Мой взгляд полон брезгливости, а его — похоти. Господи, ну почему же таких уродов так сложно чем-то напугать? Какие бы обвинения в его сторону не выдвигались, с помощью своих денег ему всегда удаётся выйти сухим из воды. Когда мы ещё с Машкой учились в десятом классе, по нашему городу ходили слухи, что он изнасиловал девчонку с параллельного класса. В эту сплетню естественно верили немногие но плюсом было что это всё быстро замяли и слух не успел разойтись по широкой аудитории. Семья с пострадавшей девушкой уехали, сказав что у них кто-то в семье серьёзно болен и их присутствие у больного просто необходимо.
— А ведь всё могло бы закончится раньше, — задумчиво произносит Георгий, поворачивая моё лицо в разные стороны.
Крепко жмурюсь. Запах исходящий от мужчины настолько противен, что рвотные позывы сдерживаю с трудом.
— Да, определённо, все могло закончиться раньше, если бы ты не ломалась как целочка.
А в следующую секунду происходит несколько вещей: я все же не сдержала свою тошноту и все что сегодня было мной съедено красуется на штанах мужчины, и за это я поплатилась болью. Сильнейший удар по лицу, потеря в пространстве. Мозги превратились в желе, перед глазами туман и чувство полёта.
***
— Она жива? — Слышу противный голос Георгия, звучащий слишком громко, но на его вопрос не реагирую, продолжаю тихонько лежать и дальше, дабы не привлекать к себе внимание.
— Да, но девушке требуется покой и необходимо пропить курс витаминов. Вот, список я написал. — Этот голос звучит в разы приятнее — он не такой громкий.
Услышав хлопок двери, я пришла к выводу что Георгий Лаврентьевич нас покинул. Тут же кровать, на которой я лежала, прогнулась под чьим-то чужим весом, а на лоб легла прохладная рука, снимая своей прохладой ноющую головную боль.
— Всё, девонька, открывай глазки, я знаю что ты пришла в себя — тебя выдаёт твоё дыхание и крепко сжатые в кулаки руки.
— Кто вы такой? — Как только открыла глаза, тут же спрашиваю мужчину. — Где я?
Бежевый цвет комнаты, да и богатый интерьер говорят, да нет, буквально вопят что я скорее всего точно не в больнице. Но ведь и не дома… Неужели он меня привёз к себе домой?!
— Не волнуйся ты так, Валерия, я доктор. А ты немного погостишь у всеми уважаемого человека и потом вернёшься домой. Ничего страшного тебе тут не сделают.
И если чуть раньше у меня возникла мысль попросить помощи у этого человека, то после последних его слов я понимаю что это будет бесполезно. Мужчина в белом халате, с чемоданчиком врачебных инструментов мне не поможет. Это скорее всего и есть тот самый близкий друг Георгия, которому в школе Машка пела хвалебные оды о его красоте и его таланте врача, правда я его ни разу не видела, только слышала о нем из рассказов своей подруги.
Кстати, надо попытаться раздобыть телефон и позвонить подруге, раскрыть ей эту неприятную сторону своего отца и попросить о помощи. Не бросит же она меня? Не откажет в помощи?!
Возвращаю взгляд вновь к лицу доктора.
— Почему я здесь? Я не хочу тут гостить…
Пытаюсь хоть немного, но приподняться в постели. Всё же неудобно лежать, когда мужчина возраста «слегка за тридцать» наблюдает за тобой. И даже то что этот мужчина — врач, не улучшает мою неловкость.
Врач отводит взгляд.
— Тебе стало плохо. Я… я там выписал витамины для беременных и отдал этот список Георгию Лаврентьевичу. Пей их обязательно, не пропуская ни одного приёма.
— И как на это отреагировал сам Георгий Лаврентьевич? — конечно же узнать реакцию мне интересно, все же он наверняка не ожидал от врача такой информации и есть небольшая надежда что для меня всё закончится хорошо. Может он меня вернёт обратно в мою квартиру.
— Тебе ответить честно, Валерия? — Острый взгляд врача, имени которого я до сих пор не знаю, обращен на меня, прямо в глаза и мне, только что принявшей сидячую позу в постели, стало втройне неловко. Кто-то меня переодел в довольно откровенный пеньюар персикового цвета, и сейчас острые пики сосков находятся буквально перед взглядом мужчины.
Натянув съехавшее на талию одеяло до самого подбородка, отвечаю:
— Я люблю честность.
— Георгий от тебя не откажется. Он одержим тобой, понимаешь? Он хотел отыскать тебя с того самого момента, как ты уехала. Но пока ты не попадалась ему на глаза, Георгий ещё сдерживался, а теперь нет — не отпустит и так или иначе, но своё он получит.
— И что ему нужно?
— Ты, Валерия. Ему нужна ты.
— Но я не понимаю, — ошеломленно шепчу в ответ. — Я беременна, собираюсь замуж… зачем? Ну зачем я ему? Ради одной ночи?
— Я не уверен. Все возникшие проблемы у твоего жениха начались с того времени, когда Георгий узнал что вы вместе. Большего сказать не могу, так как и сам не знаю ничего больше. Но ради одной ночи, он не стал бы рушить бизнес твоего жениха.
Врач поднялся с постели.
— Если почувствуешь себя плохо, скажи незамедлительно одной из горничных, что будут к тебе заходить, спрашивая о твоих нуждах.
Я кивнула и врач вышел, оставив меня одну. Правда, недолго я была одна. В открывшуюся через пять минут после ухода врача дверь, зашла женщина лет пятидесяти в белом переднике и чепчике, повязанном вокруг туго скрученного пучка волос.
Доброты или же простого уважения от женщины в свою сторону я не ощутила, а вот неприязнь очень даже…
— Ужин накрыт внизу, спускайтесь. — И больше ни слова. Даже одежды не предложили, не в пеньюаре же мне идти обедать? Можно конечно отказаться от ужина и не спускаться на него вовсе, вот только есть хочется очень сильно, а беременным нужно хорошо питаться.
Откидываю одеяло и решительно поднимаюсь с кровати. О своей прыти тут же пожалела. Голова закружилась, а к горлу подступила тошнота от столь резкого подъёма с постели. Пришлось немного постоять без движения, опершись о стену. Когда самочувствие немного улучшилось, торопливым шагом иду к двери и распахнув её как можно шире, не беспокоясь о тех кто может находиться в доме, громко кричу в коридор:
— А можно мне приличную одежду?!
Тут же женщина, что «пригласила» меня на ужин, появилась в поле моего зрения и для пятидесяти летнего возраста очень бодро и энергично добежала до меня. Правда, взглядом, которым она посмотрела на меня, можно убить и если бы это было действительно возможно, то я наверняка бы сдохла прямо здесь и, возможно, даже в муках.
— Георгий Лаврентьевич не дал указаний принести вам одежду и он уже вас ждёт. Спускайтесь.
Эта неприятная женщина уже повернулась в обратном направлении, пожелавши вновь оставить меня без своей компании, но в этот раз я успела схватить её за руку прежде чем она успела уйти. Дождавшись когда ко мне вновь повернутся лицом, произношу:
— Я не напрашивалась в гости к вашему работодателю, но раз уж меня сюда привезли, давайте существовать мирно. И принесите мне, пожалуйста, одежду. Я не могу появиться в обществе чужого мужчины в таком виде и ВЫ это должны понимать.
Смерив меня оценивающим взглядом, женщина кивнула.
— Хорошо, подождите меня в комнате.
Пока ждала возвращение женщины с вещами, обошла свое временное жилище и осталась разочарована. Ни ванны примыкающей к спальне, ни огромной гардеробной, как в спальне у подруги здесь нет. Только широкая кровать с изящной резьбой на каретках, вещевой шкаф с зеркалом во всю дверку и трюмо заставленное косметикой, которую я обошла стороной, мало ли чья она. Но вот шкаф оказался пуст и это дало надежду что сюда никто не заявится требовать своё имущество.
Вернувшаяся горничная принесла мне платье изумрудного цвета. Яркое, красивое, но оно оказалось мне мало на пару размеров точно. Надеть я его надела, но оно так обтянуло фигуру, особенно мою немаленькую грудь, что я усомнилась в чем будет приличнее выйти на ужин: в этом платье или в пеньюаре в котором я проснулась.
От недовольного взгляда в сторону стоящей у двери женщины я не удержалась:
— А нет ли… более просторной одежды? Можно даже мужские штаны и рубашку, если найдёте.
