— Тох, ты чего такой нервный, будто сам к отцовству готовишься?!

— Илюх, я тебе должен кое-что рассказать. — Антон вновь наполняет опустевшие стаканы и одним глотком, словно воду, опустошает третий стакан не закусывая, и с грохотом приземляет его на стол. — Я… — Его прерывает не вовремя зазвонивший телефон.

Одним нервным, дерганым движением Тоха отключает звонок, а затем и сам звук, отбрасывая телефон на диван. Его рука вновь тянется за бутылкой, которую я забираю у него прямо из-под носа и убираю её под журнальный столик.

— У тебя что-то случилось? — Наконец не выдерживаю и спрашиваю его.

— Я… — И снова звонок, только уже на мой телефон. Звонит Анжела.

— Да, — отвечаю ей, но разобрать её слов не могу. — Анжел, не плач и объясни что случилось. У тебя что-то болит?… Тогда что?… Хорошо, уже еду.

Поднимаюсь с кресла и крепко сжимаю руку друга, прощаясь с ним:

— Извини, сегодня договорить не получится. Анжелка позвонила, требует срочно вернуться домой.

— Да, конечно, езжай.

Я выхожу из квартиры. В лифте встречаю бабульку с собакой. Она долго на меня смотрит, пристально, внимательно.

— Вы мне что-то сказать хотите? — Со вздохом обращаюсь к ней, так как такое внимание злит. Мало того что её псина об меня вся обтёрлась, а я собак очень сильно не люблю, так ещё и сама бабулька чуть ли не в лицо мне дышит.

— Да вот думаю, — с сильными язвительными нотками в голосе заговорила она, — через какое время у тебя рога расти начнут…

— Не понял. — Вот теперь мне интересно и уже даже на собаку всё равно. Оборачиваюсь к бабульке и жду ответа, сверля ту, ну очень свирепым взглядом.

— Ой, милок, знаешь как бабкам, тем более одиноким, трудно жить на одну пенсию…

— Меньше денег на собаку тратьте и всё будет у вас замечательно. Ваша чихуя или как там её, без обуви и одежды уж как-нибудь и так протянет. — Но намёк я всё же понял и полез в карман за бумажником, доставая оттуда бумажный рублик.

Бабулька в наглую наклонилась ко мне и тоже заглянула в бумажник.

— Ой, сынок, пенсии совсем маленькие, а рога у тебя уже небось проклёвываться начали…

Со вздохом достаю пять тысяч и протягиваю бабульке. Та шустро прячет деньги за пазухой, и тут лифт останавливается, мы приехали на первый этаж. Я терпеливо жду пока старушка-вымогательница заговорит.

— Жена то у тебя красивая, ухоженная, лощеная вся такая, сразу видно — любит денежки на себя тратить. Только вот не любит она тебя совсем.

— Вы это мне хотели сказать за пять тысяч?! Спасибо и всего доброго! — Уже иду в противоположную сторону, как мне летит в спину окрик той самой бабульки:

— Нет, сынок, не всё. Слишком часто я вижу здесь твою жену, и очень часто она выходит из той квартиры по утрам, из которой только что вышел ты.

— Так вы может что-то путаете? Вы же и жену то мою наверняка не знаете. — Вот воистину, дельные и умные мысли приходят уже после необдуманного поступка. В этом я только что убедился. Отдал пять тысяч той, от которой услышал сильно интересующую меня информацию. Честно, задели меня слова бабульки про рога. Очень неприятно ощущать себя рогоносцем!

Одной рукой бабулька вцепилась в мою руку, а второй полезла в карман, и достала оттуда хороший, навороченный телефон…

— Подожди минутку, — попросила меня, пока куда-то тыкала в телефоне. Я, если честно, уже был готов плюнуть на всё и просто уехать, но подсунутый мне под нос телефон с открытым в нём фото меня остановил.

Я буквально врос в землю, рассматривая с дюжину фотографий с одной и той же парой, только в разные дни. В те, когда моя невеста говорила что ночует у родителей.

— Откуда у вас эти фотографии? — Удивлённо спрашиваю бабульку, перелистывая на следующее фото, где парочка была заснята крупным планом, особенно чётко была видна рука друга на попке Анжелы и счастливая улыбка на лице последней явно свидетельствовала о том, что ей всё нравится.

— Так камеру я на телефоне проверяла, а тут они… Я же видела тебя и жену твою вместе ни один раз, а когда поняла что она сюда ездит одна, вот тогда и начала их снимать, как только встречала. Тебе эти фото нужны? — Деловито спрашивает бабулька, с намёком поглядывающая на карман с бумажником. Протягиваю ей ещё пять тысяч, а затем передаю все увиденные фото себе на телефон, очищая всё у бабульки, и только потом возвращаю ей телефон.

— Спасибо, бабушка, вы мне очень помогли. — Ага, сэкономили моё время, ну и деньги заодно. Я уже подумывал нанять частного детектива, что бы тот нарыл мне информацию на Анжелку. И такой найм мне обошёлся бы далеко не в десять тысяч, но мне никаких денег не жалко, лишь бы узнать правду.

— Тебе, сынок, спасибо, — довольным голосом ответила бабулька и оставив меня, пошла гулять с собакой.

Желание возвращаться домой пропало напрочь, но поговорить с Анжелой просто необходимо, хотя бы для того, что бы очистить свою совесть. А ведь ещё Лерка, обиженная и злая на меня, и до жути сексуальная в своей злости… но я уже подписал её заявление. Ни к чему нам встречи с ней.

Похлопав себя по карманам, достаю файл с её заявлением из внутреннего кармана пиджака и некоторое время просто стою на улице, всматриваюсь в красивый ровный почерк, и… тут я вспоминаю Анжелку, требующую моего срочного приезда домой.

Убираю файл с заявлением назад в карман, и неспешно иду к машине:

— Сука, все беды от баб! — Вот жил бы я и дальше в неведении о похождениях Анжелки, если бы и сам однажды не ступил на эту скользкую дорожку и, возможно даже, обрадовался бы новости о беременности Анжелки, но не теперь, когда я познал в мельчайших деталях своё искушение.

Валерия — ах, какое у нее сладкое имя, а как нежно звучит?! Валерия, Леееера, Лерочка… но нам стоит держаться друг от друга дальше и не искушать судьбу, в этом она права. Держаться друг от друга дальше хотя бы до тех пор пока у меня не прояснится все в отношениях с Анжелкой. Ребёнок это уже серьёзно, и если он мой — я женюсь. Наплюю на свои симпатии и женюсь на матери моего ребёнка.

Глава 11

Дома меня встречает пока ещё моя невеста, правда, с красными заплаканными глазами.

— Анжел, что у тебя случилось?! — спрашиваю её с порога, не успевая полноценно даже войти в дом. — Я отсутствовал не так уж и долго, что могло тебя расстроить за столь короткий срок?

Пока разуваюсь и переодеваюсь, успеваю услышать что это именно я являюсь причиной её расстройства.

— Это всё ты Земцов! Я сердцем чувствую, что ты не рад этому ребёнку! — Утирая рукой вновь полившиеся из глаз слезы, выкрикнула Анжелка, и попыталась сбежать, но в том то и дело, что попыталась.

Крепко удерживая в объятиях, веду её в спальню и усаживаю на постель:

— Анжел, давай с тобой поговорим откровенно, без лжи и недомолвок. — Присаживаюсь у её ног, на пол. — Как давно ты спишь с моим другом?

— Земцов, ты вообще себя слышишь?! — Ошеломленно интересуется Анжелка, жадно хватая ртом воздух. В гневе отталкивает меня, и порывается встать. Хватаю её за ноги и наваливаюсь на них всем телом, мешая ей подняться с постели.

— Анжел, ты не нервничай, в твоём положении это вредно и может плохо отразиться на ребенке. И отпираться тебе я не советую, лучше скажи правду.

— Илья, ну какой друг, какая измена?! Я тебя люблю, с тобой живу, у нас скоро свадьба, а там и до рождения ребёнка не долго, а ты меня обижаешь! Ну не хочешь ребёнка, так и скажи мне что ты не рад этой новости. Зачем было сбегать утром и оставлять меня одну и всё это на глазах родителей? Ну зачем, ответь мне?

— Успокойся, — прерываю её поток слов своим грозным голосом. Вижу, что она нервничает, и всё так же упрямо стоит на своём. — Анжел, я тебе хочу предложить разойтись мирно. Ты будешь жить с настоящим отцом своего малыша. Я оставлю тебе твою машину, напишу дарственную на тебя. Тебе же нравится твоя машина?

— Ты совсем что ли, Илья? Ты вообще слышишь, что ты несёшь? Хочешь откупиться от своего ребёнка, оговаривая, что я тебе изменяю?