Я и правда после этих наших перепалок чувствовала себя плохо, словно что-то важное в себе предавала, а Вэйл между тем отозвался:

— Честность во дворце — привилегия короля.

— Вот уж не думаю, что буду с радостью врать согласно этикету! Простите, но для вас — только правда. И заключается она в том, что ваша изменчивость меня расстраивает.

Вэйлан был поблизости, разговаривал с двумя господами в золотых мундирах. Ну а я вела в кои-то веки приятную беседу с Беллионой. Я узнала, что она родилась в столице островного королевства, и жила при дворе со своей матерью.

— Так что дворцами меня не удивишь, — улыбнулась девушка. — Хотя здесь красиво, конечно.

— А как там, на островах?

— Прохладней, чем здесь, но природа похожая. Мне всегда больше нравился ветреный простор утёсов, чем таинственная чаща, как здесь. Густой лес меня пугает.

— Ну а я куда увереннее чувствую себя среди деревьев и зверей.

— Пусть даже это волки? — распахнула глаза девушка. — О свирепости местных стай мне рассказывал колдун…

— В магической чаще звери нападают только тогда, когда им нечего есть, то есть очень редко. Даже если встретите медведя или, южнее, тигра, можете не бояться, что он внезапно нападёт, хотя, конечно, напугать может.

— И всё равно не представляю, как можно подобно вам жить в маленьком, не защищённом домике.

— Уважаемые гости! — прозвучал голос короля, и мы сразу замолкли. — Позвольте представить вам чудесную девушку, не так давно прибывшую ко двору. Помимо того, что она волшебница, ещё и замечательная певица. И мы сейчас имеем возможность насладиться её пением.

Все стали хлопать, и я удивилась, когда к оркестру вышла Нуна, бывшая лисица. Она поклонилась с улыбкой, заиграла музыка, и я прикрыла глаза, наслаждаясь нежным и сильным голосом. Давно уже я не слышала подобного завораживающего пения, которое понравилось всем. Громче всех, конечно же, хлопал Лэгги.

— А вот я петь не люблю, — сказала Беллиона. — Мне ближе танцы.

К нам подошёл король, и, вынужденная продолжать разговор, я сказала:

— Думаю, вы хорошо танцуете.

— А вы разве нет? — сказала Беллиона таким голосом, словно неуклюжесть была самым страшным грехом.

— Ну, парные танцы даются мне непросто, — решила не врать я. — Но мама учила меня ргину.

— А, магический ритуальный танец! — откликнулась Беллиона. — У нас его не танцуют, к сожалению, но есть другие, немного похожие.

Король заинтересованно посмотрел на меня.

— Вы знаете ргин? И насколько хорошо?

— Неплохо, — сказала я. — Магия у меня всегда мерцает ярко. Сложные плетения я не освоила, но основные и второго уровня изучила.

Зря, я не сразу поняла, к чему приведут эти откровения.

— Вы станцуете для нас, — сказал король, и ледяной ком провалился из груди в живот.

— Ваше Величество… — пробормотала я. — Дело в том, что этот наряд…

Один его взгляд заставил меня засунуть возражения куда подальше. Я поклонилась, чувствуя, как потеют ладони, и уточнила только:

— Сейчас?

Он кивнул.

— Думаю, после песен Нуны все будут рады новому таланту.

Танцу ргин, что с древнесатского означало «круг», обычно обучали жриц в лесных храмах. Когда-то он имел ритуальное значение, и был призван радовать богиню леса, позволяя взаимодействовать со стихиями, но сейчас был по большей части декоративным. Его танцевали в лёгких платьях с распущенными волосами, к тому же босиком, а не в этом неповоротливом садовом горшке, но ведь с королями не спорят… Да и основные движения делались руками, и кружиться я тоже могла. Главное, чтобы магия отозвалась, это ведь была не чаща, где волшебство льётся так легко.

Мне пришлось отойти в сторону и снять туфли. Хорошо, что платье было достаточно длинным, но собравшиеся в любом случае будут видеть мои пальцы. С другой стороны, на мне были ещё и расшитые чулки… а, плевать! Раз попросил сам Тэрран, придётся отринуть и сомнение, и смущение.

— Какая музыка вам нужна? — между тем спросил король.

— «Мелодия ветров» отлично подойдёт, — сказала я, уже чувствуя, как заинтересовались собравшиеся.

— Господа и дамы, давайте же полюбуемся прекрасным ргином от колдуньи из чащи! — с улыбкой сказал король, и я почувствовала себя цирковой артисткой. — Так много лет я не имел удовольствия видеть этот танец.

Я отважилась посмотреть на Вэйла: он хмурился. Ну, и ладно! В конце концов, мне не нужна была ничья поддержка. Я вышла на середину зала, поправляя подол. Заиграла музыка — и всё. Я с головой ушла в магию, которая полилась неожиданно стройно.

Всё начиналось с гибких движений рук и плеч, которые символизировали полёт птиц и течение рек. Тело как-то само вспомнило, что в локтях и кистях не должно остаться костей, и я знала, что получается красиво. Потом я как бы набрала ладонями силы из центра живота, где и располагалась женская энергия, и магия изумрудным сиянием охватило ладони. После нескольких красивых взмахов предстояло главное: кружиться и лететь. И, как я вскоре выяснила, гладкий пол подходил для этого идеально, хотя и повышал риск свалиться.

Снова и снова я вращалась в сияющем вихре волшебства, то вскидывая руки, то помогая себе ногой с вытянутый носком, то на секунду замирая и не дыша, чтобы двигались только руки. А потом снова стремительные движения — одновременно по широкому радиусу, и вокруг своей оси, так быстро и легко, что лица мелькали расплывчатым пятном. Я слегка замедлилась, призывая волшебство литься ещё ярче, и оно вспыхнуло, будто новая звезда, становясь пронзительно-голубым. У меня уже немного кружилась голова, но это прошло, стоило только вспомнить сложные шаги и прогибы, которые в полную силу я не могла делать из-за выреза платья и адского корсета. И всё же они получались слитными, и магия опадала с плеч, как призрачные крылья. Да, в лесной чаще я ещё и прыгала высоко-высоко, едва не задевая дрожащую на высоких ветвях магию…

Музыка сделалась тревожней, и я снова начала кружиться, наращивая темп. В какой-то момент слетела заколка, потом вторая, и волосы рассыпались по плечам, но останавливаться было нельзя. И так было ясно, что по завершении танца я свалюсь с непривычки, ведь прошло больше двух лет с момента последней моей практики, да и бальное платье сильно мешало отпускать тело в свободном волшебстве.

Но вот музыка упала к самому полу, затихая, и я замерла вместе с ней, пытаясь не дышать так тяжело и одновременно не рухнуть. Аплодисменты хлынули стремительно и громко, болью отдаваясь в ушах, и ко мне устремилась Клара, однако её опередил Вэйл.

— Браво! — громко сказал король. — Вы нас всех поразили, Тэа!

— Благодарю вас, — отозвалась я, едва различая его лицо средь тёмных кругов. — Позвольте теперь немного остудить магию, Ваше Величество…

Рука Вэйла уже лежала у меня на талии, и держал он крепко. Тэрран кивнул, мы двинулись к балконам, провожаемые одобрительными восклицаниями, но мне было не до ответной благодарности. Я, конечно, перестаралась, и теперь чувствовала не только слабость, но и тошноту. Хорошо хоть, ноги сами шли, хотя и болели, да ещё и в чулках я, кажется, протёрла дыру…

Однако, на свежем воздухе стало немного легче, тем более что Вэйл усадил меня на лавку. Несмотря на дурное самочувствие, я думала лишь о том, понравилось ли ему, но отвернулась, кладя голову на сложенные ладони. Разговор затевать не хотелось, но мужчина уже сам спросил:

— Голова кружится?

— А ты как думаешь? — пробурчала я. — Я была к этому не готова!

— Ты могла отказаться.

— Да неужели? Так и сказать королю, что не хочу? Это тебе всё позволено, Вэйл. Я тут гость, и вынуждена блюсти все, будь они неладны, приличия…

— Ты их уже не соблюдаешь, Тэа. Никто ещё не был таким свободным и красивым на балу. — Он склонился ко мне, задевая дыханием плечо. — Твои волосы, и руки, и трудное дыхание… Это было незабываемо. Ты ни словом не обмолвилась, что можешь так.

Я вдруг рассердилась на него ужасно.