— Подождите…

Но капитан говорил в пустоту. Ответа снова не было. Оставалось гадать, что он делал не так и был ли тот путь, на который встал Борис истинным. Рома, стоявший рядом с капитаном и услышавший последние слова мужчины, попытался поймать его взгляд, увидел только пустое поле с одинокими холмиками свежих могил…

— Ты знаешь какую-нибудь колыбельную, Роман? — спросил капитан.

— Конечно, — ответил Рома. — Но по-моему у Гриши неплохо получается?

Капитан промолчал. Они смотрели на Гришу, который сидел чуть поодаль с новорожденным младенцем на руках и заботливо качал его из стороны в сторону. Ребенок крепко спал, роды прошли удачно, пуповина была перерезана. Пришлось тяжело. Надя совсем выбилась из сил и лежала на земле без сознания. В какой-то момент могло показаться, что Гриша совсем потерял рассудок и хоть какой-нибудь контроль над собой. Но все это осталось позади. Теперь на руках отца крепко спал здоровый малыш. Это было главное.

Капитан тяжело вздохнул.

— У тебя когда-нибудь были дети?

— Нет, пока не пришлось, у меня то не то что жены нет, а даже девушки, — Рома горько улыбнулся. — Не успел я оставить потомство.

— Это незабываемые ощущения держать на руках собственное дитя… — с какой-то грустью в голосе сказал капитан.

— У вас есть дети? — поинтересовался Рома.

Борис снова промолчал. Рома, которому этот разговор был не особо интересен больше ничего не спрашивал. За то время, что он был знаком с капитаном, он успел привыкнуть к его странному молчанию или ответам, которые не имели к заданному вопросу совершенно никакого отношения. Так произошло и на этот раз.

— До лагеря осталось совсем чуть-чуть и мы скоро будем на месте. Я знаю, что Артем справиться и к моему приходу все будет устроено в лучше виде. Этому мальчишке там понравиться, — капитан фыркнул и покачал головой, явно смакуя и получая удовольствия от сказанного.

— Что теперь будет с его женой? — поинтересовался Рома.

Надя лежала без сознания и истекала кровью. Внутренне кровотечение, начавшееся у девушки после родов, невозможно было остановить без помощи медиков и специальных препаратов. Только дурак мог поверить в то, что девушка выкарабкается. Повреждение внутренних органов, высокая температура, которая сжигала девушку изнутри и самое главное, то что не мог вылечить ни один врач — вирус вступил в свою последнюю стадию. У девушки больше не было сил бороться.

— Ничего, — капитан равнодушно пожал плечами. — По факту она уже мертва, мы ничем не сможем ей помочь. Вирус сожрал ее, а роды поставили точку.

— Она умрет?

Капитан положил руку на автомат.

— Я не позволю, чтобы Надя обратилась, — сказал он.

Было видно, как побледнело лицо Романа. Слова капитана звучали как приговор. Зловеще и холодно. Трудно было догадаться о чувствах Гриши который держал собственное грудное чадо на руках, пока неловко и неумело, как наверное, делал бы любой родитель впервые взявший на руки свое дитя. Сейчас вряд ли самый лучший психолог смог бы залезть этому парню в голову, увы… Но некоторое время спустя над кладбищем разнесся дикий вопль. Жуткий и нечеловеческий крик.

ГЛАВА 9

1

— Ты добился своего Артем? Сукин ты сын, посмотри вокруг, что ты натворил!

Глаза Вити пылали гневом. Голос мужчины сорвался от крика и больше походил на кряканье утки. С ног до головы он был измазан в крови и грязи.

— Закрой свою поганую пасть иначе я не посмотрю на то, что ты мой брат и пристрелю тебя, как последнюю шавку в подворотне, — прошипел Артем.

Его заметно шатало из стороны в сторону, то ли от усталости валившей мужчину с ног, то ли от ранения и кровопотери. К ранению в тазовой области полученному в перестрелке у реабилитационного центра добавилось еще одно. Левая рука Артема была перевязана чуть выше плеча тугой повязкой, которая обильно пропиталась кровью.

— Ты обезумел! Посмотри вокруг, посмотри! — ну унимался Витя.

А вокруг было на что посмотреть. Ночью на людей произошло нападение инфицированных. Около пятидесяти изуродованных вирусом тварей ворвались в лагерь и устроили самую настоящую расправу над людьми. Прежде чем тварей удалось отстрелять, произошла бойня, погибло семеро бойцов, защищавших автобус с детьми и стариками. Тварям удалось прорвать оцепление защитников и разорвать на куски одну старуху, два старика было ранено, еще одна мать с грудничком на руках не могла ступить на ногу. Убегая от тварей, девушка подвернула ступню и теперь не могла ходить. Поле словно губка водой было пропитано кровью инфицированных вперемешку с кровью здоровых людей. Трупы, изувеченные пулями и лапами, лежали повсюду.

— Скажи мне, Артем, ты действительно веришь, что этого хочет Пророк? — уже более спокойно спросил Саша.

Артем потупил взгляд. Он был похож на загнанного зверя, которого заперли со всех четырех сторон в клетку и он в скором времени ожидает мучительной расправы.

— Я не мог поступить по-другому, — прошипел он.

— Погибли семеро! Семеро, Артем. Те люди, на которых Говорящий возложил участь фундамента нашего государства! И ради чего? Назови мне хотя бы одну причину!

— Ради того, чтобы выжили те, кто находился в автобусе! — хихикнул Витя. Простуда, которую подхватил Витя прогрессировала. Он пылал от жару и мял в руках носовой платок, ставший мокрым. Мужчина смачно высморкался и прокашлялся. — Ты чертов придурок, раз не понимаешь, что старики и женщины с грудными детьми будут обузой в нашем лагере!

— Эти люди доверились нам… — попытался возразить Артем.

— Ты…

Наверняка Витя наговорил бы сейчас гадостей, но Саша остудил его пыл больно сжав плечо мужчины. Саша склонился к уху мужчины и едва слышно прошептал.

— Сейчас ты не в себе, остынь, — он повернулся к Артему. — Для того чтобы иметь что-то нужно чем-то жертвовать. Наступило такое время, когда следует выживать, а не жить. Ты собственными глазами убедился к чему приводит обратное.

Артем промолчал. То ли от холода, то ли от неприятного разговора, его тело пробивала дрожь. Роберт, находившийся в самой гуще событий и принявший в сражении ночью и убивавший тварей спина к спине с другими бойцами лагеря, все это время не вмешивался в разговор. Он внимательно слушал, но теперь горько улыбнулся и покачал головой.

— Тем и отличается человек от твари, что он живет, а не выживает, Саша, ты должен это знать, — сказал он.

Было видно, как изменился цвет лица Саши после слов батюшки.

— Ты хочешь сказать, что Артем поступил правильно? А если бы тварей было больше, Роберт, что тогда? — спросил он.

— Тогда ты умер бы, сражаясь, вот что я хочу сказать. Как я понимаю, тебе, солдат, должно быть знакомо понятие чести?

Саша гордо выпрямился.

— Не припомню, батюшка, чтобы ты говорил подобное в приходе. Зато я прекрасно помню, как ты отговаривал нас идти против системы и призывал смириться и покаяться перед Господом. Как ты призывал нас довольствоваться тем, что у нас есть… — он сделал паузу. — Разве это не тоже самое, что и выживать, а не жить? Ты запутался Роберт. А я привык выполнять приказы, привык видеть перед собой цель. Ты прав, батюшка я солдат и я пойду на все, чтобы выполнить ту задачу, которая передо мной поставлена. Именно поэтому я жив, что я всегда слушал и выполнял приказы, не позволяя искре сомнения зажечься в моей голове.

Витя нездорово рассмеялся. Он зачем-то принялся оттирать большое пятно крови со своей рубашки, хотя было ясно, что оно пропитало ткань. Саша продолжил.

— Для того чтобы жить, нужно выжить, к этому мы призываем. И если ты до сих пор не понял, именно этому учит Говорящий. В новом мире начался естественный отбор и для того чтобы занять здесь свою нишу нужно за это побороться.

— В этом мире нет места детям, женщинам и старикам? — спросил Роберт.

— В этом мире нет места тем, кто не может выжить, — холодно ответил Саша.