И когда ты успела обзавестись сыночком, милая? – изогнула бровь Алалия, подтянув ноги к груди и сложив руки на коленях.

Когда и ты.

В смысле?

Ну, когда ты нашла то яйцо в ледяном ларце. Древень сказал, что энты уже не такие, как были раньше, и выразил надежду, что рядом с дриадами их народ станет прежним. Он дал мне Тирона.

Алалия ничего не сказала, понимая, что Древень волновался за свой народ. Вполне понятно, что энты обеспокоены – сейчас разгар войны, леса сжигают. Чего стоит Изенгард и то, что сотворил с окрестными деревьями Саруман. А ведь там были и энты. Пусть спящие, но ведь были. Это то же самое, что убить живое существо.

Жеребцы, словно почувствовав настроение девы с медными волосами, прошли в тень и улеглись рядом, медленно пережёвывая траву. Алалия, смотря на них, чуть улыбнулась и провела ладонью по шее устроившегося совсем рядом с ней Нимросса.

Владыка Трандуил сидел за столом и рассматривал пергаменты перед собой. У него полно дел, многое необходимо обдумать и учесть, но взгляд против воли возвращался к левой руке, к обручальному кольцу. Ободок из серебра плотно обхватывал безымянный палец и напоминал, что его невеста где-то там, среди людей. Среди тех, кого она едва терпит.

Думаешь о ней?

Подняв голову, Трандуил посмотрел на дракона, который вновь явился без приглашения и разрешения, и едва подавил вздох. До того, как стало известно, что происходит, Смауг не появлялся во дворце, а теперь…

Думаешь, оно и понятно, – фыркнул Смауг, устроившись на спинке стула для посетителей. Хотя он использовался как вешалка, на которой висел плащ лесного короля.

Что тебе нужно?

Она стала сильнее, – не обратив внимания на вопрос, проронил Смауг. – Наша связь окрепла и немного изменилась. Я чувствую её нервозность. Как чувствовал радость, горечь и страх.

Страх? – настороженно подался вперёд Трандуил, нахмурившись. – Когда это было?

Ночью, хотя до рассвета оставалось достаточно времени. Полагаю, ей приснился кошмар.

Продолжить расспросы Трандуилу помешал голос:

Ваше величество.

Входи.

В двух шагах от стола остановился эльф, отвечающий за стражу. Таурендил, который сменил Тауриэль на посту капитана дворцовой стражи, бросил взгляд на Смауга короткий, но пронзительный взгляд, а после сосредоточился на лице короля.

Владыка, прибыл капитан Халдир.

Халдир? Разве он не должен быть рядом с Алалией?

Он просит об аудиенции.

Хорошо, пусть войдёт.

Таурендил поклонился и вышел, чтобы вернуться с высоким эльфом, закованным в броню. Светлые волосы и глаза, за спиной лук с колчаном, на поясе меч в ножнах.

Приветствую владыку Зеленолесья.

Почему ты здесь, Халдир? Элронд говорил, ты отправился в Хельмову Падь. И что ты защитишь мою невесту.

Всё так и было, владыка, – поклонился Халдир и только сейчас обратил внимание на дракона, что продолжал сидеть на спинке стула. Хотя он растянулся и сделал вид, что спит.

Халдир.

Хельмова Падь выстояла, и я сообщил леди Алалии, что мы должны выдвигаться обратно в Ривендэлл, но госпожа не пожелала идти. Сказала, её место на поле брани, кто бы что ни говорил.

Она цела? – задал самый волнующий его вопрос Трандуил; да и Смауг открыл закрытые до этого глаза, чтобы посмотреть на эльфа.

Да, владыка. Я был рядом и приказал остальным защищать госпожу.

Где она теперь?

Со следопытом с севера, своей сестрой и Митрандиром. И ваш сын, принц Леголас, так же рядом с ней. Я и то, что осталось от отряда, готовы поступить под ваше командование, владыка.

Трандуил поднялся из-за стола, накинул на плечи плащ и направился к выходу. Халдир ни на шаг от него не отставал и замер на некотором расстоянии, когда они покинули шатёр. Лесной король, казалось, забыл о его присутствии, оглядывая лагерь.

Сотни шатров и палаток раскинулись, казалось, до самого горизонта, тут и там полыхали костры, у которого кучковались солдаты. Беспокойно ржали лошади, чувствуя, что они всё ближе к тёмному краю. Гондор, Белый город – первая линия защиты Средиземья от Мордора. Если Минас Тирит падёт, мир обречён.

Бездумно крутя кольцо на пальце, Трандуил смотрел туда, где на небе виднелись тяжёлые тучи. Над Мордором никогда не светит солнце, ведь орки не переносят солнечный свет. И прямо сейчас эти самые орки движутся на Гондор, к Белому городу. Зная Митрандира, он пойдёт туда, а значит, и Алалия будет там же.

Бросив последний взгляд на отдыхающую после марша армию, лесной король скрылся в шатре, поманив за собой Халдира и Таурендиля. Завтра с рассветом они продолжат путь, а пока надо отдать несколько распоряжений.

Два всадника на неосёдланном белом жеребце приближались к Минас Тириту. Наравне с белым жеребцом двигался серый в белых яблоках. Боромир, а всадником был именно он, смотрел на приближающийся город с радостной грустью. Отсюда он уехал по велению отца, и теперь возвращается другим человеком. Он не привёз кольцо, оружие против Саурона, но вернулся, чтобы послужить своей стране.

Как только Гэндальф, Пиппин и Боромир въехали в город, они направились вверх, к белому замку. Люди мельтешили на улице, а при виде странников на конях, расступались в стороны. Те, кто узнавал старшего сына наместника, спешили за всадниками, впрочем, отставая от разгорячённых продолжительной скачкой жеребцов.

Хоббит, чуть ли не открыв рот, наблюдал за всем вокруг. Сын наместника ехал впереди, оглядывая город. Как только они достигли площади с белым деревом, спешились. К группе подбежали стражники и, увидев Боромира, поклонились, о чём-то переговариваясь. Гэндальф помог хоббиту спустится, а после, обменявшись с Боромиром взглядами, направился вперёд, говорить с наместником.

Это оно. Дерево, Гэндальф! – Пиппин пальцем тыкал в дерево, которое казалось каменным.

Да. Белое Древо Гондора, древо короля. Денетор, впрочем, не король, он всего лишь наместник – блюститель трона. Слушай внимательно. Владыка Денетор – отец Боромира. Скоро он к нам присоединится, и пока ни слова ни про Фродо и кольцо, и не звука про Арагорна. Лучше тебе вообще помалкивать, Перегрин Тук. – Подытожил Гэндальф

Боромир остался со стражниками на улице, а странная парочка вошла во дворец. Всё было из камня, хоббит держался рядом с магом и чуть ли шею не сворачивал оглядываюсь по сторонам. В тронном зале, по обе стороны от прохода, возвышались статуи королей – предков Арагорна, сына Араторна.

Денетор восседал на троне, что стоял у подножия лестницы к королевскому трону, держа в руках расколотый надвое сигнальный рог старшего сына. Его словно сломило горе, но Гэндалф не понимал, в чём причина. Он помнил слова Боромира о том, что Алалия послала вестника в Минас Тирит с письмом к наместнику. Но тогда почему Денетор выглядит так, словно всё потерял?

Привет тебе, Денетор сын Эктелиона, владыка и наместник Гондора. Я пришёл к тебе в этот тёмный час с новостями и советом. – Маг поклонился, опираясь на свой посох.

Может быть ты сможешь объяснить это? – Он поднял расколотый рог. – Может быть ты скажешь почему погиб мой сын?

Боромир не погиб, он спас нас. Меня и других хоббитов, он жив! – Пиппин только руками в грудь не бил, смотря на хмурого наместника. Казалось и его Саруман заколдовал, уж на столько его лицо выглядело злым.

Я не верю тебе, хоббит, мой сын не бросил бы рог! – Денетор вскрикнул на хоббита.

Надвигается война, враг уже у вас на пороге. Как наместник, ты обязан руководить обороной. Где армии Гондора? У вас ещё есть друзья, вы не одиноки в этой битве. Призовите Теодена Роханского, зажгите огни. – Гэндальф задвинул хоббита себе за спину, Боромир задерживался.