Дворецкий учтиво прокашлялся, заставляя меня обернуться.

— Я вас оставлю, — сказал он, опуская на пол мой саквояж. — Вы найдете в комнате все необходимое.

— Спасибо, Снек.

Дворецкий довольно кивнул и повернулся к выходу. Так и не успев пересечь порог, он оглянулся и сказал:

— Прошу, не принимайте ничего близко к сердцу. Не забывайте, что они всего лишь дети. Запомните мои слова.

Всего лишь дети… Если честно, странные предостережения сначала от водителя, теперь вот от дворецкого меня порядком насторожили. Мне до сих пор не рассказали о них ровным счетом ничего. Я не знаю, как их зовут, чем они любят заниматься. Я даже не совсем понимаю, в чем будут заключаться мои обязанности. Надеюсь, господин Макильских, как только я его увижу, мне все разъяснит.

В комнате действительно оказалось все необходимое: не широкая, но вполне достаточная для меня кровать, ночной горшок, тумба с тазиком и кувшином для умывания, горелка на прикроватном столике. У окна — письменный стол со стулом. На столе чернильница и несколько листов совершенно белой бумаги. Имелась небольшая, размером с табуретку, печь. Вся в медных заклепках, трубках и круглых стеклянных датчиках со стрелками. А у противоположной стены расположился шифоньер с зеркалом на правой дверце — в полный рост! Я долго крутилась, не могла оторваться от чистого, без искажений, отражения. Смотрела на себя и не понимала, что же сын директора колледжа во мне нашел. Тощая, без особых примечательных выпуклостей, кожа бледная, глаза зеленые, самые обычные, волосы всегда собраны в тугой хвост.

Разместив в двухстворчатом шифоньере свои скромные пожитки, прямо в одежде повалилась на кровать. И когда Снек позовет меня в кабинет? Только почувствовала, что подступает сладкая дрема, как дверь в мою комнату приоткрылась и внутрь влетел голубь.

Я сразу его узнала! Такие же цветные птички сидели на люстре в холле. Выходит, вся живность на хрустальных ветках оказалась живая. Я так и знала! Голубь приземлился на прикроватную тумбочку, заворковал.

Я поднялась и подвинулась поближе, любуясь чудным созданием.

— Нравится? — раздался из тишины вкрадчивый детский голосок.

Глава 21

Судя по мягкому, но немного низкому тембру, голос принадлежал мальчику. Разве мы не в кабинете должны встретиться?

Я повернулась на звук — на пороге стояли две худощавые фигурки: белобрысая девчушка с распущенными волосами ниже плеч, видимо дочь Яна Макильских, и ее мальчиковая копия, только волосы темные и коротко стрижены. Сомнений быть не могло — передо мной близнецы господина Макильских. На лицах ни тени приветливости, ни каких-либо других эмоций. Если бы не знала, что это обычные дети, подумала бы, что ко мне в комнату без спроса и приглашения ворвались суперсложные автоматоны.

Я встала с кровати и подошла к близнецам.

Сзади раздался какой-то шум. Я дернулась от неожиданности и обернулась. Голубь встрепенулся и с прикроватного столика перелетел на туалетную тумбу. Взмахивая крыльями, показывая свои беленькие подмышки, птица цепкими тоненькими красными лапками пыталась удержаться за деревянный край столешницы.

— Что, испугалась? — спросил мальчик.

Неужели господин Макильских не учил своих детей со старшими разговаривать? Я резко повернула голову в его сторону, а у ребенка лицо невозмутимое, словно изо льда высеченное, и глаз с меня не сводит.

И тут зазвенело разбитое стекло — с туалетной тумбы полетела на пол умывальная ваза и разлетелась вдребезги, вместе с неиспользованной водой.

— Нехорошо, первый день в доме, а уже ломаешь наши вещи.

От громкого, лично созданного шума голубь вспорхнул под потолок. Сделал несколько кругов, затем пролетел в опасной близости, едва не коснувшись кончиками перьев моего лица, и приземлился на плече мальчика.

— Никогда не знаешь, откуда прилетит катастрофа, верно?

От ледяного тона мальчика по позвоночнику пробежал неприятный холодок. Я глубоко вздохнула. Сынок Макильских, значит, умник. А девочка вон помалкивает.

Кто их вообще пустил в мою комнату?

— Оттуда же, откуда и удача? — спросила я и приподняла брови.

Мальчик не нашелся что ответить, и я решила, что раунд за мной. Протянула руку в знак приветствия:

— Зовите меня Мон. И да, со мной можно на «ты».

Мне показалось, что мальчик протягивает в ответ руку, и я уже было почти ликовала от своей победы «по приручению» непокорных детей, но вместо рукопожатия сын Яна Макильских напустил на меня птицу. Размахивая крыльями, голубь угрожающе завис в воздухе. От создаваемых воздушных завихрений мои волосы беспорядочно выбивались из прически. Я вскрикнула и прикрыла голову руками.

Девочка прыснула и захохотала. Звонкий ее смех длился недолго. Девочка быстро успокоилась, зажав рот ручками, и, явно подражая брату, уставилась на меня с серьезным и невозмутимым видом. Голубь вернулся на плечо к хозяину, который, деловито заложив руки за спину, стал измерять комнату шагами. Дошел до шифоньера. Беспардонно раскрыл дверцу и стал разглядывать сложенные мною личные вещи.

— Оу, — манерно протянул он. — И это все? Так папочка тебя пожалел… Ты, как бы правильнее выразиться, из нищих?

Сердце учащенно забилось. Вот о чем меня предупреждали Юрек и Снек! Сейчас мне нужен был вагон терпения, чтобы не дать этому разбалованному мальчишке затрещину! Я быстрым шагом подошла к шифоньеру и захлопнула его.

Мальчик щелкнул языком. Развернулся на каблуках и вернулся к сестре. Все это он делал в такой неспешной театральной манере, что казалось, еще немного — и я не выдержу. Если не награжу затрещиной, то как пить дать — выставлю его из своей комнаты!

— Я себя назвала, а как вас зовут? — сквозь зубы спросила я и уставилась на разбалованного, не знающего границ приличия мальчишку.

— Меня зовут лорд Сиятельный, — заговорил мальчик без тени юмора. — А ее, — он кивнул на голову с длинными волосами, — леди Многоликая. И с нами нужно на «вы». — На последнем слове он сделал ударение.

— Лорд Сиятельный, значит, и леди Многоликая, — проговорила я. — Хорошо.

Раз уж они хотят поиграть, я включусь в игру.

— Тогда расскажите мне, лорд Сиятельный и леди Многоликая, немного о себе, чем обычно любите заниматься?

Мальчик хмыкнул и неспешным шагом подошел ко мне.

— Хорошо, что ты спросила, — сказал он негромко со странной улыбкой. — Дай руку.

Я вытянула вперед руку. «Лорд Сиятельный» схватил и повернул ее тыльной стороной вверх. По невидимой и не слышимой мне команде с плеча мальчика голубь перелетел на мою ладонь. Топчась на месте, голубь острыми коготками защекотал кожу.

— Это Джин. Теперь он будет жить рядом с тобой, — сказал мне «лорд Сиятельный».

— У него есть имя? — удивилась я и невольно улыбнулась, разглядывая сизые переливы на его оперении.

Девочка сунула руку в карман своего муслинового платья с завышенной талией, вынула толстобокое семечко подсолнечника и дала птице. Голубь клюнул подарок, но не улетел. Топтался на ладони, словно вытанцовывал. От вида крылатого чуда меня переполняли нежные чувства. Я даже перестала дышать.

Вдруг голубь замер.

Его шейка резко наклонилась под неестественным углом. И птица рухнула на пол замертво. Сердце несчастной птички перестало биться, а перья и кожа начали разлагаться, раскрывая кровоточащую плоть.

Прямо у меня на глазах!

В моей комнате!

Я вскрикнула и отскочила. С трудом удерживая спазмы в желудке, уставилась на мальчика, потом на девочку. Они смотрели на меня с манерным превосходством.

— Ты сама хотела узнать, чем мы занимаемся… — покачал головой юный злодей.

Ни сожаления, ни раскаяния на его лице я не увидела.

— Отправляйтесь к себе в комнату, — медленно, сквозь зубы приказала я.

«Лорд Сиятельный» склонился в нарочитом глубоком поклоне. Впервые на его лице играла широкая улыбка. Он взял сестру за руку.

— Вы не бойтесь, — сказала девочка, оборачиваясь у самой двери. — С вами он такого не сделает.