— Тим? — вскинула Наташа тонкие брови. — Да он глаз с тебя не сводит. Честно говоря, тебе крепко повезло: немногие готовы ждать столько времени.

— Сегодня к нам новенькая поступила, — принялась за объяснения Лара, осторожно отхлебнув горячий чай. — Диана Григорьева. Тим всегда сидел один, но не успела эта Диана освоиться, как тут же пригласил ее к себе за парту. Весь день открыто меня игнорировал, зато вился вокруг новенькой словно влюбленный.

— Знакомая личность, — нахмурилась Наташа. — Амбициозная, находчивая, круглая отличница, но моментами просто невыносима из-за редкостной самовлюблённости. Некоторых такой типаж, однако, вполне устраивает и даже восхищает. Возможно, Тимофей из их числа.

— Но они только познакомились, — заметила Лара.

— Тогда вопросов нет, — развела руками Вероника. — Тимка решил вызвать ревность, чтобы ты, наконец, признала, что его любишь. Это ведь правда?

— Глупости! — быстро одернула подругу Лара. — Но что ты предлагаешь? Имей ввиду, бегать за ним после таких спектаклей я не собираюсь. Скажите пожалуйста, какой режиссер отыскался.

— Мне кажется, когда-то он своего добьется и вы будете вместе, — отчеканила Вероника с мягкой улыбкой на лице. — Вам всегда было интересно друг с другом. Ты рада, что он за тобой ухаживает и в глубине души очень боишься потерять этого человека, иначе бы так не взвилась из-за Григорьевой. Интеллектуально вы друг другу соответствуете. Чем не пара, правда?

— Ни за что, — сверкнула карими глазами Лариса. — Если уж на то пошло… Пусть сам меня и добивается!

— Покажи, что ты заинтересована в другом, — предложила Наташа, невинно хлопнув длинными пушистыми ресницами. — Не говори с ним напрямую по этому поводу, просто делай вид, что между вами возможна только дружба и ничего другого. Он не выдержит и расколется.

— Тим слишком умный: вмиг рассекретит, — отпила чаю Лара.

— Вам же лучше, не так ли? — поддержала сестру Ника. — Он хотел игру и пусть играет. Тим поймет, что вызывать ревность бесполезно: ему нужна ты и только ты. Объяснитесь. Чем быстрее, тем лучше. Ты же ревнуешь.

Лариса глубоко вздохнула. В словах Вероники было много правды. Из всех многочисленных поклонников Арсеньев в самом деле казался самым лучшим и по интеллекту, и по харизме, и по нравственности, в конце концов. Лара чувствовала, что на многое готова чтобы вернуть те прогулки, то внимание, вернуть его. Отчего-то хотелось верить, что Наташа права, доказать, что не пройдут никакие уловки: он любит ее, по-прежнему, как и любил.

***

Улица встретила Диану Григорьеву холодным ветром, вынуждая по привычке засунуть руки в карманы новенькой черной куртки. Школьный двор удивленно качал кронами деревьев и трепетал кустами, будто готовясь принять учеников в очередной раз. Диана, впрочем, ничего не имела против осени с ее разнообразными прекрасными оттенками — недаром именно это время года любили изображать многие художники и считали наиболее красивым из всех.

Слегка вздохнув от некстати прибывшего холодного ветра, она поправила новенькую черную куртку. Диана Григорьева с детства привыкла добиваться любой цели и стремиться к идеалу — одеваться лучше всех, учиться лучше всех и тому подобное. Каждый должен стремиться к совершенству, развитию, достигать поставленные цели и идти к своей мечте. Если кому-то не хватает силы воли, ума, решительности, то что же, его проблемы. Диана всегда считала любое проявление слабости чем-то постыдным, недостойным. Если ты ставишь перед собой задачу то должен сделать все, что угодно, но выполнить ее.

Класс достался весьма, кажется, любопытный, хотя окончательную оценку давать, разумеется, еще рановато: все же они едва знакомы. Общество Тима Арсеньева показалось Диане весьма приятным: новый одноклассник мигом показал девушке расположение кабинетов и рассказал немало интересного об учителях. Сам он показался весьма вежливым и умным, даже всероссийскую олимпиаду взял.

Приятно наконец встретить образованного человека, а не легкомысленного лентяя с редким самомнением. Также от Григорьевой не укрылось, что за ними неустанно наблюдала некая Лариса Новикова — высокая шатенка наглого вида. Видимо, их с Тимофеем что-то связывает, раз так взвилась, но что?

Диана быстро отперла дверь. Никого, разумеется, еще не было: родители на работе. Родители… Девушка вздохнула: она практически не видела отца. Он, разумеется, был, но казался весьма далёким, будто символ с картинки.

В те редкие недели, когда Сергей Николаевич бывал дома, он приходил за полночь и уходил рано утром, когда дети спали. В выходные он спрашивал, как у них дела, а потом снова убегал по срочным вызовам. Диана помнила, что рано утром они часто ругались с матерью то из-за огневиски, то из-за денег, то из-за какой-то Елизаветы. Мать после этого обычно будила дочку словами: «Ты, должно быть, собралась спать до обеда?»

Диана еще помнила то время, когда отец несколько лет не жил с ними. В те годы он иногда по выходным брал с собой дочь. На свисающие ветви елей, осыпая с них иней, садились дятлы, гулко стуча о ствол. Они шли через тот лес, и отец рассказывал ему истории из своей жизни.

Неподалёку зажигались огни. Спускался вечер. Деревья становились меньше и реже. Парк заканчивался, аллеи сходились в большую дорожку. За ней виднелась заманчиво горящая огнями таверна «Великан».

Потом они вместе заходили в небольшое кафе заказать Диане мороженое, а отцу — кофе.

Григорьева любила те прогулки, до сих пор вспоминала, как мокрые снежинки беспорядочно кружили и таяли на ресницах, а предвечерняя серость укрывала заметённые сосны.

***

После бесед с чаем Лариса и подруги решили послушать музыку. Все трое весьма тепло относились к творчеству рок-группы «Ранетки», что позволило Веронике быстро включить песню.

Ведь мы не ангелы, живём мы на земле,

Дождём растаяли как слёзы на стекле,

Наши крылья растворились, улетят на небеса

И, наверное, забыли, что не верим в чудеса.

Лара хлопнула длинными пушистыми ресницами. Сейчас слова песни напомнили ей собственную жизнь, а именно — часть жизни, связанную с Тимом Арсеньевым.

Лара вздохнула: задела, собственно говоря, не Диана, а возможность потерять Тимку. Потерять их многолетнюю душевную близость, потерять его любовь… С одной стороны, это эгоистично, ведь кем она, Лара, ему приходится? Жена? Невеста? Даже и не девушка. В таком случае логичнее окончательно отступиться. С другой стороны, она никогда ещё не чувствовала настолько сильной связи с другим человеком.

По небу плыли мы неведомо куда

И растворились мы, наверное, в облаках.

Ночью крылья, словно птицы, улетят на небеса.

Нам, наверное, что-то снится

И улетели ведь друг от друга. В одно мгновение, в одну секунду. По крайней мере попытались улететь… Ларе хотелось твердо верить, что никакие игры ничего не изменят: он не выдержит столь долгого притворства, не должен выдержать.

Хоть я не ангел,

Но я хочу быть с тобой,

И ты тоже не ангел,

Но всё равно будешь мой

Лара не удержалась от легкой улыбки: каждое слово, казалось бы, предназначалось именно для них — Ларисы Новиковой и Тимофея Арсеньева.

У обоих, откровенно говоря, характер в самом деле невероятно далек от святости. Тимка умел весьма жестко высмеять человека, откровенно презирал двоечников и некрасивых девушек, считая, что им не стоит лишний раз красоваться, при таких-то достоинствах, и весь удел — скромно помалкивать. Да и она, Лариса, не сказать, что ангелок: язвительная, своенравная, да и, что скрывать, властолюбивая…

Несмотря на сложный характер, Лара могла с уверенностью сказать, что не уступит Тимку никому на свете. Никому и никогда, что бы ни случилось.

Но я не знаю, сколько буду в пути

Я обещаю, обещаю найти

Я обещаю, обещаю найти

Я найду тебя

Ведь мы не ангелы, живём мы на земле

Дождём растаяли как слёзы на стекле

Ночью мы, как в небе звезды

По осколкам в темноте,