— Как вы, мистер Люпин?

Он уже одевался после первого вечернего осмотра, так что Гермиона решила разбавить молчание. Помфри ей больше не помогала, поэтому они находились сейчас только вдвоем во всей палате, а формуляры она уже закончила заполнять.

— Я не знаю, что ответить на этот вопрос.

— А я не знаю, как вас поддержать. Не хочется говорить дурацкие банальности, — когда её друзья умирали у неё на глазах, ей было только тошно от всей этой пустой заботы. — Но мы с вами недостаточно близки, чтобы моя искренность выглядела уместно.

— Думаю, вы уже все сказали правильно, — отозвался Римус, выходя из-за ширмы.

Гермиона улыбнулась, оглядывая его, и шагнула вперед. С Северусом сработало, так почему не должно было с Люпином? Он вздрогнул, когда она прикоснулась к нему, но вежливо обнял в ответ. А может, и вполне искренне, только недоверчиво. Учитывая его состояние, ему наверняка было тяжело подпускать кого-либо близко к себе. В детстве ещё как-то удавалось, но потом… В её времени он так и оставался одиноким с тех пор, как потерял всех школьных друзей. Только Тонкс смогла пробиться через стену мягкого отчуждения.

Ещё один многострадальный человек, который, слава Мерлину, пока имел надежду на будущее. А то она уже и сама что-то начала отчаиваться, хотя ещё ничего не рухнуло, просто приблизилось к оригинальным трагичным рамкам. Как будто на войне можно было обойтись без потерь! Но в самом деле, были же и положительные моменты. Лили выжила, Сириус не загремел в Азкабан, а у, к примеру, Аластора имелась поддержка, которая вроде как помогала ему не сорваться во тьму паранойи. Она имела в виду Рона, не себя. Северус, кажется, и вовсе держался подальше от Пожирателей, реализовывая себя на более мирном поприще, а не только через темную сторону. И в отличие от своей изначальной версии по её хронологии все же был куда счастливее. Из-за неё, как она смела надеяться.

Со стороны двери в Больничное крыло раздался свист. Они с Римусом, конечно, отстранились друг от друга, но совершенно спокойно. Естественно, это был Блэк, и ни она, ни Люпин из-за него нервничать не собирались.

— Сириус, — почти простонал Римус с усталостью в голосе.

Хотя его «классическое» дерзкое поведение, кажется, наоборот исключительно положительно влияло на обстановку. Как будто ничего и не случилось. Понимал ли это сам Блэк? Или он просто прятался за привычной маской, как и все они временами?

— То есть вы обнимаетесь, а «Сириус», — он издевательски изобразил тон Люпина, — тут я?

— Завидуете? — рассмеялась она. — Тоже хотите получить объятья?

— Возможно, — Блэк ухмыльнулся, уже подходя к ним.

— Да пожалуйста, мне не жалко, — она приглашающе развела руки в стороны.

— Я пойду, — объявил Римус. — Подготовлюсь.

— Зелье? — обеспокоилась Гермиона.

— Да, я взял, — он неловко нашарил пузырек в сумке, показал ей и сунул обратно, направляясь на выход.

Сириус смерил её взглядом сверху вниз, словно оценивал, достойная ли она кандидатура для такого дружеского жеста. И, судя по прищуру, сильно сомневался, что ему стоит прикасаться к ней. Но, тем не менее, подался вперед и обхватил плечи. Гермиона сжала бока в ответ.

— Мы с Лили и Римусом много разговариваем в последнее время. И о вас в том числе.

Конечно же он хотел что-то ей сказать. Вряд ли Люпин убежал просто от внезапного смущения. Наверное, они сговорились заранее.

— И что же вы про меня говорите?

Не то чтобы она прямо уткнулась носом в грудь Блэка, но все же они стояли достаточно близко, чтобы Гермиона впервые почувствовала его запах. Композиция была странная: резкая химическая вонь, возможно, бензин или что-то подобное (видно, Сириус возился сегодня с мотоциклом), и, внезапно, сладкая карамель. Это сразу проассоциировалось у неё с Эванс, хотя никаких обоснований для подобных выводов не имелось.

— Что, несмотря на все эти сплетни о вас, которые ходили по школе, — Блэк прочистил горло и отстранился от неё, — вы, вроде, неплохой человек.

— И если я кручу роман с мистером Снейпом тоже? — фыркнула она, делая шаг назад.

— Тогда у вас крайне дерьмовый вкус на парней, но да, всё равно. Вы помогаете Римусу. И мне… жизнь спасли.

Гермиона задумалась на секунду, не сообразив сразу. Точно, она же выдернула его из-под Авады в доме Медоуз. Но это было для неё таким естественным действием, что даже не отложилось в памяти. Когда Грюм заступился за неё, подозрительную незнакомку, было куда удивительнее, наверное, для них обоих.

— О, точно. А вы прикрыли мисс Эванс. Как она, кстати? — сместила тему с себя на более безопасный объект она.

Хотя и про Лили ей узнать, конечно, хотелось. Просто для общего развития. Но Блэк в ответ лишь пожал плечами.

— Может, ей нужна какая-то помощь? Зелье сна без…

Если отложить в сторону все противоречивые чувства к Эванс, кому, как не ей, знать, в каком она сейчас состоянии. Лучше её поняла бы, наверное, только Джинни из будущего. Они ведь обе ничего толком не успели.

— Не утруждайтесь, у нас все есть. И… она справляется.

Гермиона покивала, хотя это была очевидная вежливая ложь.

— А вы?

— Я знал на что шел, — опять сдержанность в его голосе сменилась практически раздражением.

Это тоже было преувеличением. Никто из них не думал о смерти всерьез просто потому, что они были молоды и ещё ни разу не сталкивались с по-настоящему страшными вещами лично. Джеймс мог начать осознавать после смерти родителей, но вырасти так и не успел. Римус, наверное, тоже относился более критично к происходящему, но был слишком мягким, чтобы повлиять на других.

Однако, Блэк сам начал разговор по душам, условно, она только подхватила.

— Надеюсь, ваши отношения с семьей тоже изменились после случившегося, — Гермиона вскинула руки, показывая ему ладони, чтобы опять не вывести мгновенно нахмурившегося Сириуса из себя. И как с ним справлялись друзья? — Я не лезу в вашу личную жизнь, но не теряю надежду.

— Полагаю, — даже как-то задумчиво отозвался Блэк, — они злорадствуют, что Джеймс… Он был мне как брат. Настоящий, а не этот трусливый…

— Ваш брат по крови не трусливый. Он просто другой.

Сириус поднял на неё пылающий взгляд, она махнула, закрывая тему.

— Рада, что вы хорошо держитесь, мистер Блэк. Такое, конечно, не пройдет бесследно, но, надеюсь, вы с мисс Эванс оправитесь. Не забывайте, что вы есть друг у друга. И у мистера Люпина, — Гермиона якобы отвлеклась на бумаги Римуса и замолкла.

Намек вышел не особо удачный, но изображать из себя купидона она не привыкла. Да и вряд ли могла на Сириуса эффективно повлиять. Точно не могла, выяснено опытным путем. Но это было в её интересах, чтобы Блэк и Эванс сблизились. Тут, конечно, многое зависело от расположения Лили. Как бы образцово Сириус себя не вел, если он ей не нравился…

Блэк, тем временем, свел брови к переносице, вглядываясь в её лицо, но тут же, словно опомнившись, опустил взгляд. Опять вполне себе резонно заподозрил её в легилименции, хотя ничего такого она сейчас на самом деле не предпринимала. Но задать неудобные вопросы не успел. Дверь в Больничное крыло тихо открылась.

— Мадам Фицрой, если вы освободились, мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз, — объявил Дамблдор и легко кивнул Сириусу. — Мистер Блэк.

— Сэр, — поздоровался он и тут же «отпустил» её: — Увидимся утром, мадам Фицрой.

*

— На мой склад напали и казнили нескольких сотрудников, — недовольно отозвался Филч старший, с неприкрытым презрением смотря на Грюма. — Это сделали Пожиратели. С чего бы мне прислуживать им?

Раздражение Эрмия можно было понять. Аластор допрашивал его, судя по обстановке, точнее, её отсутствию, в том же здании, в котором он опоил «мадам Фицрой» Эйфорийным эликсиром в октябре. И к стулу Филч был точно так же привязан. Вот только если ему и дали зелье, то какое-то другое — радостным он совсем не выглядел.

— Из страха? — резонно предположил Грюм, на сей раз стоящий чуть в стороне, в темноте, а не нависающий над пленником.