– Я подобрал вам прекрасную девушку! Бриллиант! Красива, умна, воспитана! – начал было расписывать достоинства невесты император, намеренно опустив детали ее недостатков.

Одна ручка кресла ледяного мужчины с треском отломилась и, долетев до пола, разбилась на тысячу искрящихся осколков. Губы мага исказил звериный оскал. Адриан, сидящий до этого необычайно тихо и даже не попытавшийся выпустить свой внутренний огонь наружу, сейчас был более вменяем, но и он уже находился буквально на грани, готовый броситься на венценосного родственника в любой момент.

– И кто же из нас должен жениться? – Угроза в голосе никому не послышалась. Вторая ручка кресла, но уже у другого мужчины, жалобно хрустнула.

– А это решать вам! – быстро открестился император, сделав вид, что чем-то жутко заинтересован у дальнего стеллажа с книгами, а никак не напуган реакцией близнецов и просто-напросто опасается к ним подойти. Нет, конечно, они его не убьют и даже не покалечат, но… зачем так рисковать? Ему еще была дорога своя гордость хотя бы как память.

Огненный маг повернулся к брату и нагло ухмыльнулся.

– Даже не надейся, братишка! – насмешливая издевка в голосе только еще больше того распалила, и вторая ручка его кресла полетела вниз, вслед за первой.

– Ты тем более! – Ледяные глаза острием копья прострелили второго брата.

Оба смотрели сейчас друг на друга как на врагов, обмениваясь злыми ухмылками и острыми взглядами. Лед под напором второй стихии медленно таял где-то между ними, в то время как с другой стороны он уже занимал половину стены и уже можно было услышать хруст оконных рам. Наконец, поняв, что они друг другу не враги, оба повернулись к дядюшке.

Император, давно уже рассчитавший их такую реакцию, был готов к подобному исходу. Дождавшись, пока оба мужчины будут готовы его выслушать и думать адекватно, он сел на место и, сморщившись, оценил превратившуюся в ледышку воду в стакане. Горло отчего-то дико пересохло. Он откашлялся.

– Я предвидел такую реакцию, и, раз уж никто из вас не спешит становиться сразу мужем, я думаю, будет лучше, если вы оба просто станете женихами! – объявил он свое решение.

Камень кладки жалобно хрустнул под ледяным напором, а жаркий воздух помещения только нагнетал атмосферу, делая предметы более хрупкими.

– Мы проведем стандартный обряд для жениха и невесты для вас обоих, а через год, когда узы ослабнут, я жду от одного из вас свадьбы! – Его глаза упрямо просверлили обоих. Нет, он вовсе не собирался отказываться от своей идеи.

Скрежет зубов огненного мага исказил мерный треск пламени.

– То есть ты предлагаешь нам год делить одну девушку? – Дрова в камине жалобно хрустнули. В помещении уже было буквально нечем дышать.

Губы императора исказились в насмешливой улыбке.

– Что значит «делить»?! Она потомственная аристократка! Будьте любезны вести себя прилично!

– Год? – взревел наконец ледяной маг, окончательно выходя из себя и вскакивая с места. – Год жениховства? Ты с ума сошел?!

Тонкие пальцы опустились на массивную столешницу, и иней, тут же охвативший зачарованный от подобного стол, моментально снес все щиты на предмете мебели. Дерево захрустело, осыпаясь осколками льда. Император поморщился. Когда-то он любил этот стол, но… все меняется.

– Да! – твердо посмотрел он в глаза обоим братьям. – Это мое решение, и оно не подлежит оспариванию! Все! Свободны! Через месяц я лично прослежу, чтобы вы оба появились на церемонии, если, конечно, один не хочет уступить другому вакантное место! Но тогда будет сразу свадьба!

Близнецы отчаянно зарычали. Конечно, ни один из них и не планировал противиться приказу венценосного родственника, отдавая дань его старшинству, власти и возможной необходимости данного брака для империи, но предложение все же было слишком неожиданным и слишком… раздражающим их гордость.

– Вон! – взревел император, применяя свою родовую магию, чтобы выдворить буквально взбесившихся племянников за пределы своей территории.

Треск и отборная матерная ругань обоих огласила коридор. Вдалеке завопили слуги. Кажется, какая-то из стен дворца все же рухнула.

Император усмехнулся, снова спокойно усевшись на свое место и уставившись в глаза женщины на портрете. Его еще буквально только что горделивая осанка исчезла, спина ссутулилась, а сам он словно бы постарел на несколько десятков лет.

– Все будет хорошо, милая, – его взгляд смягчился, а на губы опустилась мягкая улыбка, – я обещаю, все будет хорошо…

Я сидела на широком подоконнике в мальчишеском крыле и никак не могла совладать с буквально распирающим меня возмущением. У меня ведь уже практически получилось! Я почти закончила абсолютно все расчеты, не успев дописать лишь парочку формул реакций, когда в комнату залетела Бриана и насильно вытолкала меня за дверь искать того самого, партнера по танцам на бал! Я, конечно, пыталась возмущенно фыркать и отбиваться, но толку от этого было мало. Если она чего-то хотела, то проще было пойти и сделать – все равно настоит на своем. В этом вся подруга.

И вот теперь, с напутствием не возвращаться в комнату без приглашения, я сижу тут, в мужском крыле, и наблюдаю за адептами, странно косящимися на меня и рысцой пробегающими мимо. Поморщилась, прекрасно понимая, что выбирать надо того, в ком я буду уверена, что он не полезет ко мне после. Потому что, несмотря ни на свою увлеченность наукой, ни на низкое положение на аристократической лестнице, я все равно для многих парней здесь являлась выгодной партией, и родители науськивали своих отпрысков на меня, заставляя их вести себя как мартовские коты, раздирающие глотки на крышах домов по весне.

Мысленно прикинула всех парней с нашего потока, перебирая имена в памяти, и остановилась на одном – Герд! Точно! И как же я сразу-то не сообразила! Вот уж у кого все мозги на науке повернуты, он наверняка даже и на бал-то не собирается приходить! А значит, у него еще нет спутницы на этот вечер!

Спрыгнула с теплого насиженного места, с сожалением покосившись на улицу, где сегодня разыгралась страшная непогода – зловеще свистящий ветер, вьюга, перекрывающая солнечный свет, лютый мороз… и это, поговаривают, только столицу так накрыло, хотя… Снова посмотрела в окно. Меня это даже радует. Впрочем, я одинаково рада и знойной жаре, и холодной непогоде. А вот промежуточное – дождь, сырость, слякоть… нет, это точно не мое!

Бодро вскинула нос, припоминая, в какой комнате проживает Герд, но вроде раньше я этим никогда не интересовалась, а значит, проще просто спросить. Схватила первого попавшегося мальчишку, пробегающего мимо, не давая ему прошмыгнуть дальше.

– В какой комнате живет Герд с потока зельеваров? – бесцеремонно спросила, не спеша отпускать его рукав, хоть он и отчаянно вырывался, пытаясь скинуть мою руку. Как бы не так! Вцепилась еще крепче, ожидая ответа. Лицо парня исказил страх.

– Да я понятия не имею! – взвизгнул он и таки ж дернул ткань. Рукав жалобно затрещал, оставляя в моих пальцах целый клок с перламутровой пуговицей. Мальчишка испуганно всхлипнул и припустил наутек. Только пятки начищенных до блеска туфель сверкали.

Удивленно подняла брови. Чего это он? Решила не забивать себе голову глупостями и просто найти другого провожатого, хватая второго мчащегося мимо паренька. Кинула кусок ненужной мне ткани на подоконник. Пойдет обратно – поди, заберет. Пуговица-то не из дешевых.

– Где живет Герд? – сурово спросила, в этот раз подстраховавшись и схватив очередную жертву не за одежду, а за запястье. Но у этого и нервы явно были покрепче, так как он все же не вырывался, хоть и смотрел на меня с опаской.

– Третья дверь справа, – указал незнакомый мне парень на стройный ряд одинаково выцветших от времени дверей в одном из коридоров. – А теперь, – он потянул свою руку на себя, – можно я пойду?

Разжала пальцы, мило улыбнувшись. Парень почему-то отшатнулся.