В глубине чащи послышались какие-то странные звуки.

— Уезжай, — нахмурился Йан. — Быстро.

Я не знала, что происходит, но чувствовала — мужчина в опасности.

— Йан…

— Если не вернусь — Привратник проводит тебя к моему брату. Но, уверен, что мы не прощаемся.

Он хлопнул Ворона по спине, и мне пришлось покрепче схватиться за гриву: конь рванул вперёд стремительно и мягко.

Я не оглядывалась, слишком уж боялась свалиться. Йан справится, что бы ни случилось. Его сноровке и удивительной скорости могли позавидовать сами волки, не говоря про людей. Но что, если тревога его была связана с магией? Я не очень хорошо разбиралась в колдовстве лесов Вардара, но знала, что порой из чащи выходят к людям жуткие и свирепые твари… Если поверну назад — чем смогу помочь?

Я была бесполезна со своим сундучком. Никогда в жизни мне не приходилось справляться с серьёзными ранами, спасать жизни. А что, если Йану грозила смерть? Только-только ощутив к нему нечто тёплое и по-настоящему ценное, я не хотела это чувство потерять!

Ветви смыкались над головой, тропа петляла. Мне чудились чьи-то внимательные взгляды, устремлённые на меня из-за деревьев и кустов. И хотя солнце по-прежнему светило ярко, было не по себе оттого, что Йан остался один на один с неведомым.

Я скакала долго, и лес всё не заканчивался. От напряжения свело ногу, и, увидев впереди долгожданный просвет, я потеряла осторожность. Хрясть! — и ветка задела меня по макушке, а следующая вынесла из седла в густые заросли папоротника. Приземлилась я на бок, и удар был, хотя и болезненным, но не смертельным: кости остались целы. Досталось только лбу и щеке, а ещё выставленным вперёд ладоням, но и эти царапины были безобидны. Правда, некоторое время я шла за Вороном, хромая, и так и не смогла сесть в седло.

А потом раскрылась чаща, и тропа упала куда-то за светло-зелёные с серебряным отливом холмы, которым не было видно ни конца, ни края. Вид был так похож на мою родину, что я чуть не расплакалась. Если бы ещё добавить рощи и озёра, да небо сделать ярче… И пустить по густым локонам трав и алых цветов стада белых коней…

Дом Привратника был большим и красивым. Я бы назвала весь комплекс построек небольшой деревней, но было ясно, что здесь живёт одна семья, и первыми меня встретили волкособы. Я понимала, что лучше бы остановиться, но упрямо двинулась вперёд, не глядя на молчаливую стаю. И правильно сделала, что не показала страха: мне навстречу вышел высокий мужчина с русыми волосами, стянутыми в длинный хвост.

— Приветствую вас, незнакомка. Куда вы направляетесь, и откуда, позвольте узнать, взяли этого коня?

— Здравствуйте, господин. Я — супруга Йана Орхи, и по его просьбе покинула лес, чтобы дожидаться мужа здесь. На нас напали четверо сов короля, а потом что-то в лесу встрепенулось, и Йан велел мне уезжать.

— Йан взял себе жену? — улыбнулся мужчина. — Радостная весть! Позвольте тогда проводить вас в дом, госпожа…

— Нуала из рода Нукк.

— Брэгс Борги, к вашим услугам. Вы, верно, устали? Откуда эти раны?

— Не беспокойтесь, господин Борги. И, пожалуйста, позвольте мне подождать мужа здесь. Если бы вы только могли отвести Ворона в конюшню, чтобы он отдохнул и напился… — Я посмотрела мужчине в глаза: — Я была бы благодарна вам.

— Уверены, что не хотите освежиться с дороги? К тому же вы наверняка голодны!

— Я буду есть с Йаном. Когда он вернётся. Спасибо вам.

И встала у ворот, напряжённо вглядываясь в верхушки холмов.

К вечеру я уже не стояла — подпирала столб, совершенно не чувствуя онемевших ног. Мне просто необходимо было встретить Йана первой, убедиться, что он цел. Правда, добрая хозяйка — Маглен Борги — несколько раз приносила мне еду и воду. Чашу я приняла, а вот от хлеба и прочих вкусностей отказалась. И это уже было самое настоящее глупое упрямство, ведь тело нуждалось в энергии.

Меня клонило в сон. Царапины пощипывали, и два волкособа постоянно сидели поблизости, сочувственно на меня глядя. Я представляла себе страшенных зверей, но они были пусть и огромными, но совершенно не злыми.

Он тоже звал меня отдохнуть, но я скорее уснула бы прямо здесь, чем отказалась от томительного ожидания. И в конце концов меня оставили в покое, позволив трудно дремать в сгущающихся сумерках. От голода кружилась голова, и я то проваливалась в сон, то ловила собственное тело, надеясь, что не грохнуть от усталости и не разобью нос.

А потом услышала шаги, и мгновенно проснулась: по дороге шёл быстрым шагом Йан. Я с невнятным криком бросилась ему навстречу, забыв про голод и усталость. Вернулся! Я обхватила его за шею и расплакалась. Йан со смехом обнял меня за пояс, отрывая от земли, и прижался щекой к растрёпанным волосам.

— Чего же ты плачешь, я ведь живой и невредимый!

— Я не плачу… Это я так радуюсь…

Он коснулся моих мокрых щёк, бережно вытер слёзы.

— Моя хорошая.

Я вскинула на него глаза, губы дрожали. Следовало признаться себе, что я чувствую к нему нечто большее, чем просто влечение или привязанность.

— Пойдем в дом?

— Да, — кивнула я, но по-прежнему обнимала его. — А я упала по дороге…

— Как так вышло? — нахмурился мужчина, поднимая меня на руки.

— Зацепилась за ветку, не пригнулась вовремя. Знаю, опасно не смотреть вперёд, но я слишком сосредоточилась на плохом.

— Сильно ударилась?

— Нет. Только немного оцарапалась. Ворон почти сразу остановился.

— Ясно, — фыркнул Йан. — Эй, Брэгс!

На зычный голос из дверей показался хозяин и его огромная стая волкопсов.

— Йан, дружище!

Я разжала руки, и дёрнулась вниз, но Йан предпочел, не отпуская меня, широко улыбнуться другу.

— Рад тебя видеть! Как поживаешь?

— Замечательно. А ты загорел! Родня-то признает?

— Если из меня не выветрился запах родных краёв — непременно. Жена моя, полагаю, уже поела?

— Куда уж там, — хмыкнул Брэгс, переводя взгляд на меня. — Так и стояла всё время у ворот.

— Да, — выговорила я, слабея с каждым его шагом. Сейчас либо усну, либо начну жевать собственный рукав.

Йан не обращал внимания на псов, видно, хорошо его знающих и крутящихся у ног. Он донёс меня до комнаты на верхнем этаже и усадил на приготовленную постель.

— Итак, что у нас здесь? А, щеку расцарапала, на лбу ссадина.

— И вот ещё, — показала ладони я, — но это всё не страшно. Главное, что ты цел. Слава свету!

Из груди вырвался долгий, протяжный вздох, и Йан странно на меня посмотрел.

— Давай-ка я тебе сюда еду принесу.

— Я могу спуститься.

— Ты можешь упасть, берёзка. Лучше раздевайся и ложись.

Мне не хотелось спорить. К заботе и нежности быстро привыкаешь, хотя я жаждала обнять его снова, прижаться и ощутить ставший привычным запах. Но через несколько минут, когда Йан принёс поднос с едой, дождалась лишь короткого поцелуя в щёку.

— Пойду, побеседую с Брэггсом. Он ждёт новостей с юга.

— Йан, а ты не скажешь мне, что случилось в лесу? Это снова были трупоеды?

— Нет. Кое-кто похуже. Корны или каприки, их по-разному называют. Неспокойные энергии тьмы. Мне пришлось увести их подальше от этих четверых, и только потом вернуться на тропу.

— Я ничего о таких не знаю…

— И лучше не проси рассказать подробнее, на ночь-то глядя. В Зальмите они тоже живут, но не везде, и с ними проще справиться. Эти — настырны и хитры, но мне не впервой, вывернулся. Ты, давай-ка, ложись. Потом, если захочешь, расскажу.

Мне ничего не оставалось кроме как наесться и лечь, но заснуть я не смогла. Пару раз провалилась, подремала урывками, и, почувствовав облегчение, пошла приводить себя и одежду в порядок.

Я давно хотела походить полностью раздетой, и теперь, прикрыв дверь в ванную и заплетя тщательно расчесанные волосы, пыталась вывести следы травы с подола нового платья. Такая красивая вещь, и вот, на тебе! К тому же, падая, я порвала его, и было обидно не справиться. Я даже напевала что-то тихонько, радуясь, что немного вернула себе силы.