Я периодически посматривал по сторонам. Какой год я надеялся увидеть Марвэлла, ведь он давно должен был прийти из армии, но его так и не было. Я кочевал на кладбище один и приходил уже не так часто, как раньше…
Мой досуг прервали два одетых по форме, копа. Один худой, как шпала, а второй – ростом метр 60. Довольно комичные на вид персонажи. При виде полицейских, я должен чувствовать себя в безопасности, но почему-то мне хочется свалить от них подальше.
– День добрый, родственника пришел навестить? -спрашивает худой коп с тонкой цыплячьей шеей..
– Нет… Здравствуйте. -я отложил тетрадь и повернулся к служителям закона.
– Кто тут захоронен?
– Понятия не имею…
– А что ты тут делаешь?
– Сижу…
– Интересно… Может, воруешь?
– В смысле ворую? Что тут можно украсть?
– Ходят тут одни, воруют венки, на пасху едят конфеты, печенья с могил… -заговорил коротышка.
– Я похож на цыгана или бомжа? -спросил я.
– Пройдемте молодой человек…
– Но в чем дело?
– Распитие алкогольных напитков, так же как и слабоалкогольных напитков, на кладбище запрещено…
В отделе полиции было уныло и накурено. Серые стены мусарни не добавляли настроения. «Выкрасили бы их в розовый что ли, подумал я. – Прямо как в психушке. Всё лучше!»
Я сидел и ждал. В кабинет заходит мент. Лет под сраку. Темные усы, большое пивное пузо и одышка. От него несёт потом.
– Сколько лет?
– Шестнадцать…
– И ты считаешь, что пить в таком возрасте норм? -что-то записывал усан в журнале на столе. -Да ещё и на кладбище.
Я безразлично посмотрел в сторону.
– Кем ты хочешь быть?
– Не знаю, я творческая личность, и занимаюсь всем, что с этим связано. Исполнением каверов, танцами, актерским мастерством. А вообще хочу быть религиозно – порнографическим писателем…
– Хм… Интересно… -удивился коп. -Уже работаешь над каким-то материалом? О чем пишешь?
– О монашках…
– А вино зачем? Для вдохновения?
– Почему нет? Великие писатели алкоголизировали…
– А ты считаешь, что ты великим станешь?
– Не сразу. На все время нужно…
Коп недоуменно посмотрел на меня.
– И что только в твоей голове…
– Лес…
– Ну вот что, Буковски… Твои родители пусть за тобой приедут. Позвони им.
– Они работают, некогда им.
– Бедный мальчик предоставлен сам себе. Печальная история.
– Ну в нашей стране для того, чтобы выживать и содержать детей, приходиться много работать. Я же не из семьи олигархов! Мне и моим предкам ни одной нефтяной вышки не принадлежит…
– Ну хорошо, а кто может тебя забрать?
– Можно позвонить моему руководителю по концертам…
Валентин, который подкидывал мне работу в ресторанах и кафэ на корпоратах, сначала по телефону долго сопротивлялся, аргументируя отказ тем, что у него нет времени, что у него работа, но после долгих уговоров согласился меня забрать. В коридоре сидел тип моего возраста, телосложения покрепче, с зачёсанными назад волосами и серьгой в правом ухе. Подсев рядом и не долго помолчав, я спросил:
– Тебя за что приняли? Тоже на кладбище бухал?
– Не… -говорил он, не поворачивая головы. -За мазню на стене.
– Граффити рисовал?
– Свободный художник… -кивнул он.
– Круто. А чё сидишь, кого ждешь?
– Не отпускают. Мать только вечером освободиться, а больше некому, придется ждать. -парень наконец повернулся ко мне лицом. -А тебя за что повязали, чё рил за алкашку на кладбище?
Молча киваю.
– А почему именно на кладбище? Повеселей места не нашел?
Проигнорировав вопрос, я продолжил, наклонив голову шёпотом:
– Слушай, у меня знакомый может с мусорами договориться, чтобы тебя тоже отпустили отсюда…
– А он договориться?
– Его весь город знает… -уверенно сказал я. -Уверен, что и тот главный усан тоже.
– Я Шульц! -протягивает руку парень с серьгой.
– Алекс! -протягиваю в ответ.
Ручкаемся.
– И всё-таки, почему кладбище? Я по своему опыту знаю, что если я больше 20 минут на кладбище пробуду, домой ползком потом буду добираться… Такое ощущение, что энергию вытягивает это место. Просплю потом двое суток кряду. Как там можно находиться долго?
– Хм… Ну а я наверное по другому устроен.
Валентин был крайне не доволен тем, что ему пришлось меня забирать из мусарни. Мы с Шульцем мигом запрыгнули в его бумер, радуясь свободе. Всю дорогу Валентин, горбоносый тучный зрелый мужчина с ярко-накрашенными глазами и румянами, читал мне лекции. Я сидел впереди и молча слушал.
– Алекс, ты чем думал? Прекращай пить вино и шляться по кладбищам. Ты что, тронутый? Думаешь, мне делать нечего, только вот ездить по мусарням и тебя оттуда забирать. У меня репетиция с девочками в малом зале, а я на неё уже опаздываю.
– Извини… Я не думал встретить этих животных в форме там. Они никогда на кладбищах не появлялись. Серьёзно!
– У меня такое ощущение, что ты вообще не думаешь!
– Да, мне 16 лет и я ненавижу весь мир! —смотрю я в окно авто на проплывающий мимо город.
– Ну ладно… Но запомни, в следующий раз ты и твой приятель будете сами выкручиваться. Хорошо, что я знаю Николая. Отпустил без проблем…
Валя подвез нас с Шульцом до района и когда уезжал, напомнил мне прийти на репетицию по вокалу в конце недели. Я вытащил сигарету и начал рыться по карманам в поисках зажигалки. Бумер отъезжает, солнце уже почти зашло.
– Этот тип… Что за тобой приехал. -говорит Шульц и достав зажигалку из своего кармана, любезно даёт мне прикурить. -Фамилия у него известная.
– Милонов. -говорю я, выпуская дым.
– Точно. Милонов. -убирает зажигалку в карман. -Он же пидор!
– Хм… А чё он тебе плохого сделал? Ты его знаешь?
– Мне лично ничего он не сделал, но он селебрити нашего города. Он же пидор! А я смотрю лицо знакомое накрашенное…
– Нормальный вроде чел. Он мне помогает, даёт работу.
– Я не про то, какой он чел, он ориентации не нормальной.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Мальчиков ебёт, вот что я хочу сказать.
– Не знаю, не замечал за ним такого…
– Он к тебе не подкатывал? За член не лапал?
– Нет… Ты гонишь, я бы с ним тогда дел никаких бы не имел…
– Ну это хорошо. Смотри аккуратнее с этим типом. У меня знакомый кореш к нему на вокал ходил, так он его в туалете обнял, начал на ухо шептать, какой у него приятный запах, а между тем, руку в штаны опустил и палец в очко ему пытался вставить.
– Что за бред? Серьёзно?
– Я те отвечаю!
– Но мы с ним вродь нормально общаемся… Он рамсит в ресторанах и барах по поводу моих выступлений. Я деньги получаю за исполнение каверов. Никаких поползновений в мою сторону от него не было…
– Может ты не в его вкусе. Я тебя просто предупредил, аккуратнее с ним. Мутный он типарь. —и пытаясь сменить не приятную мне тему, Шульц спрашивает. -Ты на баскетбол ходишь?
– Не люблю… -сказал я, доставая пачку Winstona. —Куришь?
– У меня свои сигареты… -парень показывает мне папиросу и я понимаю, что внутри неё забит совсем не табак. —Я у тебя в долгу, будешь?
Одного привода в полицию нам за день хватило и чтобы не палиться посторонних глаз, мало ли какой рандомный конформист с улицы вдруг позвонит мусорам? Мы забрались через чердак на крышу девятиэтажного дома. Тут жила моя бывшая. Мы присели у края и перед нами раскинулось розовое небо.
– Не баловался этой темой раньше? —спросил Шульц, закуривая папиросу.
– Не-не… Я только вещества пробовал.
– Какие? ЛСД?
– Их аналог, но без химии. Грибы галлюциногенные. У них есть свое сознание… Знаешь?
– Знаю. Те, что изменяют психологию человека. Никогда не пробовал эту дичь. И не собираюсь…
– Почему?
– Стрёмно… Они могут очень сильно повлиять на личность, притом в негативную сторону, потом будешь жалеть, что связался!
Я ухмыльнулся и посмотрел на небо. Красивый закат. Говорю:
– В этой многоэтажке живёт тёлка с карэ одна. Она учится со мной в лицее, но в другом классе.
