Коэволюция предполагает комплексное взаимодействие как функциональное единство входящих в него частей с сохранением их субстратного различия, самостоятельности. Человек продолжает существовать в качестве субъекта, использующего технику в роли средства своего развития. В обстоятельствах экспансии новационизма это единственно возможная установка по отношению к технологиям, которая, не останавливая, но регулируя их развитие, управляя применением, служит продолжению человеческого рода на Земле. Любое эколого – антропологическое движение за сохранение природы, как внешней, являющейся средой обитания человека, так и его внутренней, духовно – телесной, предполагает, даже безотчетно, модель коэволюции. Только она дает надежду на сохранение человеческого жизненного мира, фактически на выживание самого человека, при условии, что, адекватно понимая складывающуюся ситуацию, люди за свое будущее будут бороться, как все время поступает, если не захвачен mortido (влечением к мертвому) индивид, пусть и зная о конечности своего бытия. Что они антропоконсерваторы.

В современной науке по любому вопросу существуют десятки точек зрения, говорят и пишут что угодно, исходя из потребности выделиться, что-нибудь сказав. Особенно что-нибудь скандальное. Какую бы теорию не выдвинули, можно смело утверждать, что через год будет другая. Отсюда ощущение бессмысленности накопления знаний. Обычно проходят весь спектр возможных взглядов: сахар полезен; бесполезен, яд; опять полезен. Больше есть надо утром; в обед; вечером; чаще; только два раза. Делать зарядку лучше… Америку открыл Колумб; викинги; арабы; китайцы – а в принципе – кто нравится. Познание стало игрой. Праздно – мыслием. В этом суть постмодернизма как типа культуры. Вопрос Понтия Пилата «что есть истина» представляется не только трудным, как раньше, но ненужным, неправомерным, принципиально неразрешимым. В искусственном мире важен только результат. Эффективность. Для человека – имидж. Эффект. Вместо истины остается смысл. Смысл имеет любое нечто. И даже ничто. Конь существует, а Пегаса нет, это – фантазия. Но он(а) имеет смысл… Постепенно не остается и смысла. Заговорили об «апокалипсисе смысла» и «постистине». Знаки, форм(ул)а и программирование – вот что вместо них. Был профессор, стал процессор. Несемся в про – пасть самоотрицания в бессознательном состоянии. Не хочу. Спасите… Спасайтесь!

Постмодернизм не тип культуры. Это ее конец. Превращение в технологию. Которая превращает наше бытие в нечто иное. В Инобытие. Конец постмодернизма – Трансмодернизм.

Говорят о глубинном государстве предполагая при этом что – то скрытое, конспирологическое, сознательно античеловеческое. Заговор. Если трезво – то да, это глубинная власть, процессы, действительно идущие под поверхностью, часто в противоположном ей направлении, чем непосредственно видится. Но, к сожалению, они идут без чьей – то злой воли и не́ на кого, нет субъекта, на кого бы можно сваливать то, что в них не нравится. Увы, это не заговор, а объективное саморазвитие человечества, его детерминация будущим, хотя оно представлено какими – то людьми, функционерами… Но не более, чем представлено. «Крот истории», как говорили раньше, копает самостоятельно. В эпоху Просвещения, в марксизме уповали на него, полагая, что он копает в пользу человека, ради его лучшей жизни вообще или «при коммунизме». Сейчас видно, что крот – то техногенный и прокладывает тоннель в направлении антиутопий, к апокалипсису традиционного макромира людей, называемому в науке «сингулярностью», результатом которой будет вырождение жизни на Земле, по крайней мере, в ее высших формах, замена ее искусственными системами. Включая человека. Антропоцен сменяется техноценом, как уже произошло на планетах, где мы «не находим ни жизни, ни разума». Потому что искусственный, силиконовый разум «съел жизнь» и «замурован», «глубинно закодирован» в мертвой материи как ее структура. Энтузиасты и враги прогресса – те и другие с этим соглашаются, только одни с радостью, другие со страхом, что «к 2100 году количество бит информации сравняется с числом атомов на Земле». Ну, тогда действительно, если и когда атомы и биты будут одно и тоже – силиконовая планета. Космос осваивает Землю.

(Космос за(о)хватывает Землю)

Прометеевское отношение к миру превысило возможности жизни на Земле. Орудийная мощь человека достигла на ней предела. Она сопредельна Разуму и Космосу. Космос – истинная сфера Разума. Земля лишь его колыбель, а Человек – детство. Все живет смертью другого и всякий гроб суть колыбель, а колыбель – гроб. Земля в XXI веке: гроб для естественного и колыбель искусственного. Человек в XXI веке: тело в гробу, разум в колыбели.

Глобальные проблемы человечества порождаются его глобальными преступлениями. «Преступление века», на которое почти не обращают внимания – вакханалия запусков космических ракет, когда ракеты запускают, чтобы из космоса следить за передвижением мусоровозов по городу и точнее стрелять по целям, убивая людей, наводя дроны (роботов) на цели. Таково оно, как бы производственное безумие. А вот и потребительское: в космос вывозят туристов и с помпой объявили, начали, приостановили, потом опять начнут, выпуск первых пассажирских самолетов, на борту которых ресторан, видеотека, казино, парикмахерская и спальные кабины. Своеобразный бордель в воздухе. На подлете – сверхзвуковые. Насколько же лицемерны параллельные стенания об истощении озонового слоя атмосферы, потеплении и какова цена всех гениальных проектов спасения природы. (Пример, подтверждающий, что отличие гениев от людей часто в том, что они делают гениальные глупости и что человечество утратило чувство самосохранения).

Люди воображают, что осваивают и побеждают космос. В такой же мере космос осваивает и побеждает нас. На Земле появляется все больше мест, в которых человеку как таковому жить нельзя. Это, в сущности, «пятна космоса». Подобно тому как «пятна цивилизации» постепенно слились в сплошную цивилизационную среду, так и «пятна космоса» начинают покрывать Землю. Скоро люди будут вынуждены защищаться от них специальными оболочками. Создавать искусственный климат, температуру и давление воздуха. «Среды с заданными свойствами». Их энтузиасты уже толкуют о поствитализме, а если о жизни, то в «БТМ» – бесприродном техническом мире. В бесприродном – значит безжизненном. О жизни в безжизненном мире!? Космос опускается на землю…

На улицах нашего города установлены стенды, на которых написана фраза: «Я люблю космос». За это предлагается нажать красную кнопку. Идет подсчет голосов. Я не нажал. Почему надо любить радиоактивные и прочие излучения, абсолютный холод или плазменные температуры, вообще мертвые, безжизненные пространства – не понимаю. Я люблю Землю и чтобы она была живой. А публика выбирает смерть. На нее и «нажимает». Хотят быть инопланетянами, не отдавая в этом отчета. Инопланетяне захватывают Землю, но не прилетают «готовые», а делаются здесь, на ней, из живых людей, посредством их мутации сначала в зомби, потом киборгов, роботов и т. п.

20 января 2015 г. Лондон. Известный физик – теоретик Стивен Хокинг заявил, что больше всего человечеству угрожают плоды науки и технологии, сообщает Gurdian. «Мы не остановим прогресс или обратим вектор его движения, поэтому должны признать его опасности и контролировать их», – сказал Хокинг (подробности: http://regnum.ru/news/innovatio/2057722.html).

Так я об этом (же). С принципиальной разницей. Хокинг, признавая угрозу нерегулируемого прогресса техники для человека (в отличие от трансгуманистов, культивирующих само/обман), ищет выход в его переносе на другие планеты, в космос, куда бы отправился и человек. А я, как любой человек, чье сознание не сужено до техницизма, говорю, что поскольку мы живые сущности, то сохранение земной природы является условием продолжения нашего существования. Мертвому, безжизненному космосу, который известен, адекватна безжизненная форма разума. Не ч(т)еловек. Непосредственно в открытом космосе никто не был. Люди в нем только «присутствуют». В скафандре из земной среды. А вот нечто другое, в виде в «миллиарды раз более разумных» роботов – будут. Но это – не мы. Я – представитель рода «человек». О ком и о чем должен заботиться?