– Была ключница в вещах, – голос Леши совсем потускнел.

– Ладно, давай, до связи. Я позвоню.

Разговор у Саши оставил неприятные впечатления и подозрения. Но ему в тот момент действительно было все равно. Он жаждал мчаться скорее к отцу и привезти его в Опольск. По сути, он считал, что тело отца никому, кроме него, не нужно. И больше никто, кроме сына, не сможет позаботиться об усопшем. В действительности так и оказалась, но Асов решил хоронить его здесь не только потому, что эта земля была родиной отца. Он желал, чтобы все, кто намеревался проститься с отцом, имели такую возможность, и чтобы отец смог проститься с теми, с кем захотел бы сам. Этот город, где родился и вырос его отец, откуда он ушел в армию и в который потом так и не смог вернуться надолго, хоть всегда и стремился обратно, должен был стать его последним домом.

Задумавшись, Саша сидел на стуле, устремив невидящий взгляд в пол. Перед ним прошла вторая агент, о чем-то разговаривавшая по беспроводному телефону. Прикрыв трубку рукой и встав напротив Асова, она сказала ему:

– У нас есть филиал в Горске, там есть катафалк. Поедут только за пятнадцать тысяч плюс бензин, всего за двадцать.

– Что? – не понял Саша.

– Нанимать? – спросила она его. Асов напрягся: такой суммы у него не было.

– Да, – ответила мама, и Саша был ей благодарен, что она так быстро решила за него.

Агент продолжила свой телефонный разговор:

– Клиенты согласны.

К Саше обратилась Светлана Николаевна:

– Из тех денег, что вы дали, часть пойдет на бензин. Остальные вы заплатите водителю.

– Что Леша сказал? – поинтересовалась мама почти шепотом, чтобы не услышала агент. Саша придвинулся к маме и так же шепотом стал объяснять:

– Проблемы со вскрытием, без вскрытия нам не выдадут тела. Никто не хочет делать вскрытие.

– Что теперь?

– Я попросил его договориться, приеду – расплачусь. Но в любом случае нужно выезжать самому и договариваться обо всем.

– Позвони Татьяне. У нас осталось всего пятьсот и билеты на обратную дорогу. Когда мы вернемся в Питер, то десятого у нас будет аванс, так что мы тебе денежку-то вышлем.

– А жить на что будете?

– Что-нибудь придумаем, перехватим у кого-нибудь. Ты сам сейчас без копейки остался. Самое главное, что билеты у нас уже куплены, а об остальном не волнуйся.

– Сейчас позвоню тетке, она сама сказала, что будет вкладываться.

– Конечно, не стесняйся. Все-таки она его родная сестра, пусть хоть раз поможет.

– Когда мы выедем? – спросил Саша агента Галю.

– Он с Горска приедет к часу. Куда ему лучше подъехать?

– Пусть к дому подъезжает, улица Североветровая, дом двенадцать.

– Хорошо, запишите телефон офиса на всякий случай. – И она продиктовала номер, который Асов тут же и запомнил.

Саша набрал на своем мобильнике номер тети. Почти сразу же она ответила на звонок.

– Алло? – голос у нее был усталый, почти обреченный.

– Мы договорились с машиной, в час выезжаем, – сказал Асов.

– Что за машина?

– Не знаю. Наверное, «Газель». Я заключил договор на похороны. Третьего числа в три дня, на воинском кладбище. С «Похоронным домом» агент свяжется.

– Скинь мне ее телефон. Может, лучше похороны на четвертое назначить? Я думаю, ты не успеешь.

– Успею. Вот еще что. Я уже заплатил десять тысяч и…

Тетя его перебила:

– Зачем?

– Да чтобы сразу, и больше не думать об этом, кроме того, могут и ничем не заниматься, если не заплачу.

– Ну да, да.

– Так вот, э-э-э… Не могли бы вы мне занять тысяч двадцать?

– Двадцатью ты не обойдешься, – задумчиво произнесла она. – Куда подвезти деньги?

– Домой, мы оттуда поедем.

– Хорошо, ты о деньгах не думай, – вновь повторила она.

– Добро, до встречи, – попрощался Саша, и они закончили разговор. Асов встал, положил телефон в карман и, глядя на Галю, спросил:

– Что-нибудь еще от нас нужно?

– Нет.

У нее зазвонил телефон. Она ответила на звонок, послушала и задала Саше вопрос:

– Как к вам проехать?

– Как ехать на завод «Ласточка».

Агент передала эту информацию своему собеседнику.

– Нет, не знает. Лучше он приедет сюда, в офис. – Она велела ехать в офис и повесила трубку. Саша посмотрел на свои часы: было десять часов пятьдесят три минуты.

– Тогда мы съездим пока домой, а к часу подъедем сюда.

– Хорошо, – согласилась Галина.

– До свидания.

Асов с матерью вышли на улицу. Саша закурил на пороге офиса, застегнул дубленку, надел свою черную вязаную шапочку, взял маму под руку, и они двинулись в сторону троллейбусной остановки.

Дома Асов снова проверил все документы. Он сделал себе крепкий сладкий кофе и сел за стол на кухне с очередной сигаретой. Мать расставила перед ним блюда с новогодними салатами. На подносе лежал фаршированный гусь – их традиционное новогоднее блюдо.

Саша налегал на мясо, чтобы чувство сытости потом держалось как можно дольше. Ел почти механически. Наконец, почувствовав, что больше он уже не осилит поглотить, отодвинул тарелку и снова закурил. Мама сидела рядом и смотрела на него.

– Сынок, будь осторожен. Мало ли что может быть в дороге, – тихо попросила она. Асов понял, что она боится за него. Авария. И теперь он тоже отправляется на автомобиле. Неизвестно, что будет в пути. Она не хотела, чтобы он ехал, но запретить ему не могла, не имела права. Погибший был ему отцом. И как всегда, Саша ответил ей твердо, хотя в душе у него и не было такой уверенности. Была лишь вера, и никакой надежды, что все закончится благополучно.

– Мама, мне нужны лишь сутки. Послезавтра, всего через день, с утра, я, так же как и сейчас, буду сидеть здесь за столом, рядом с тобой. Не волнуйся, у меня другой срок, и явно не авария. Я очень быстро вернусь.

И мать ему поверила.

Приближалось время выезда. Мама дала Асову сверток с бутербродами, которые тот положил в свою наплечную сумку. И они вдвоем пошли на остановку. Ожидая троллейбус, Саша опять позвонил тете:

– Тетя Тоня, подъезжайте к офису «ВПК».

– Где это?

– На выезде из города. Под мостом у дороги увидите их офис. Там вывеска большая висит.

– А вы где?

– Мы на остановке, около дома.

– Подождите, мы к вам подъедем. Зеленый джип.

Саша сказал маме, что им нужно подождать машину с тетей. Троллейбуса не было долго. Люди все прибывали и прибывали на остановку, от холода некоторые подпрыгивали или прохаживались вдоль нее. Асов всматривался в проезжающие автомобили. Он не любил ждать. Высокие сугробы около дороги, которые образовались от ее бесконечной очистки снегоуборочными грузовиками, загораживали Саше обзор. Он начал подходить то к одному краю остановки, то к другому, затем возвращался к матери.

Наконец появился троллейбус с замерзшими оконными стеклами. Народ переместился ближе к обочине, и передние ряды оказались выдавлены на дорогу. Троллейбус засигналил. «Да, хотите узнать, все ли у нас в порядке в стране, – посмотрите, как люди ездят в общественном транспорте», – подумал Асов, стоя с мамой поодаль от толпы. Только троллейбус раскрыл двери, люди, толкаясь, чтобы занять место на сиденьях, быстро заполнили его так, что двери с трудом закрылись. На остановке остались только Саша с мамой. «Я бы в таком троллейбусе не поехал, тем более с мамой. Значит, опоздал бы», – подытожил Асов.

Спустя несколько минут они увидели темно-зеленый внедорожник. Он притормозил на дороге, на дальней полосе, напротив остановки. Окна были тонированными, и кто находился в салоне, не было видно. Затем машина начала быстро разворачиваться, перегородив всю проезжую часть, и, сбив бампером выступающие сугробы, остановилась прямо на тротуаре, около Саши с мамой, да так резко, что они инстинктивно отпрыгнули. Задняя пассажирская дверца открылась, и Асов с матерью забрались в автомобиль.

Внутри было тепло и просторно. От сидений шел своеобразный запах теплой кожи. Саша снял шапку и положил в сумку. Впереди сидела его тетя в дорогой черной шубе. Обычно ухоженная и красивая, в этот раз она выглядела иначе. Без макияжа и с растрепанной прической, с темными кругами под глазами, она полуобернулась к племяннику, и он сказал: