— До встречи.
Сделал знак свои людям, и они взошли на корабль. Мне оставалось только наблюдать, как судно отходит, думая о том, что Элиот, несмотря на содеянное, тоже заслуживает нормальной жизни и любви. Вот только не со мной.
— Поэтому ты так важна, — сказал Мэв. — Ведь королевские маги могут питаться от твоей силы бесконечно. Лесная магия тоже питает, но обращать её в активное колдовство сложно. Она дарует гармонию, благополучие…
— Однако в бою бесполезна.
Он кивнул.
— Остаётся надеяться, что, когда Элиот вернётся, ты уже будешь способна пользоваться всеми привилегиями принцессы. И тогда нам удастся вернуть или хотя бы приблизить душу Вэйла.
— А маги не помешают?
— Я постараюсь сделать так, чтобы всё прошло гладко. Желательно, ночью, и, лучше будет, если мы Элиота усыпим. Ну а для этого он должен доверять тебе.
— То есть мне придётся пойти на крайности?
Мужчина нахмурился.
— Без жертв не обойтись, Тэа. Я уважаю твои чувства, но нам придётся рискнуть. Все остальные варианты ненадёжны, хотя и этот недостаточно хорош…
Теперь-то нашим беседам никто не мог помешать, хотя видеться часто было нельзя. Я училась всем возможным навыкам, по нескольку часов делая упражнения для начинающих магов, и ночью спала, как убитая.
Я тосковала по Вэйлу, пытаясь представить, каково это: потеряться в потустороннем мире. Но Мэв заверил меня, что, пока живо его тело, он может вновь занять его, даже если вторая душа будет сопротивляться. К сожалению, волк, которого мы считали нашим союзником, скорее всего, был изгнан вместе с Вэйлом.
В эти дни я совсем не видела Тэррана, чему была только рада. Возможно, он думал, что мы с его братом всё-таки стали близки, потому и не вызывал меня к себе, или просто было не до личных встреч. Я знала, что правителю непросто, однако прощать его не собиралась. Наверняка Вэйл был не единственным, кто погиб ради короля.
На четвёртую ночь от отплытия Элиота моя магия повела себя странно. Если прежде я ощущала волшебство далёкими чувствами, теперь оно стало болезненным трепетом, похожим на глубокую рану. Чудилось, будто в груди засела крохотная игла, ищущая то ли проход к душе, то ли выход из тела. До полуночи я не находила себе места, бродя из угла в угол, чувствуя, как поднимается в теле жар, и размышляя, не послать ли за Мэвом. А вдруг это была та самая вспышка, которую мы ждали? И нужно было как-то удержать её, чтобы потом воспользоваться силой для достижения цели.
Однако спустя ещё час меня сокрушила усталость. Я легла прямо в домашнем платье, слыша надвигающуюся с моря грозу, и представляя близкое дыхание Вэйла. Если бы только мы могли поговорить сквозь миры… Если бы я могла хоть ненадолго отпустить душу в свободный полёт и найти его! Почему Жэрх мог приходить в мои сны, а волк — нет?..
Дрёма была тихой, но с постоянным ощущением близкой бури. Всё гулче билось сердце, всё жарче полыхала по краю душа. И в этом костре не было углей, потому что, едва загоревшись, он не мог более погаснуть.
— Тэа, — вдруг донеслось до меня едва слышное, и я вскочила, как громом побитая.
Голос был создан из множества тембров и интонаций, и звучал жутко. Что-то случилось, что-то было не так! Даже магия моя замерла, привлечённая неким происходящим снаружи действом. Я тотчас выскочила на балкон, и увидела вдалеке, средь тёмной бурлящей воды, корабль. Это был знакомый мне королевский фрегат, он возвращался в родной порт. Обувшись и накинув плащ, я бросилась прочь из комнаты, по коридорам и лестницам, а затем и под дождём на берег.
Элиот вернулся, и я могла прямо сейчас начать действовать. Даже без Мэва, своими силами… Нет, всё было напрасно. Осознание этого пришло не сразу, а только когда мне хорошо стало видно прежде тёмный, а теперь словно слепленный из множества белых звёзд корабль.
Призрак. Всего лишь отголосок свершившегося несчастья. Он был мёртв, как и все люди, которые когда-то на нём ходили. Как зачарованная, я уставилась на мерцающее видение, столь же красивое, сколь печальное.
— Вэйлан…
Нет, это только мне снилось. Не могло такого случиться! Но судно подошло ближе, и стало понятно, что оно истерзано морем страшно. На палубе стояли люди, лица которых едва можно было различить сквозь призрачную дымку, и, сколько я ни вглядывалась, Элиота среди них отыскать не смогла. Впрочем, не было там ни капитана, ни воинов, никого знакомого. Безликие призраки, пришедшие, чтобы попытаться вспомнить живых. Страдающие без знакомого тепла, потерянные…
Я попятилась, когда корабль вдруг вспыхнул белым пламенем и, сгорая, пропал в пелене дождя, словно и не было его. И прошла по воде болезненная сизая рябь, словно сделали последний вздох утраченные во времени души.
— Вэйл…
Стало так больно, что сердце опало пеплом. Я согнулась, прижимая ладони к груди и пытаясь не закричать. А потом явственно увидела, как нечто рвануло изнутри голубую мерцающую нить, и развеяло её, длинную, над поверхностью воды.
— Нет, нет, Вэйл! Нет, прошу тебя! Ты вернёшься ко мне! Ты ведь обещал, ты сказал мне… Вернись!..
Я опустилась на колени, сбивчиво молясь Богине о помощи, но дождь усилился, и мой зов не был услышан.
— Прошу тебя, пожалуйста… — пробормотала я в отчаянии. — Дай мне надежду… Не могло всё закончиться так! Почему сейчас? Я не успела… Ничего не смогла…
Я услышала шаги и обернулась: рядом стоял Гаур и два его помощника.
— Элиот мёртв, — изрёк он. — Молитвы тебе не помогут. Будь храброй, Тэа.
Я низко опустила голову. Слёзы были солонее моря, и каждое моё тихое рыдание делало ливень всё более сильным. Вскоре уже не было земли и воды, замка и леса, только мы четверо на мокрых досках, склонившие головы в безмолвной скорби. А я-то думала, что больнее уже не станет…
В замок меня тащили под руки — сама едва могла шагать. Я знала, что Гаур не врёт, ведь всё ощутила сердцем. Если уж магия порвалась — значит, человека и правда не стало, значит, ушла его душа так далеко, что не позвать. Мужчины помогли мне добраться до постели и молча ушли, а я, уткнувшись в подушку лицом, позволила боли скрутить меня изнутри.
Он погиб. Утонул вместе с остальными. И безликим пришёл попрощаться, шепнул моё имя единым голосом, потому что иначе не мог.
— Прости меня, — только и могла сказать я во мрак. — Я ничего не смогла для тебя сделать, Вэйл… Любви оказалось недостаточно.
Теперь я уже не могла взять себя руки, да и не хотела этого. Так и сидела, рыдая, в своей спальне, пока не пришёл Мэв. Однако, он не смог найти слов утешения, ведь мы оба понимали: бесполезно. Всё кончено. Душу вернуть можно, тело невозвратимо.
Тэрран пришёл только вечером следующего дня, и ему было, как и прежде, на мои чувства плевать. Он говорил, как зачарованный, холодно и без выражения, словно заучил фразы заранее. Поделился всеми сведениями от магов, рассказал о колдовском шторме и последней птице с прощальным письмом.
— Писал его капитан. Оно короткое и к тебе не относится. Он сообщил, что магия не оставила им шансов спастись. Спустить успели лишь одну шлюпку, но она была перевёрнута морским блудом.
— Он же демон глубин, — отозвалась я тихо.
— Да. И, полагаю, некоторые погибли именно от его зубов, а не захлебнувшись в пучине магии. — Он помолчал. — Сообщество магов пыталось обнаружить энергии Элиота — и не ощутило ничего. Такая пустота бывает только в смерти, когда в этом мире человека уже не существует. Поэтому, Тэа, мне нужно будет как можно скорее решить вопрос с твоим защитником. Принцессе магии он крайне необходим. Пока что эту обязанность пусть выполняет Мэв, но тебе следует серьёзно задуматься о будущем.
Я понимала, куда он клонит, но от усталости даже огрызнуться не смогла, только кивнула. А Тэрран, довольный такой реакцией, принялся рассказывать о лучших своих воинах и магах, но, заметив, что я не слушаю, хмуро кивнул.
— Ладно, временно закроем эту тему. Без надобности дворец не покидай.
