Вот теперь я хотя бы понимаю, почему лица приглашённых гостей не вызывают должного осадка и хоть намёка на непонимание.

— Если бы ты просто соизволила ответить, то сейчас бы узнала ещё нечто очень важное, — шёпот над ухом вогнал меня в замешательство.

Я обернулась на сей сладкий и тягучий голос, повстречав лицо Вила с непревзойдённой улыбкой и торжеством во взгляде, ещё раз вздохнула и прикрыла глаза.

— Я не буду отвечать, — упрямо заявила я.

— Ты охренела, — дикий возглас подруги обрушился на меня не хуже пудовой гири. — Я что, по-твоему, зря все это затеяла?!

— Эмма, — я развернулась к девушке и, одаривая ее «доброжелательным» взглядом, продолжила, — зачем ты вообще в это все вмешалась?

— А ты бы ещё полгода бегала от него и пыталась разобраться в ваших экзотических отношениях, если бы не мое великодушнее.

Я задохнулась от такого заявления.

— Чего? — открывая рот и роняя остатки самообладания на пол, покосилась я на подругу.

— Того! Ты поешь мне два месяца о том, что тебе ничего толком не ясно, но хочешь чего-то большего, и когда это большее прямо прыгает тебе в руки, устраиваешь скандал глобального уровня для того, чтобы просто уйди от столь важного для тебя предложения. Я знаю, что ты идиотка, но прекрати быть мазохисткой! — крикнула на меня Эмма, сразу вставляя ушедшую покурить совесть и попивающий коньяк или даже вискарик мозг.

— Спасибо, — смотря прямо на подругу, сказала я, чем повергла ее в шок.

— Что-что? Мне послышалось, или ты сейчас, кажется, вернула свои достоинства на место?! — улыбаясь, сказала блондинка.

Я улыбнулась и, развернувшись на теперь так уместных каблуках к Вильяму, посмотрела прямо на него.

— Хочешь ответа? — спросила я и уловила его улыбку. — Я бы с радостью вышла за тебя снова, Вильям Граунд, если бы ты не был такой изощренной задницей и принимал меня всегда такой, какая я есть, с моими заскоками и неуловимой тягой к неприятностям, с моим бесхребетным языком и полным ящиком сарказма, с моими выебонами и не теряющими ценность милостями.

Брюнет склонил голову набок, вновь притянул меня за запястье и, положив мою руку к себе на сердце, накрыл ее своей.

— Принцесса, я бы солгал, если бы сказал, что меня не будоражит твоё знатное занудство и вечно ищущий неприятностей зад, но так как лгать тебе я не намерен, отвечу прямо, — притянув меня ещё ближе за талию, он точно в губы продолжил: — Я готов терпеть, ласкать, принимать и пользоваться всеми прелестями твоего неуравновешенного разума; готов дарить тебе все, что имею и даже больше, если ты этого захочешь; готов к травле со всеми вытекающими и принимать твоих тараканов; готов просыпаться по утрам и засыпать по ночам со столь прекрасным созданием, как ты. Позволишь ли ты снова стать неотъемлемой частью моей жизни и снова принять мою фамилию и всего меня?

Я просто обомлела. Он сейчас и вправду сказал все, что так и не говорил при нашем браке и отношениях до него. То есть теперь я и вправду чувствую себя идиоткой, которая, помимо того, что чуть не испортила столь прекрасный праздник, запланированный всеми присутствующими гостями, так ещё и впридачу попыталась выставить парня виноватым в его искренних намерениях.

— Да, — тихо произношу я и, набирая больше воздуха в лёгкие, повторяю: — Да. Я согласна…

То ли от такого громкого ответа, то ли оттого, что наконец-то весь это цирк с нами в главных ролях разрешился, по залу разнеслись облегчённые вздохи, сменившиеся свистом, смехом и аплодисментами.

Я повернула голову, чтобы рассмотреть лица друзей, но через мгновение была притянута в объятия Вильяма и страстный поцелуй. Я потянулась к парню и обняла его за шею, что было сделано несказанно вовремя. В ту же секунду, когда мои руки сомкнулись на его шее, был умопомрачительный наклон и продолжение сладостной пытки, поцелуя, что сейчас переходил в вольное плавание и показывал всем собравшимся, что, будь воля Граунда, он бы сейчас уже усадил меня на оказавшийся поближе столик с горой подарков и продолжил бы свои разратные штучки.

Вернув меня в вертикальное положение так же неожиданно, как я из него и выпала, Вил наградил меня коротким чмоком в нос и, прихватив за талию, вновь достал коробочку. Открыв сей предмет, брюнет выудил оттуда просто неимоверной красоты кольцо, украшенное маленькими камешками, с замечательной огранкой и, на мой взгляд, великоватым камнем по центру, надел его на мой безымянный палец.

— Ты ведь полностью осознаёшь, что только что получила в вечное пользование неуравновешенного, вечно занятого и с нотками извращения в твою сторону маньяка? — улыбаясь, спросил меня Вильям.

— Ага, — приобнимая его, сказала я. — А также я понимаю, что получаю самого обаятельного, немного нежного, редко признающего свои ошибки парня.

— Ты даже не представляешь, что тебя ждёт, — с явно нескрываемым удовольствием молвил он.

Я засмеялась. Да, возможно, он и бывает нахальным подлецом, который переступает через тебя, но в тот же момент он всегда доказывает мне, что, что бы ни произошло, я всегда могу положиться на него, и, если у меня возникнут проблемы, он решит их, не спрашивая, как я вляпалась в это. Правда, после — проверено на собственной шкуре, могу заверить — будет неудержимый ураган под названием «‎Вильям Граунд»‎, который выбьет из меня всю дурь по поводу данной проблемки, скрепя зубами, простит и заключит в сногсшибательный, прям до дрожи в коленках, поцелуй, который смоет остатки проблемы.

Вернувшись за стол, мы подняли бокалы и наконец-то выпили за мое здоровье. Больше часа мы веселились и напивались по мере возможности, дабы не разнести данное заведение в хлам. Сказать, что гости всегда умеют держать себя в рамках, я не могу. Большинство приглашённых сегодня людей не то чтобы не умеют, они просто не знают этих самых рамок приличия. Так что, когда Свену, Грайту и Ричарду наливают, им достаётся порция поменьше с точностью на половину. Мы с Вильямом и Эммой прекрасно знаем, что такое сдержать пьяный бред этих троих. И ладно, если бы они были по отдельности, но боюсь просто представить, на что эти трое способны вместе.

Когда время подошло к выносу торта, мне благополучно завязали глаза. Эти двое точно готовились ко всему. Даже ленту прихватили. Смирившись со всем происходящим, я послушно позволила это сделать. По залу разнеслась так заученная песня «Happy Birthday», и настал тот момент, когда повязка спала с моих глазах.

Моему взору предстал идеальный торт, на котором было написано «она сказала — да». Я засмеялась, прочитав эту надпись. Посмотрев на парня, я поймала его взгляд и такую чистую улыбку.

— Задувай, принцесса. Нужно поскорее разрезать данную сладость.

Я с прищуром глянула на него, понимая, что он ещё что-то задумал. Но, честно говоря, сейчас меня мало это беспокоило. Я задула свечи, предварительно загадав желание, а далее Вильям, вооружившись ножом, что подстать маньякам из фильмов ужасов, разрезал торт и, протянув мне первый кусок, хитро улыбнулся.

— Что ты задумал? — выпалила я, не раздумывая.

— Мое предложение: ты просто расковыриваешь этот кусок без лишних вопросов.

Так вот в чем дело! Этот кусочек явно не для поглощения сладости, а очередной подарок.

Последовав совету парня, я расковыряла кусок ложкой и обнаружила кусочек голубоватой бумаги. Любопытство взяло вверх, и я бесцеремонно вытащила, как оказалось, конверт. Вытерев руки от крема, я открыла его, достала записку и прочла ее вслух: — Розетт Айзенберг-Граунд, Вы приглашены на завтрашний день в аэропорт города Кренстон для дальнейшего проведения Вашего праздника на чудесных островах под ярким солнцем…

Я открыла рот от прочитанного. Это что, получается? Вильям купил билеты, даже не дожидаясь моего ответа.

— А если бы отказалась? — озвучила я мысль вслух.

— Тогда бы билеты достались нам, — ответила Эмма.

— В смысле? — недоумевая, спросила я.

— А в том, что есть ещё один торт, — вмешался Вил и подтвердил свои слова.