Точнее заклинания, которые не позволят ей сбежать.

— А я должна лучиться от радости с таким отношением? Я не сделала ничего плохого.

— Ага, всего лишь убили человека.

— В схватке, из самозащиты! — со всем его предубеждением, это было уже чересчур.

— Вы же понимаете, что я мог отвести вас не к Дамблдору, а прямиком в Азкабан? — звучало, как правда. — И тогда разговор сейчас шел бы в совсем ином русле.

— Но доверились директору. Так почему не доверяете сейчас?

— Я не доверяю вам.

— Думаете, я обманула Дамблдора? Вы переоцениваете мои возможности.

— Предлагаете мне вас недооценивать? — скорее с издевкой, чем зло.

Мия нахмурилась, поджав губы, и сделала несколько шагов назад, подальше от него.

— Раздевайтесь, — скомандовал Грюм.

— Простите? — она опешила.

Конечно, её не могла не кольнуть мысль, что сейчас она находилась наедине с рассерженным мужчиной в, вероятно, пустом здании без палочки и возможности сбежать. И, возможно, все ещё привлекала его если не как личность, в этом плане их отношения явно подпортились, то физически. Вдруг он хочет получить компенсацию за безнадежно испорченный вечер? Образ Грюма в её голове не был запятнан подобной грязью, но он только что предлагал Дамблдору воспользоваться ей, как информационным накопителем, и стереть память, так что…

— Не хотелось бы впоследствии обнаружить, что у вас есть скрытые карманы, куда расфасованы яд или оружие, — непроизвольно успокоил он её, едва ли заметив, как именно она напряглась.

— Оружие?.. Вы перегибаете, аврор Грюм. Да и разве вы уже меня не обыскали?

— Недостаточно хорошо. Времени не хватило. Но я все ещё могу вам помочь.

Грюм направил на неё палочку, Мия скривилась и взялась за пуговицы на рубашке.

— Будете смотреть?

— А что, вы хотите что-то по-быстрому перепрятать, а я вам мешаю? -саркастично отозвался он.

В его взгляде читалось скорее раздражение, чем какая-либо заинтересованность. Принципиальность, очевидно, перевешивала в нем личные интересы, если таковые вообще имелись. Да и с чего бы ему заниматься подобным непосредственно за спиной у Дамблдора? Тот уж явно не одобрил бы такое обращение с «гостьей».

— Что вы, у меня от вас нет никаких секретов! — с неприязнью протянула Мия, стягивая с плеч ткань. — Наслаждайтесь.

— Смотреть у вас откровенно не на что, — он насмехался. — Только если на этот занятный след. Что это было за проклятие?

Что бы Грюм не говорил, розовый кружевной бюстгальтер, слишком смелый для семидесятых, наверняка привлек его внимание, если он, конечно, не отрицал напрочь все плотское (или вовсе не интересовался женщинами, к примеру). Что, честно говоря, как-то больше сочеталось с его больной паранойей. Это же надо довериться другому человеку, оказаться в уязвимом положении со спущенными штанами… Хотя с позиции силы опасаться как раз было нечего. Хорошо зафиксированная жертва, как известно, не сопротивляется, а с магией этот вопрос решался на раз-два. О какой же чернухе она рассуждает! Но без древка под рукой Мия чувствовала себя неприятно беззащитной.

Правда, как ни парадоксально, несмотря на все опасения относительно Грюма, Мия предпочла бы, чтобы он пялился только на её грудь, потому что, очевидно, он заметил и все остальное. У неё осталось несколько косых надрезов на теле от осколков люстры, так удачно рухнувшей в поместье Малфоев. Они были совсем ерундовые, но тогда просто не было возможности заморачиваться ещё и со сведением всех мелких шрамов. Всего пара незаметных отметин от шальных заклинаний, заработанных ею во время финальной битвы. Она тогда быстро встала на ноги, хотя стоило бы уделить своему здоровью больше внимания. И, конечно, подарок Долохова, совсем уже побледневший, но все ещё некрасиво пересекающий грудь. Вот от него Мия очень хотела бы избавиться. Но никто, к кому она обращалась впоследствии, так и не смог ничего с этим сделать. Очевидно, именно им Грюм и заинтересовался.

— Понятия не имею. Тот, кто это сделал, мне не докладывался. Да и я была не в том состоянии тогда, чтобы выспрашивать подробности, — обсуждать это ей было откровенно в тягость.

— Полагаю, сегодня был далеко не первый раз, когда вы поучаствовали в бою.

— Нижнее белье снимать? — сменила тему она, стягивая с себя юбку. — А то вдруг у меня запасная палочка в форме косточки от бюстгальтера.

— Если вы настаиваете, — легко согласился Грюм, приманивая небрежно брошенную на пол одежду и обувь.

— Аврор Грюм! — прорычала Мия, складывая руки на груди.

Стоять в неглиже даже на плотном ковре было зябко: по коже побежали мурашки, соски неприятно терлись о ткань. Трусы у неё тоже были кружевные, а вместо плотных колгот — легкомысленные чулки. И все это вместе, если честно, мало что скрывало. Надо было приобрести белье поскромнее, но кто же знал.

Он хмыкнул и наложил на неё диагностирующие чары — медицинские и ещё какие-то, вероятно, специфично-аврорские. Ну да, конечно, вещи же можно было хранить и ещё непосредственно в теле.

— Все? Мне немного холодно.

Грюм небрежно отмахнулся от неё, засовывая вещи в явно расширенный магически карман:

— Обживайтесь. На втором этаже есть шкаф с барахлом. А я, пожалуй, загляну ещё и в вашу милую квартирку в Лютном.

И тут же зашагал к выходу.

— И что мне?.. — она кинулась за ним с небольшой заминкой.

Но он уже захлопнул за собой дверь. Вероятно, направился прямо к ней домой, как и сказал. Ни район проживания, ни наложенная ею защита, что-то Мие подсказывало, его не остановят. Будет рыться в ящиках, листать те несколько книг, что она уже успела приобрести в этом времени… Хотя почти все вещи и так лежали в сумочке, но из соображений безопасности — вдруг она каким-то образом лишится её — кое-что хранилось и там.

Мия всплеснула руками, взвыла и выругалась. Квартира, к слову, была оплачена на месяц вперед, она почувствовала сожаление, хотя какая уж тут арендная плата. Да и даже если бы все вдруг оказались так милы, что просто отпустили бы «мадам Фицрой» домой, её личность уже могли вычислить Пожиратели и начать искать. Грюм, кстати, тоже подвергал себя опасности, отправляясь к ней в гости. Проклятие!

*

Несмотря на кажущуюся обитаемость — тут было относительно чисто и имелись все блага цивилизации, в доме оказалось откровенно пусто. Мебель, белье, посуда, кое-какие бытовые вещи присутствовали, но на кухне не нашлось даже крошки, а из одежды ей удалось откопать на полках только какие-то старые пыльные мужские вещи. Побрезговав ими, Мия просто завернулась в плед, которым была застелена кровать в спальне. Тот тоже сложно было назвать свежим, но он хотя бы выглядел относительно новым.

И парадная, и задняя двери оказались надежно запечатаны стараниями Грюма. Окна тоже не поддавались, но только на первом этаже, на втором ей все же удалось распахнуть раму. Мия постояла перед ней несколько долгих секунд, ежась от уже ноябрьского ветра, и закрыла обратно. Конечно, она могла бы выбраться наружу и попытаться сбежать, но что бы ей это дало? Пойти, кроме как к тому же Дамблдору, ей было откровенно не к кому. Никакими дружескими связями за эти месяцы она не обросла, а вот врагов, в теории, резко прибавилось. Да и скрываться в ночи без обуви, практически голой, возможно, с травмой из-за прыжка с высоты… Грюм же ещё наверняка наложил на всю округу сигнальные чары, так что доберется она, дай Бог, только до соседней улицы, когда он уже пустится в погоню.

Никаких дел Мия себе придумать не смогла, так что просто умылась, попила дрянной воды из-под крана и устроилась на диване внизу в ожидании гостей. И очень быстро задремала. Все же день был суматошным, если не сказать прямее, учитывая, что она сражалась с Пожирателями, убила человека, её допрашивали и заперли в одном из, очевидно, убежищ Ордена Феникса, а ложиться спать Мия действительно привыкла довольно рано из-за привычки Филча приходить на работу ни свет ни заря.

Мертвецы не досаждали ей во снах, даже прошлое будущее не тревожило, но она все равно дернулась и чуть ли не вскочила с места, когда её разбудили: