Шагалось легко, привольно. Никакие корни, кусты, буераки не лезли под ноги, а – такое впечатление – боязливо жались по сторонам, даже папоротники словно бы раздвигались. Воздух был чист и прозрачен, путь чист, а в небе покачивалась яркая серебряная луна. Неожиданно юноше на миг показалось… показалось на миг… словно бы появилась позади какая-то чернота, будто бы легкая тень коснулась луны… и снова все засияло серебряным светом. Померещилось. Эл покачал головой. Непривычные кудри смешно защекотали шею. Кто он здесь, в этом мире? Юноша не мог бы сказать, знал лишь одно – он здесь не чужой, и этот лес, луг, озеро, эта сверкающая в небе луна – это все его, это все доля него, это все – принадлежность его мира, не того, в котором остался унылый интернат, обиженные Богом дети и позорная кличка – даун.

А здесь… Кем он был здесь? Есть кто-то, кто обязательно расскажет ему… Пока же… Пока же, следует идти туда, куда звали, и хотя бы попытаться мысленно сложить все то, что известно. Итак…

      Сутулые и тощие люди, страшные, с пылающими глубоко запавшими глазами – нисур, раса магов. Раса хозяев, захвативших земли рами… Кто такие рами? Черт, как резко отдалось вдруг болью в затылке. Черт с ними, с этими рами… Альби? Простонародье… Ага, боли нет, значит, про них можно думать. Темноволосые, белокожие… обычные люди, напрочь лишенные сверхъестественных способностей, хотя и их далекие предки знали много чего. Интересно, Ами-Гури – альби? Несомненно, как и вся деревня, как и тетушка Рузамат, впрочем, старуху как раз не определить по волосам – седые. Еще есть какой-то Макгир… или Маггир… Тот, кто почему-то помогает Элнару. Он где-то далеко, в изгнании, наверное, прячется от нисуров.

      Значит, сначала – Альбезза, интересно, что за городишко, что-то он никак не хочет вспоминаться? Потом – река… Нет, сначала река, а уж потом – Альбезза. Конспирация, блин. Хотя, может, она и вполне оправдана – судя по всему, как поступили с соседней деревней, нисуры шутить не любят. Сволочи… За что же он так людей-то? И эта девушка-сероглазка… Ами-Гури. Интересно, что с ней?

      Погруженный в свои мысли, Элнар и не заметил, как дошел до самого луга. Да и тропинка под его ногами была широкой и ровной, безо всяких развилок, даже поблескивала в лунном свете. Чего б не идти?

      Вот и луг, тоже серебряный, как и все сейчас. Эл опустился на корточки, втягивая в себя пряный горьковато-сладкий запах цветов и трав. Бабка сказала – проводник ждет на лугу. Что-то тут никого не видать, однако! Элнар поднялся на ноги, осмотрелся… и почувствовал вдруг позади себя еле ощутимое дуновение. Тут же обернулся…

– Ами-Гури?! Ты?

– Я, – улыбнулась девушка, одетая все в то же короткое платье из мешковины, только теперь подпоясанное узорчатым пояском, на ногах появились мягкие башмаки с изящными пряжками, а на шее тускло поблескивало ожерелье.

– Золотое, наверное, – машинально подумал про себя Эл.

– Нет, – тут же откликнулась девушка. – Всего лишь бронза.

– Все равно, красиво, – Элнар улыбнулся. – Ты, случайно, не видела… Впрочем, нет, наверное, еще рано… Что ты вообще здесь делаешь, ночью?

– Жду тебя, – Ами-Гури улыбнулась. – Что-то ты не очень-то поторапливался.

– Меня? Ах, да…– Эл стукнул себя по лбу. – Так ты и есть проводник?

– Ага, – загадочно улыбаясь, кивнула девчонка. – Я с детства ведаю тропы, как и моя мать, и бабушка… и ее мать, и… – она погрустнела вдруг и замолкла. Поникла вдруг головою, такая беззащитная, маленькая… Элнар взял ее за руку:

– Там, в деревне… Из твоих тоже погиб кто-нибудь?

– Нет, – Ами-Гури усмехнулась. – Из убили раньше. Слишком многое ведали. Кто-то донес об этом нисурам, и… Тебя рассказать, как их казнили?

Элнар передернул плечами:

– Извини. За то, что спросил.

– Спрашивай, – девушка вздохнула. – Я должна тебе многое рассказать. Только не здесь – в Альбеззе.

– Альбезза – большой город?

– Увидишь.

– А…

– Идем. И пока ничгео больше не спрашивай, ладно?

Путники быстро зашагали в противоположную от озера сторону. Тропинка – широкая, светлая, прямая – казалось, сама звала вперед, потому и шли быстро. Элнар остановился лишь раз, нагнулся, подобрать развязавшийся пояс, оглянулся назад и вздрогнул – перед ним, вернее, позади него, вставала настоящая чащоба, непролазная, густая, такое урочище, где не только широкой дорожки – тропки звериной не сыщешь. Однако… Покачав головой, Элнар побежал вперед, догонять свою спутницу, жутко красивую девушку с серыми искрящимися глазами.

Гадер-Кхо, нисур третьей степени посвященности, был вне себя от гнева. Ведь Посланец ясно выразился, где именно искать того… Целых три дня отряды стражи рыскали по всем берегам озера Элизун! Бездельники, это вместо того, чтобы усмирять восставших рабов в Кабирских горах или поддерживать покой и порядок на улицах Альбеззы. Рыскали…

      И хоть бы с каким-то успехом! А сам-то он, Гадер-Кхо, уж, казалось бы, мог бы и засечь рами, если он тут был, но нет. Мало того, даже показавшее слишком подозрительным место – и то не смог разгадать. Идущая от озера тропка вдруг исчезала, обрываясь, словно бы вела в никуда. В никуда… Но ведь пахло жильем, ясно, пахло, любой нисур мог бы учуять, и даже не третьей степени посвященности. А что теперь скажет Император? А враги-завистники? Так можно запросто лишиться всех кормлений.

Наверное, все же стоит предупредить все возможные инсинуации. Вернуться вот уже сейчас… ну, не сейчас, конечно, а, как можно быстрее. Пусть и не нашли нужного человека – так ведь это еще не факт, что рами вообще объявился именно здесь, Посланец мог и ошибиться! – зато раскрыли очередной заговор, подавили в зародыше бунт, да и привезли с собой для казни нескольких Ведающих…

Эти исчезающие неведомо куда тропки, нет, здесь не обошлось без ведовства, Гадер-Кхо это чувствовал лучше, чем кто-либо другой, слава богам, нюх был наметан, не то, что у этого выскочки Магистра.

Но, что же, однако, делать? Прихватить в деревне пленных и выдать их за Ведающих? Ага, как же… В Совете не такие уж и глупцы. Завистники, интриганы – хорошо хоть удалось справиться с Магистром… А если… Ну, явно, явно ведь не все чисто с тропинками… Да и здесь.

– А ну, стой! – привстав в седле, нисур обернулся назад, обвел воинов суровым взглядом.

      Ну и рожи! Экие красавцы-висельники, серокожие, клыкастые, злые. Таким и следует быть воинам. Только вот жаль, мало что ведают в колдовстве, вернее сказать, совсем ничего не ведают – альби, они и есть альби, деревенщины. Однако, верны, исполнительны – и на том спасибо.

– Вернемся назад, к лесу, – в полголоса приказал нисур. – Что-то там не так, чует мое сердце.

Быстро развернувшись, всадники один за другим поехали в гору, втаптывая копытами грязь. Гадер-Кхо следил, как прихотливо изгибается впереди тропка: вот – обогнула куст бузины, вот – спряталась в папоротниках, вот, нырнула в овражек, выскочила на пологий холм… и исчезла словно бы растворилась среди деревьев. А впереди, на вершине холма, открылась поляна. Пустая… Но вот воздух как-то так предательских дрожал, впрочем, если б не луна, так и незаметно было б… Ну, а если к луне еще и обостренный нюх нисура? Так и есть!

Гадер-Кхо презрительно сплюнул и спешился.

– Здесь что-то есть, на этой поляне, – категорически заявил он воинам. – Отводят глаза, не очень-то умело, вернее, я бы сказал – не очень-то сильно, или слишком уж долго… Впрочем, что гадать? А ну-ка!

Маг порылся в переметной суме и вытащил оттуда тщательно завернутую в тряпицу металлическую бляшку, небольшую, с половинку мелкой монеты. Усмехнулся, приложил бляшку ко лбу и начал нараспев читать заклятья. Воздух вокруг вдруг ощутимо задрожал, подул ветер, вдали, где-то за озером, жалобно завыли волки…

Воины-альби опасливо попятились от своего хозяина, очень уж не любили колдовства, страшились, да и кто не страшился бы?