— Совсем не обязательно, — Снейп недовольно повёл плечами, ему всегда не нравилось объяснять очевидные вещи. — Вы мыслите слишком узко и прямолинейно, в любом, даже самом сложном зелье основных компонентов, действительно определяющих его сущность, обычно бывает не больше десяти. Всё остальное — это всего лишь связующие и стабилизирующие ингредиенты, в точной идентификации которых нет никакой необходимости.

Он помолчал, словно прикидывая, стоит ли сейчас пускаться в дальнейшие объяснения, но в конце концов решил, что крепость сна его собеседницы напрямую зависит от степени удовлетворения её любопытства и неохотно продолжил:

— Чтобы сварить эффективное снадобье, нужно прежде всего чётко понимать основные законы и правила, на которых построено зельеварение. Нельзя просто взять несколько ингредиентов и бездумно бросить их в котёл — в лучшем случае зелье тут же свернётся, как прокисшее молоко, а в худшем — взорвётся вместе со всей лабораторией. Что будет, если в котёл положить печень животного, не добавив черводреи или летоцвет вечнозеленый?

— Она свернётся, — ответила Гермиона, привычно вспоминая страницы учебника.

— Правильно, мисс Грейнджер, приятно осознавать, что, в отличие от Поттера, вы не предавались на моих уроках мечтам о славе, а изучали предмет. А что будет, если в котёл положить необработанный лунный камень и затем сразу же влить змеиную кровь?

— Котёл взорвется, потому что негашеный лунный камень несовместим с ингредиентами животного происхождения.

— И снова верно, мисс Грейнджер. Именно поэтому любой мало-мальски опытный зельевар, опустив в котёл лунный камень, следом обязательно добавит вулканический пепел, чтобы погасить взрывоопасные испарения. Но в нашем случае совершенно не важно, какие именно связующие или стабилизирующие ингредиенты использовались в зелье, был ли это летоцвет или корень солодки, пепел или промытая сера, так как на противоядие это ровным счётом никак не влияет. Нам нужно обратить воздействие именно змеиной крови и лунного камня, а не вспомогательных и потому абсолютно безвредных ингредиентов. Всё, что нам потребуется сделать, — это понять, какие именно основные компоненты могли вызвать наблюдаемый нами эффект и затем убедиться в их наличии в зелье. А для этого нам в первую очередь понадобятся здравый смысл, хорошее обоняние, немного опыта и книги. Здравый смысл редко бывает свойственен гриффиндорцам, но я уверен, вы вполне в состоянии компенсировать его отсутствие своей усидчивостью.

Гермиона не стала спрашивать Снейпа об остальных качествах, было и так очевидно, что из них двоих именно он обладает опытом в зельеварении и прекрасным обонянием. Последнее он уже с успехом продемонстрировал, определив по запаху болотницу и чреводрей. Как не унизительно это звучало, но профессор был прав — из всех необходимых для успеха качеств она обладала разве что усидчивостью.

От осознания собственной никчёмности Гермиона так тяжко вздохнула, что пустующий Холл Хогвартса, неожиданно подхватив её вздох, многократным эхом умножил охватившую её тоску.

— Да прекратите уже наконец! — с раздражением воскликнул Снейп, резко останавливаясь. — Винить себя в случившемся — в высшей степени идиотский поступок. Это всё равно, что мастер Олливандер счёл бы себя повинным во всём том тёмном колдовстве, что британские волшебники творили последние четыре столетия! Ведь именно его семья всё это время изготавливала им палочки!

— Ещё скажите, что это совершенно по-гриффиндорски, — насупившись и краснея, сама не зная, от злости или стыда, пробормотала Гермиона. Она не желала сейчас оправдываться и не хотела получать индульгенцию. — Я на блюдечке преподнесла ему и метод, и средство. Я заколдовала пергамент и прокляла Мариэтту, потому что мне казалось это правильным, вы не понимаете, профессор, я не защищала, я наказывала, возомнила себя богом, а Смит лишь повторил то, что я сделала пять лет назад. А ведь меня тогда даже не наказали. И галлеон…

— Вы мните о себе слишком много, — устало прервал её Снейп, — двойные стандарты в отношении гриффиндорцев в этой Школе широко известны, однако едва ли на этот раз всему причиной был ваш наглядный и безнаказанный пример. Мы оба знаем — всё дело в Поттере. Мальчишка вновь сунул нос в чужие дела, и обвинить вас можно лишь в том, что за десять лет вашей дружбы вы так и не удосужились научить его думать.

Гермиона потупилась и неожиданно шмыгнула носом.

И Снейп усилием воли заставил себя замолчать.

— Ну хорошо, — сказал он спустя секунду, смягчая свой тон, — раз вы так верите в божественное возмездие за совершенные вами грехи — а только этим я могу объяснить неожиданно охвативший вас приступ отчаяния, — то значит вы верите и в искупление. Выясните, что движет Смитом, и кто знает, быть может, вы ещё спасёте его бессмертную душу.

Неожиданно скрипнула тяжелая входная дверь, и Гермиона невольно вздрогнула, когда из темноты едва освещённого холла на них пугающе надвинулась огромная тень. Снейп вскинул палочку и сорвавшееся с неё невербальное «Инсендио» мгновенно воспламенило висевший на стене факел. Тени рассеялись, и Гермиона узнала высокую фигуру Хагрида в лохматой кротовьей шубе.

— Тут это, — виновато сказал лесничий, выходя на свет, — к вам гость. Я не хотел впускать, карантин же, но директор сказала, вы ждёте.

Хагрид неловко посторонился, и в неярком свете только что зажжённого факела Гермиона увидела… Дафну Гринграсс.

Она медленно выступила из-за широкой спины полувеликана, и отблески света яростными всполохами заиграли на её усыпанной снегом роскошной меховой мантии. Высокая, точёная, своим изысканным величием она походила на Снежную Королеву.

— Вы направляли письмо Драко, но на самом деле желали увидеть меня, не так ли, Северус…

Двусмысленность фразы, как и лёгкое придыхание перед именем профессора, едва заметное, но такое чувственное, не могли укрыться от внимания Гермионы. Она растерянно сделала шаг в сторону, осознавая, как жалко выглядит в своём желтом канареечном свитере рядом с этой элегантной красавицей.

— Добрый вечер, мисс Гринграсс, — ответил Снейп, склоняя голову в едва заметном поклоне, и сердце Гермионы болезненно сжалось: в низком бархатном баритоне профессора неожиданно проступила ответная волнующая мягкость.

========== Глава 15. Сделка ==========

Дафна прошлась по комнате, без должного почтения, но всё же с интересом рассматривая обстановку его гостиной. Книги, мебель, флаконы с редкими зельями — здесь многое изменилось с тех пор, как он перестал быть её деканом. Впрочем, изменилась и она сама, ничто больше не напоминало в этой изысканной утончённой женщине о пылкой, жаждущей знаний девочке, что так усердно изучала зелья на его уроках. Сейчас она двигалась медленно, с завораживающей плавностью, и в изящных изгибах точёной фигуры сквозила почти божественная грация. И Снейп невольно поймал себя на мысли, что с трудом может отвести от неё взгляд. Осмотревшись, Дафна поправила идеально уложенные волосы и низким, подрагивающим от волнения голосом, сказала:

— Северус, — и на мгновение показалось, что она пробует его имя на вкус. — Наконец-то мы с вами остались одни.