– Ты видимо слишком умен не по годам. Много читаешь… Что в твоей голове?

– Они действуют незаметно… За городом на кладбище, над лесом. Что —то тут не так…

Когда мы ушли вечером в лес, дедушка неожиданно спросил:

– Ты куришь?

– Не-е-ет… – слегка пряча взгляд, произнес я в ответ дедушке.

– А мне кажется, иногда от тебя пахнет дымом… И знаешь, на днях я видел одного из твоих одноклассников. Мне кажется, они в подъезде с каким-то еще парнем, клей нюхали…

– Ну и к чему ты мне это говоришь?

– К тому, чтобы ты не пробовал всякую гадость. Тогда и не такое мерещится будет… Все то, что тебе в лесу привиделось, и послышалось и все эти самолеты с химикатами, ничего этого не существует на самом деле… Это лишь плод твоего воображения!

– Да да… Знаю… -театрально закатываю глаза.

– С таким воображением писать не пробовал?

Моему деду было около восьмидесяти лет. Несмотря на преклонный возраст, он был поразительно физически развит. На его иссохшем теле до конца его дней, были видны мышцы, а руки все были в венах. Когда мы с ним ручкались, я всегда ощущал на себе его сильное рукопожатие.

Мы стояли с ним на опушке леса у турника, вбитого в дерево. Оба без одежды по торс, несмотря на промозглую погоду. Дедушка учил меня закаляться и сам практиковал это всю жизнь.

– А на сверстников ты не смотри… Они сейчас постепенно будут начинать по-взрослому жить. Дурь, курево, наркотики, алкоголь… Занимайся спортом.

Дед схватился за турник и принялся отжиматься.

Всё-таки он мне кое-что не рассказал. Пару недель назад двое подростков, которые жили здесь, покончили с собой, повесившись в лесу, ставшим прибежищем для их заблудших душ.

Странная история…

Ходили слухи, что они были не стандартной сексуальной ориентации и не выдержав давления общества, пошли на такой отчаянный шаг, но так же был и другой слух о том, что парни, просто были под «солью». Ультрамодным зельем для любителей острых ощущений. По крайней мере, когда дед рассказывал бабушке про самоубийц, а я подслушивал за дверью, он придерживался именно версии о наркотиках, а не об их ориентации.

Не рассказал он мне и о том, что до Революции, ещё при царском режиме, до прихода к власти большевиков, здесь жила одна бедная семья. Двое молодых крестьян, их сын, маленькая полугодовалая дочь и полуслепая старуха. Время было тяжёлое. Голод. Неспособный прокормить всех в семье, глава семьи, принял решение избавиться от своей больной матери, ставшей обузой. Одним осенним вечером, он отвёз на деревянной телеге, немощную старуху в лес и оставил там одну умирать.

Впрочем, намного позже, один лесной старичок, который ходил за чагой, рассказал мне, что это могла быть и юродивая, от которой избавились таким же самым образом жители одной деревни.

Лес полон тайн. У него свои секреты и законы. Здесь Бога нет и он не явится спасти всех проклятых.

Сколько себя помню, меня всегда мучила бессонница. Иногда я засыпал лишь за час перед подъёмом в школу, иногда не спал вообще ни минуты. Это очень сказывалось на мироощущении. Мысли путались, а мозг не хотел ничего умного генерировать. Я ходил наяву, будто во сне.

Не выспавшийся.

Бледный и без грима Пьеро.

В тот день на уроке литературы учительница вызвала меня к доске. Я всегда отвечал у доски уверенно и не чувствовал никакого дискомфорта. Но не в этот раз.

– Муров Александр… Ты выучил стихотворение?

Я молча кивнул.

– Прошу. -кивнула она на место у доски. —Надеюсь, прочитаешь не хуже Безрукова.

– Безруков – петушара! —крикнул кто-то из класса.

– Тише там… Сережа – наше всё!

Ольга Владимировна была не самой плохой училкой. Да, были у неё срывы без повода на нас… Но они были крайне редки, в отличие от других учителей, вечно жалующихся на маленькую зарплату и на то, какие мы уроды и бестолковые. Ольга была ещё молодой в этой профессии. 30 лет. Светлые волосы с обесцвеченными прядями, брови домиком, деловой костюм. Помимо школьной деятельности, она занималась распространением продукции Oriflame в интернете. Дома – маленький ребёнок, муж и корги по имени Тимати. Когда с ними дома было не гладко, нам здорово доставалось.

Я нехотя поднялся с места и пройдя, положив дневник у классного журнала учительнице на стол, начал читать у школьной доски выученное домашнее задание. На доске белым мелом написана сегодняшняя дата.

8 ноября.

Уставившись в окно на медленно падающие с неба, хлопья первого снега, начал я стихотворение вполне бодро:

Ольга Владимировна надела очки и уткнулась в классный журнал. Что-то начала записывать туда. Я продолжал:

Меня вдруг будто кто-то подменил. Я собирался говорить одно, но из моих уст шло совсем другое. На репите. Учительница, отложив ручку, вопросительно посмотрела на меня.

– Тем, кто листьев целует дождь… -шёпотом произнёс я и чуть прикрыл рот ладонью руки.

– А дальше? -спросила она. -Я думала, ты знаешь последние строки…

Строки я прекрасно знал, но не мог их произнести. Меня будто что-то парализовало. Как ненормальный, я молчал и смотрел на учительницу. В классе кто-то весело засмеялся. Ольга Владимировна отреагировала на это негативно, ударив рукой по столу.

– Что с тобой сегодня? Сначала шёл на 5 баллов, а в конце запутался с текстом… Не похоже на тебя. 4 тебе ставлю. -продолжала Ольга Владимировна. -Сотри с доски и присаживайся на место.

Меня немного отпустило. Я убрал руку от рта, повернулся к доске и хотел было взять тряпку, чтобы выполнить поручение учителя. Но, в этот момент меня снова одолела какая-то неведомая сила. Моя рука дрогнула. Мысль – взять в руку школьную тряпку и провести ею по доске, у меня в голове была, но реализовать это простое действие я физически не мог. Рука чуть дрогнула, а я, как парализованный, остался стоять и пялиться на грязную доску.

Поставив в дневнике красной ручкой 4 бала, женщина с ароматом духов от Oriflame, посмотрев на меня, произнесла:

– У тебя паранойя, Алекс?

Волосы у неё были сухими и ломкими. На лице – фальшивая строгость. Она пощёлкала пальцами, будто попыталась разбудить меня:

– Вытри с доски и присаживайся место. В чём дело? Ты задерживаешь урок.

– Я… Я не могу… -произнес тихо я, бессмысленно глядя перед собой.

– Что ты не можешь? С доски вытереть ты не можешь? Ты себя слышишь вообще?

Все в классе засмеялись. Громче всех Артем с прической Lil Pump’a. Учительница обвела класс взглядом и стукнула по столу, но на ребят это не произвело никакого эффекта.

– Пхах! Дебил! -произнес он громко.

– Тебе не хорошо? Или просто дело не царское? М? Почему это ты не можешь? -спросила учительница уже с высокомерным раздражением.

– Не могу… -повторил я обречённо.

На этом на меня посыпались вопросы один за другим.