— Лорд дает шанс каждому, — процедил он сквозь зубы.

— Кому, например? Магглам? Если он придет к власти, все, кто не впишется в установленные рамки, будут так или иначе уничтожены или низведены до положения домовиков.

— Ты и в будущее можешь заглянуть? Им достаточно просто подчиниться.

— То есть тоже приспособиться и жить так, как скажут?

— А профессор Дамблдор не говорит вам, как жить? Не приказывает поднимать палочку за свои идеалы?

— И ты действительно не видишь разницы в мотивации? Дело не в Дамблдоре. Я вот тоже от него не в восторге. То, за что человек готов убить и умереть, — вот, что действительно важно.

— Нет никакой твоей стороны, — неприятно протянул он, сделав вывод. — Есть только его сторона.

— Даже если так, я в любом случае не скрывала от тебя своей позиции. А ты, видимо, просто пропускал это мимо ушей. Чего ты ждал? Что все эти конфликты — это временные сложности? Думал, что если подождешь, промолчишь, то все разрешится само собой? Что ты, не знаю, сможешь привести меня в конце концов к ним? Или забрать, как трофей. Или вовсе не меня, — добавила она тише.

— О чем ты?

— Если Лорд прикажет тебе убить Лили, что ты ему ответишь, Северус?

— Эванс тут совершенно ни при чем!

— С чего бы это? Очень даже при чем. Учитывая идеи, которые поддерживает она и её окружение, Лили вступит в войну на стороне Дамблдора сразу после выпуска. И, весьма вероятно, погибнет в бою.

Это было даже не предсказание, не пересказывание известного ей будущего, а закономерное развитие ситуации. Какие тут ещё могли быть варианты? Может, они с Роном и вмешались в историю, но не переписали же все подчистую.

— Это пустые предположения, — прозвучало даже нейтрально, однако, было очевидно заполнено до краев какой-то бессильной яростью.

— А какой выход ты видишь из этой ситуации? Ты поручишься за Лили перед Лордом? Она и руки тебе не подаст и уж тем более не доверит жизнь, ведь вы будете уже не просто бывшими друзьями, а полноценными врагами.

— Эванс талантлива, ей везде найдется место. Лорд…

Гермиона рассмеялась.

— Ты настолько наивен? Если ей и предложат присоединиться к прекрасному миру Тёмного лорда, это будет сделано исключительно в пропагандистских целях. «Даже низшие создания понимают неизбежность моего триумфа и осознают свое место», — она изобразила, как могла, тон Воландеморта. — Мерлин с тобой, он убьет её так или иначе.

Даже если Лили действительно настолько великолепна, как кажется, Тому не имелось никакого резона признавать её интеллект и способности. Свита не оценит, ведь это косвенно подтвердит, что все благородные дома, чьи секреты Лорд разнюхал ещё в тридцатые, тоже в чем-то проигрывают таланту одной ведьмы. Да и ему, получается, придется проявить уважение к какой-то грязнокровке.

Снейп нахмурился ещё сильнее, но неожиданно вернул себе контроль:

— Вы действительно не очень хорошо умеете читать морали, мадам Фицрой. И с чего вы вообще вспомнили про Эванс? Мы говорили про вас.

— А кто, по-вашему, я?

Они оба опять перешли на какие-то издевательские формальности.

— Магглорожденная, — без сомнений заключил он.

Видимо, как и Грюм, сделал выводы из её поведения, одежды и других деталей.

— Что же вы скромничаете, мистер Снейп? Разве вы и ваши друзья используют это слово? — она отступила от него на шаг и схватилась за свой левый рукав. — Давайте я вам помогу.

Шрам, который оставила ей Беллатриса, был спрятан за теми же Чарами сокрытия, что использовались в Чёрной метке, но кто бы её осудил за этот плагиат? С паршивой овцы хоть шерсти клок. Маскировка послушно спала.

— Читаемо? — ухмыльнулась Гермиона, подсовывая ему под нос свое предплечье. — Или мне проговорить по буквам?

Северус плотно сжал губы. Некрасиво, конечно, было так давить на его больную мозоль, учитывая их с Эванс историю. Но он слишком удобно устроился, упрекая всех в лицемерии, когда сам не меньше кривил душой.

— Мне плевать на чистоту крови.

— Рада слышать, но, боюсь, многим не плевать, — она стянула манжету обратно вниз. — Поэтому, в отличие от вас, мистер Снейп, я сторону выбирать не имела никакой возможности. Даже если бы у меня не было собственной точки зрения.

— Вам причинили вред, и теперь вы хотите отомстить?

— Да, ввязалась в войну из-за парочки травм.

— Нет, — протянул он, смотря куда-то в пол. — Из-за мужа.

— О, вы узнали несколько фактов про меня и мое прошлое и уже выдумали душещипательную историю?

— Хотите сказать, что это все никак не связано? — Северус опять пытливо уставился ей прямо в глаза. — Его преждевременная смерть, наша с ним схожесть…

— Не хочу. Это связано, но, боюсь, далеко не так очевидно, как вам могло показаться.

— И что же произошло на самом деле? Почему они выбрали вас в качестве цели? — он демонстративно посмотрел на её руку.

— Вы думаете, что этому есть какая-то понятная и все объясняющая причина? Я просто перешла им дорогу. Не подчинилась, посмела выступить против. Родилась не в той семье, — её передернуло. — Увы и ах, но если вы воспринимаете Пожирателей как революционеров с романтическим налетом вседозволенности, то я вынуждена развеять ваши мечты. Они просто уроды, желающие заполучить власть. Как и сам Воландеморт.

Северус тоже вздрогнул, услышав имя. Перед её внутренним взором встала отвратительная безносая рожа. Впрочем, это были всего лишь искаженные образы будущего, сейчас Том был куда симпатичнее и не напоминал ещё жертву запущенного сифилиса.

— Простите, Тот-кого-нельзя-называть, — притворно испугалась Гермиона. — И если вы собираетесь нести какую-нибудь чушь про цели и средства, то, прошу вас, увольте меня от этого.

— Но при всем этом ваш муж сам был Пожирателем.

Уголки её губ дрогнули. Какие все вокруг неё догадливые. Хотя в Северусе она и не сомневалась, не умел бы он подмечать детали, умер бы гораздо быстрее. А то, что подмечает он только то, что хочет и в чем заинтересован… Это так раздражало её временами в Гарри.

— Вы знаете про метку, но сами очевидно никогда не состояли в рядах Пожирателей, — у него нашлись и аргументы. — Даже если вы что-то подслушали, пока…

— Пока меня пытали, мистер Снейп, — пришла она на помощь, говоря приторным тоном. — Но прошу вас, продолжайте.

— Вряд ли перед вами выложили бы тонкости, само строение чар, как ими пользоваться… — он задумался. — Вы хотите спасти меня от его судьбы?

— Каким образом? Сексом? Нет, мистер Снейп, ваша судьба в ваших руках. Вы можете сохранить верность Лорду, воспылать внезапной любовью к Дамблдору или всё же уехать. Главное, помните о последствиях своих решений, — Гермиона сделала несколько шагов в сторону, обращая внимание на часы, стоящие на каминной полке. — Так что думайте, как поступить, как я вам изначально и предлагала. И, если у вас возникнет желание, сообщите мне свой вердикт. Впрочем, молчание тоже будет ответом, так что можете себя не утруждать. А сейчас, мистер Снейп, нам лучше отправиться в Большой зал. Мы ещё успеем перекусить, если поторопимся.

Северус подчинился, но больше ни слова не проронил. И не пришел ни после ужина, ни ночью. Они не пересеклись случайно или сознательно взглядами, а индивидуальное занятие было назначено только на субботу, так что до тех пор можно было свободно избегать друг друга. Но мир не рухнул. Пусть сейчас Снейп искренне считал, что Воландеморт мудр, силен и справедлив, а его (и Лили, конечно же) не коснется никакая грязь, это ничего ещё не значило. Она подождет. Они со всем разберутся. Останутся они вместе или нет.

Гермиона не собиралась на него давить. У неё и с самой собой хватало проблем. Возвращенные воспоминания наконец улеглись в голове. Ненависть поднялась, как то временное цунами, но тут же под действием окклюменции осела болотной водой. Черной и пугающей. Но теперь у неё хотя бы имелась возможность выплеснуть всё это на других, а не только на себя.

— Я хотела бы навещать Рона время от времени, — высказала она Дамблдору, заявившись к нему в кабинет ещё перед завтраком на следующий день.