это до старости будешь поминать?

— Может, даже дольше.

*

В инфантилизм она всё же впадать не стала и календарь с утра проверила с надеждой, испытав облегчение, когда стало ясно, что второе число наконец наступило. Уж желать переписать день только для того, чтобы не дать Северусу наладить отношения со старой подругой, было бы низко. Глаз же Грюма она спасти не планировала, понимая, что сражение может обернуться и куда худшими последствиями в новом цикле. Правда, вероятно, это вообще было невозможно: при активном вмешательстве в события пришельца из другого времени хроносбои попросту не повторялись по её ограниченным наблюдениям.

Проявила благоразумие Гермиона и в другом. А именно не стала бегать на Косую за газетой, хотя из неё можно было бы узнать что-нибудь новое об арестованных и раненых или по крайней мере понять, каких настроений придерживается Министерство. Но Грюм не одобрил бы такой риск ради пары наверняка необъективных статеек, а она сама была не в настроении дерзить. Может, на поле боя она и сунулась, невзирая на то, что Пожиратели и к ней испытывали нездоровый интерес, но вот попасть в плен или получить Аваду из-за «Ежедневного пророка» было бы чересчур. Мало ли где сейчас бродят сбежавшие враги.

Так что Гермиона честно планировала немного выдохнуть после всех этих потрясений и опять посидеть дома, доев все же ту несчастную пачку печенья. Но не смогла расслабиться. Нужно было навестить Аластора и узнать, как дела у других орденцев, тех же Пруэттов, из более надежных источников. А, может, ещё и попытаться подловить Лили легилименцией, разузнав, что та испытывает к Северусу, раз уж перерасти свой подсознательный негатив к ней у Гермионы всё ещё не выходило. Хотя, учитывая, что она раскрыла ей правду о своих умениях в ментальной магии, сделать это было бы сложно. Эванс была какой угодно, но не глупой.

В общем, едва позавтракав, хотя, справедливости ради, дело шло уже к обеду — она поздно проснулась, Гермиона вышла на улицу и трансгрессировала обратно в Хогвартс.

— Удивлена, что ты до сих пор здесь, а не на службе. Сейчас в аврорате, наверное, все гудит, как разворошенный улей.

Аластор так и не переоделся в пижаму, но смирно лежал в постели. Вэнс и Подмор, судя по пустым койкам, уже сбежали, а вот спальное место Джона оказалось плотно закрыто ширмами, так что, вероятно, он до сих пор был здесь. Неудивительно. Наверное, раны от когтей оборотня до сих пор кровоточили, не то что не зажили полностью.

— Вот поэтому я и не там. Использую веский предлог, чтобы не участвовать в этой нервотрепке.

— Беспокоишься, что и тебе достанется?

— Наверняка достанется, вопрос только насколько сильно. Я же должен был охранять переговорщиков от великанов, а сам развлекался в свое удовольствие с Пожирателями.

— Не хочу тебя пугать, но твой двойник потерял работу как раз за самоуправство и в целом за превышение должностных полномочий на фоне прогрессирующей паранойи.

Хотя Рон наверняка и так выдал Аластору всю информацию про его неслучившуюся жизнь и смерть.

— Буду иметь в виду. Правда, крючкотворцы из штаба при желании найдут на чем подловить в любом случае. Тут только если уходить из аврората и начинать частную практику. Или самому стать начальником, — Аластор хмыкнул, но, кажется, всерьез задумался об этих идеях.

В её видении он был чистым практиком, не способным к кабинетной работе от слова совсем. А ещё одиночкой, хоть и не чурающимся поотдавать приказы. Но времена изменились, и сам Грюм тоже.

— Неплохой план. Всё, конечно, на деле не так просто, но во втором случае, полагаю, тебе можно будет рассчитывать на поддержку Дамблдора. Ему нужны свои люди в аврорате, а той же Медоуз требуется помощь в Министерстве в принципе. Мне кажется, справляется она так себе.

— Да, ей тяжело. Сегодня Альбус взялся лично сопровождать её в Визенгамот, они зашли сюда проведать меня. Счастливой она, если честно, не выглядела.

— А я о самом главном и не спросила. Как ты себя чувствуешь?

На его лице была свежая повязка, так что утренние процедуры Аластор прошел и создавал уже не такое гнетущее впечатление, как вчера.

— Прекрасно, не считая потери бинокулярного зрения. Ты знаешь, что с одним глазом почти нереально оценить расстояние? — возмутился Грюм, очевидно переводя все свои проблемы в область физических травм. — И это не только в бою критично, но и просто в жизни, так что тот самый или любой другой протез мне желательно заполучить как можно скорее.

К ним подошла Помфри, чтобы предупредить, что эльфы скоро подадут еду с явным намеком, чтобы Гермиона дала Аластору спокойно поесть. Но сама ввязалась в спор, как именно Грюму стоит скомпенсировать частичную слепоту. У медиковедьмы, понятное дело, в этой сфере познаний было больше, чем у них обоих в совокупности, так что все кончилось полноценной лекцией на тему достижений магической оптики.

В конце концов Гермиона оставила Грюма наедине с остывшим супом, а сама увязалась уже за медиковедьмой, чтобы через неё узнать, как там дела в Мунго. Братья Пруэтты всё ещё находились в тяжелом состоянии, но Поппи уверила её, что кризис прошел. Расспрашивать с пристрастием о характере их травм она не стала, это было как-то неловко, учитывая, что они были едва-едва знакомы.

Лили, к слову, сегодня честно исполняла свои обязанности ассистента, мелькая на фоне и искушая Гермиону всё же залезть к ней в голову. При этом она и сама, кажется, была заинтересована в общении, бросая на неё внимательные взгляды. Но подойти так и не решилась даже тогда, когда Помфри отправила её заполнять какие-то бумаги в кабинет, судя по всему, всерьез и надолго. Может, и к лучшему. Действительно начинать с ней какой-то конфликт Гермиона не хотела, но опасалась, что не сможет сдержать негатив, если заметит в её мыслях что-то неприемлемое для себя.

Да и вообще стоило для начала поговорить со Снейпом. Не обязательно про Эванс, конечно. У них было полно и условно безопасных тем для бесед, к тому же они договаривались встретиться сегодня до очередных проблем и, вроде как, ничего не отменяли. Но в подземелья Гермиона тоже не спешила. Она вовсе не хотела заставлять Северуса нервничать, ожидая её, скорее, сама пыталась настроиться на нужный лад.

— А что за стая помогала Беллатрисе? Фенрира Сивого?

После общения с Помфри и отобедав за школьный счет она вернулась обратно к Грюму, пытаясь продолжить непринужденный разговор. Но всё же опять сбилась на более неприятные вопросы.