— Что за?.. — в горле першило, она закашлялась.

Он не удосужился ответить, но посветил ей прямо в глаза Люмосом. Мия дернулась и зажмурилась.

— Аврор Грюм, что вы делаете? — зашипела она.

Хотя определенно догадывалась и что, и зачем. Можно было бы предположить, что это задержание для допроса в связи со смертью нападавшего. Но находилась она точно не в застенках аврората, так что действовал он сейчас, вероятно, от Ордена. Не зря Мия сомневалась насчёт его мотивации для общения — естественно, он её в чем-то подозревал! А такая развязка вечера подтолкнула его «познакомиться поближе» в весьма своеобразном смысле. Она сказала бы, что и с этой точки зрения не сделала ничего такого, чтобы заслужить подобное отношение, с учетом, что прикончила она Пожирателя. Но, конечно, её поведение немного не соответствовало легенде, и… Да чего ещё было ждать от Грюма? Вот такого его она узнавала!

Он взмахнул палочкой, но тут же недовольно скривился — никакого эффекта его волшебство не произвело. Можно было смело ставить сикль на то, что Грюм пытался снять с неё все возможные чары, позволяющие менять внешность, пока она валялась в отключке. Мия действительно думала поначалу, что было бы не лишним как-то замаскироваться, но отказалась от этой идеи. Поддерживать трансфигурацию лица ежедневно быстро стало бы весьма утомительно. Она начала бы совершать ошибки, путать, что и как поменяла. Или, если идти более простым путем, где бы она взяла столько оборотного, к примеру? До фанатизма Крауча в этом вопросе ей было далеко. К тому же, в целом, учитывая временной разрыв, это казалось не слишком целесообразным. Мало ли кто на кого похож.

Вот назваться другим именем выглядело разумным решением. Во-первых, её собственное было довольно запоминающимся, во-вторых, это позволяло ей создать более целостный ментальный барьер.

— Вы так и собираетесь молчать? — пусть хотя бы подтвердит её умозаключения.

— А вы готовы говорить?

Грюм выпрямился, но все ещё нависал над ней, заставляя её задирать голову, чтобы видеть его лицо. При желании Мия могла бы боднуть его лбом в живот, так близко они находились. От этой дурацкой мысли почему-то стало весело. Она сглотнула подозрительно вязкую и сладкую слюну.

— Смоковница и дремоносные бобы… — пробормотала Мия. — Серьезно? Вы дали мне Эйфорийный эликсир? Знаете, я очень плохо пою.

— Лжецы, как правило, готовы к тому, что их будут поить сывороткой правды, морально давить и пытать, — судя по направлению взгляда, он смотрел на её губы. И не зря — она еле сдерживала дурашливую улыбку. — Но на самом деле положительные эмоции контролировать куда сложнее.

Физический дискомфорт, впрочем, действие зелья никак не купировало, но какой-то неуместный эмоциональный подъем Мия действительно чувствовала. А ведь Грюм наверняка подозревал её Бог знает в чем! Но ведь это было совершенно неправильно. Они же были на одной стороне, в целом. И она могла разрешить этот ненужный конфликт в два счета, просто рассказав ему всю правду. Тогда Аластор перестанет так напряженно хмуриться.

Мия цокнула. С тем же успехом она могла выложить ему все при первой же встрече. Как и Дамблдору. Окклюменция подавила неуместный всплеск дружелюбия, но едва ли до конца.

— Интересная методика допроса, аврор Грюм. Только я все не возьму в толк, что же вы хотите от меня услышать? Шучу я тоже посредственно.

— Для начала, полагаю, нам нужно познакомиться, — спокойно выдал он, но улыбнулся как-то неприятно.

Мия надула губы, все пытаясь разглядеть в этом юмор.

— Решили, что первый раз вышло неудачно? Не волнуйтесь, если вы меня развяжете, я все прощу.

— Знаете, по вам нет никакой информации в Министерстве. Вы не обозначили свое прибытие в Великобританию официально. Более того, по своим контактам в Европе я тоже не нашел ни единого упоминания Мии Фицрой. Вы человек-призрак.

Она рассмеялась и неубедительно изобразила подвывания, которыми по представлениям магглов сопровождалось бытие застрявших на этом свете душ. Или отпечатков личностей? Насчёт классификации призраков постоянно возникали споры.

— Разве это не хорошо, что я ни разу не попадала в поле зрения авроров и других законников?

— Или попадали, но под другим именем.

— Вы параноик, — фыркнула она. — Так можно сделать какие угодно выводы из воздуха. И вообще смена имени — не преступление, для этого есть десяток легальных причин.

На лице Грюма появилось почти азартное выражение. Мия поняла, что ошиблась, но не могла осознать масштаб катастрофы. Внимание рассеивалось.

— Например, вернуть девичью фамилию в связи со смертью мужа, — как будто даже поддержал её Грюм.

— Почему сразу девичью, можно и какую-нибудь другую взять, — она легкомысленно тряхнула головой. — Я вот, к примеру… Я…

От попыток привести свои мысли в порядок и заглушить лишнее ментальной магией, её почти накрыло приступом мигрени. Мия уже чувствовала предвестники, заныли зубы. Она попыталась сосредоточиться на боли, чтобы сконцентрироваться.

— Если вы хотели побольше узнать о моем прошлом, то могли бы просто спросить, а не устраивать не пойми что с похищением и связыванием.

— Но вас это как будто бы совсем не удивляет, — Грюм опять наклонился к ней, ещё ближе, чем раньше.

Его тяжелая рука легла ей на плечо, Мия покосилась на неё, снова утратив самоконтроль. От Грюма пахло хвоей и какой-то почти морозной свежестью, словно он только что побывал на сильном холоде. Такой стереотипный мужской парфюм, но весьма ему подходящий. Впрочем, вряд ли он душился, скорее пользовался каким-то средством во время или после бритья.

— Простите?

— Вы чуть не погибли во внезапной схватке и очнулись связанной наедине с недружелюбно настроенным к вам человеком. Почему вы не плачете, мадам Фицрой? Не кричите, не зовете на помощь?

— Я вообще не поклонница рыданий, а сейчас у меня в желудке ещё и плещется веселящее зелье, — пробормотала она, стушевавшись. — Да и вы не производите впечатление бесчестного и жестокого человека. Полагаю, это все просто какая-то ошибка.

Ну не пытать же он её всерьез собрался! Не то чтобы она могла утверждать это со всей уверенностью, но говорили, что Грюм не был сторонником радикального способа решения вопросов. Он был угрюм, саркастичен и резок, но все же Круциатусами и Авадами не разбрасывался, даже когда Крауч дал на это разрешение аврорату.

— Я служитель закона, а вы женщина без прошлого, свободно владеющая боевыми заклинаниями и весьма эффективно их использующая. Боюсь, у нас все же имеется некоторая проблема во взаимопонимании.

— Если вы про смерть напавшего на нас преступника, то это вышло случайно! — воскликнула Мия, наверное, слишком громко и эмоционально. — Он же умер, да?

Она свела брови к переносице и состроила грустную гримасу, но почти сразу сбилась на какой-то зловещий шепот.

— Не то чтобы мне было его жаль. Пусть откушает того блюда, что готовил другим, гребаный Пожиратель смерти, — довольная своим идиотским каламбуром, Мия не удержалась от нездоровой улыбки.

— Похоже, вы успели хорошенько проникнуться нашими политическими проблемами, мадам Фицрой, — Грюм почти отзеркалил её мрачное веселье. — Или это уже что-то личное? Когда успели пересечься?

Она с усилием сомкнула губы. Веритасерум потребовал бы от неё ответа (впрочем, Грюм был прав, она знала приемы, чтобы обойти его воздействие), какая-нибудь Болтушка заставила бы вещать полный бред без остановки, но свое желание торжествовать на условной могиле безымянного Пожирателя подавить Мия могла. Хотя так и подмывало…

Грюм продолжал стоять над ней, сжимая, правда, совсем легко, плечо. Мия заглянула ему в глаза, честно, без особой цели. Но сразу же подумала о том, что он, конечно, был отличным аврором, но вряд ли являлся мастером окклюменции. Да и она умела быть очень аккуратной. Было бы легче выстраивать защиту, если бы ей было известно, какие выводы он сделал насчёт неё, в каких грехах обвиняет и как планирует поступить в итоге.