Гордон услышал звук воды и отвлекся от своих размышлений, только когда вошел в комнату. Он уже было собрался проверить, не послышалось ли ему, попытавшись отодвинуть шторы. Раздался недовольный голос Эрика, который схватился за них раньше Гордона и остановил его. Тот растерянно отошел и, наконец, вышел из ванной, успев только схватить свой рюкзак и ключи от машины. Ему было неловко от произошедшей ситуации, потому что Гордон совсем не любил лезть в чужое личное пространство. Поэтому он не мог найти себе места и решил немедленно отправиться обратно в парк, за Нейтаном и Дрейком. Конечно, друзья не заметили ничего, потому что Гордон вел себя как обычно, словно ничего и не случилось. Но, после того, как он привез их в отель, то не вернулся в номер, а решил немного прогуляться по городу, вернувшись где-то в десять часов вечера. Когда он зашел в номер, Эрик уже спал.

Эрик

В такие дни, как этот, я просто очень сильно хочу быть пораженным ударом молнии прежде, чем со мной случится еще какая-нибудь неприятность. Брать с собой в поездку Вильгельма было плохой затеей. Не прошло и пару дней, как мы поссорились. И, скорее всего, на его фоне я выглядел как какой-то капризный малолетний придурок. Но дальше хуже. Стоило мне отправиться в номер, как в голову пришла просто гениальнейшая затея — впервые за день я решил заглянуть в душ. Я был весь потный после парка аттракционов и скорее всего от меня не очень приятно пахло, поэтому это было, на самом деле, неплохой идеей — к счастью, я догадался до поездки послушать мать и взять с собой лишнюю футболку. По ее словам, лучше перебдеть, чем недобдеть. Как оказалось, действительно лучше.

Но каждый чертов раз, когда я оказываюсь в полном одиночестве и уже убежден, что меня никто и ничто не побеспокоит, как внезапно в мое личное пространство врываются. Чтобы я хоть раз решил подрочить в душе, не заперев за собой дверь на ключ. И вообще вне дома. Лучше бы не делал этого! Дверные замки — мои главные враги. Я уже не первый раз оказываюсь в такой ситуации — захожу в ванную, запираю за собой дверь на защелку, даже проверяю. Все, казалось, в порядке, будь спокоен. Но в итоге оказывается, что дверь вовсе не заперта. В этот раз прекрасная толстозадая Фортуна послала мне на счастье еще и того, кого я меньше всего хотел видеть в такой момент. Ну, по крайней мере, живым, а не в воображении. К моему великому горю, в тот момент я не мог провалиться сквозь землю или стать невидимым, стереть ему память или еще что. В общем, я уверен на все сто, что он понял, что произошло. И вряд ли забудет.

После этого очевидно самого большого провала в моей жизни, я без особого промедления высушился прямо в ванной, оделся и вышел, ожидая увидеть в комнате его. Но там Гордона не оказалось. Слава богу! Куда он мог деться? Зачем вообще заглянул в эту чертову ванную? Может, он сам хотел принять душ? Ну да, конечно, не мог же он намеренно заглянуть, чтобы перепугать меня до чертиков. Забавно, стоило мне вспомнить его, как он сразу же оказался рядом.

Ладно, подумал я спустя час самобичевания, Гордон даже не разглядел мою тень, скорее всего. Да даже если бы разглядел. Можно подумать, он такого вообще не делал. Наверняка ему тоже когда-то кто-то нравился. В этом нет ничего криминального. Я уже успел наломать дров еще раньше, на моем месте любой человек бы уже сдался и не переживал по поводу своей «репутации». Она уже была на полном дне. Хуже уже точно не будет. С этими мыслями и слегка мокрыми волосами я лег спать. И проснулся спустя некоторое время, где-то в двенадцать часов ночи, как и ожидалось. Часть кровати, принадлежавшая Гордону все еще была аккуратно заправлена и не тронута. Я бы даже подумал, что там никого нет. Но затем заметил его голову и плечи. Он сидел на полу.

— Гордон? — возможно, мне мерещилось, потому что было глупо устроиться на полу, если есть целая свободная половина кровати. Я решил встать и уже точно убедиться, что мне не показалось. Да, он и правда сидел на полу, обняв колени, так что было видно только его верхнюю половину лица. Я потер глаза и решил присесть рядом.

— Какого черта ты сидишь на полу, так противно со мной спать в одной кровати?

Раздался нервный смешок. Гордон слегка дернулся при виде меня, но не подал виду, видимо, мое внимание его несколько смутило. Он отпустил свои колени и я, наконец, разглядел его лицо.

— Ты, что, плакал?! — в шоке произнес я. Конечно, это неразумно удивляться такому. Но от людей вроде Гордона меньше всего ожидаешь проявления подобных эмоций. Такие, как я или Мэри, или даже Дрейк. Но не Гордон. Не то, что бы у него нет чувств, но их не заметно на его лице, он их не выражает так ярко.

Гордон неохотно взглянул на меня, но не ответил. Конечно, болван, ответ на твой вопрос прямо перед тобой.

— Это был риторический вопрос, — решил оправдаться я, — извини. Что случилось?

— Ничего, — обычным голосом ответил обычный спокойный Гордон. Надо же, даже с красными глазами он выглядел так, будто ему все равно. Или он настолько устал, что ему действительно все безразлично. Слезы, видимо, сами по себе идут из глаз и живут своей жизнью. От такой мысли стало смешно. Не хотелось жалеть его, жалость это самое плохое чувство на свете. А сочувствовать было пока невозможно — я даже толком не знал, что произошло. А еще я не знал, что в такой ситуации делать. Самому, что ли, заплакать? В общем, навыки поддержки у меня напрочь отсутствовали.

— Ничего особого, — Гордон, кажется, заметил замешательство на моем лице и решил уже подбодрить в свою очередь меня, улыбнувшись краем рта.

— Ну нет, уважаемый! — я в этот момент звучал, наверное, как моя мать. — Если уж спалился, — мне хотелось себя побить, но позже, — значит, будь добр, поделись со мной, что тебя мучает.

Просто молодец, Эрик Джордж Норд, ничего лучше не мог придумать? Еще и положил неизвестно для чего руку ему на плечо. Но Гордон не отдернул ее, значит, я ему был не настолько противен. Либо его терпение буквально было выковано из самого крепкого металла.

— Я не хочу тратить твое время зря. Иди лучше спать.

— Ты знаешь, что у меня проблемы со сном? Как минимум два часа я точно не буду спать. Предлагаешь выйти из номера, — я нахмурился, — потому что я не могу безразлично смотреть на то, как ты тут сидишь на полу и грустно пялишься в окно! Могу посидеть рядом молча, но не прогоняй меня, хорошо?

Гордон кивнул. Я и правда был готов провести остаток ночи, просто сидя рядом. Толку от меня было мало, но мне не хотелось оставлять его одного. Он, скорее всего, догадался, почему я беспокоился за него. Вдруг у него рядом с собой есть что-то острое, чем можно просто взять и начать чертить кровавые линии на руках. Они у него и так были покрыты шрамами разной длины и глубины, прямо как холст художника. А если я возьму и уйду из комнаты, то дам ему верный сигнал к действию.

— Ты только не подумай, что я тебе не доверяю. Просто мне кажется, что если тебе плохо, то можно немного и со мной поделиться. Ничего страшного не произойдет, я не Мэри, умею держать язык за зубами. Ты же знаешь, что у меня хорошо получается хранить чужие секреты? Тебе нужно подтверждение моих слов?

— Не надо, — он слегка усмехнулся и покачал головой.

— Ты можешь даже не говорить, что именно тебя так расстроило. Просто пожаловаться на что-то. Я могу за компанию согласиться с тобой. Например, мне иногда так не хватает подобной поддержки, — последнее я попытался произнести как шутку, но на самом деле это было правдой.

— Да все в порядке, я просто устал.

— Настолько, что расплакался?

Это был максимально глупый и лишенный смысла вопрос. Возможно, он вообще от жизни устал. Но Гордон не собирался показывать своего раздражения. Или его не задели мои слова?

— Рене, — он только произнес ее имя, а я уже все понял. Ну почти все. Гений, черт побери.

— Ты устал от мамы? О, я тебя прекрасно понимаю, — моя неудачная попытка в самоиронию, кажется, пришлась по душе Гордону. Конечно, рядом с его проблемами, мои кажутся просто вялым плевком в океан.