В загородном доме у Серёжи всегда расслабляешься по-настоящему. И дело не в алкоголе, шашлыке, бане и хорошей компании, просто у места соответствующая аура. Новый, полностью оборудованный дом, большая территория участка позволяет припарковать машины всех друзей и при этом еще с десяток соток усажено разными деревьями, напичкано гамаками, качелями, беседками. Санаторий нестрогого режима.

– Лёха, хватит у мангала мяться, шампуры от тебя никуда не убегут, – крикнул из беседки Слава, и я присоединился к друзьям. Когда-то бывшие одногруппники, а теперь серьезные, деловые люди, за масками которых скрываются всё те же приколисты. Я и сам такой, чего уж тут таить.

– Ты вообще разучился расслабляться? – поддакнул Миша, чьего самомнения так и не поубивалось со времен первого курса. – Ладно с нами редко выбираешься, так ты же и не спишь ни с кем. Ни постоянной девушки, ни разовых связей, зарылся в своей гиперплоскости и не вылезаешь. На тебя студентки, небось, толпами вешаются, не устал от них прятаться в своей коморке?

– Ты не поверишь, они от меня шарахаются, – вспомнил я реакцию Дубровой на приглашение. То, что такая реакция присуща одной единственной студентке, упоминать не стал, решив позабавиться.

– Конечно, если вести себя как последний истукан, то и шарахаться будут, – заключил Слава.

– Да нет, представляете, сегодня одной улыбнулся и позвал на пробную игру в шахматный клуб, так девчонка была готова хоть в окно выйти, лишь бы не ходить. Теряю хватку.

– Ты бы её ещё в планетарий позвал. На «Чёрные дыры», – хохотнул Миша.

– Иди ты, представь, веду себе пару, задаю вопрос, а она мне заявляет, что не умеет играть в шахматы, – сократил я историю, делая приличный глоток из стопки.

– Только не говори, что тебя тянет на безмозглых первокурсниц? Неужели так хороша?

Ухмылку не сдержал, взял с тарелки с нарезкой закуску и только потом ответил:

– Хороша, вот только курс третий, и представь себе, одна из лучших.

Никогда до этого момента не оценивал Александру с этой точки зрения. А ведь и в правду хороша. Красивая, светлые волосы всегда забраны в хвост, подчеркивающий хрупкую шею, но не сомневаюсь, что с распущенными ей ничуть не хуже.

Невысокая, чуть выше моих локтей, про таких говорят миниатюрная. Ножки всегда обтянуты в джинсы скинни, а под футболками и толстовками просвечиваются неплохие формы, хотя, как мне кажется, их-то девушка стесняется. Никогда не видел на ней ни приличных, ни неприличных вырезов.

Умна. Не в том смысле, что может пересказать энциклопедию, нет, девчонка умеет думать. Молчалива, но это лишь оттого, что предпочитает не сказать ничего, чем сказать не то, что в самом деле на уме.

– Окунь, будь другом, дай номерок, а?

– Иди ты, я преподаватель, а не брачное бюро.

– Когда-то это не помешало тебе поиметь чуть ли не всех девушек факультета.

– Я был молод, обаятелен, глуп и строптив, адская смесь.

– А теперь что? Пересидел на холодном казенном стуле и аппарат сдох? – съязвил Миша.

– А теперь я избирателен в своих предпочтениях и не трахаю всё, что движется, – огрызнулся я в ответ.

– Так, давайте выпьем за избирательность, – охладил градус беседы Слава, разливая по стопкам не менее ядреное пойло.

– Ещё пару стопок и я завязываю, мне завтра к первой паре, между прочим, – предупредил ребят.

– И какой прок от твоей должности, если со студентками ты не спишь, пары не прогуливаешь, так еще и не пьешь?

– Мне неплохо платят, – ухмыльнулся я. – В пятницу пришел ответ по новому гранту, обещают дать пару миллионов.

– Вот же, Скрудж! Ты эти свои гранты получаешь чаще, чем зарплату, – возмутился Миша.

– Да ладно тебе, Мих, это ему компенсация, за воздержание, – отшутился Слава, и в своём репертуаре увёл разговор в нейтральные воды.

Вторник

Утром ребята еще не встали, когда я, выпив кофе и приняв душ, уезжал в город. От вещей немного пахло дымом, но заехать переодеться я уже не успевал. Хорошо, что у меня лишь две первые пары.

Смену брючно-джемперного имиджа на обычные джинсы и футболку студенты встретили дружным одобрительным возгласом. Нет, ну не дети?

Закончив с работой, сбежал из корпуса пораньше, чтобы не наткнуться на заведующего кафедрой «Дискретного анализа». Он, конечно, мировой мужик, но придерживается несколько чрезмерно устаревших норм внешнего вида преподавателей даже по моим меркам. Декан и тот куда более лоялен.

Дома выгулял собаку, которая каким-то неведомым образом не наделала с вечера лужу, и привел себя в порядок.

***

В университете я с нетерпением ждал их появления. В том, что Саша придет с подругой не сомневался ни на секунду. Каждый раз с надеждой вскидывал голову, когда кто-то заходил в аудиторию.

Не знаю, чего я ждал от появления Александры, но мальчишеский азарт никак не унимался. Я хотел сыграть с ней, но не в шахматы. Словесная дуэль? Кажется, последний обмен любезностями завершился в её пользу.

Девушки подоспели как раз к началу, вот только один из магистрантов, которому я еще месяц назад обещал партию, никак не унимался. Пришлось сесть с ним за доску.

– Добрый вечер, – только и успел кивнуть я, когда третьекурсницы подошли к нашему столу.

– Здравствуйте, – томным голосом поприветствовала Елизавета, раздевая меня взглядом. Боже, в такие моменты я начинаю понимать женщин, это мерзкое, дешевое ощущение…

– Добрый, – кивнула Саша и оглянулась в поисках поверхности, куда можно облокотиться.

– Серёжа! – окрикнул я своего дипломника. – Принесите девушкам стулья из двести седьмой, там должно быть открыто.

Игра как началась, так и закончилась. Мат поставил я, причем играя в несвойственной мне агрессивной манере. Как всё же летит время, когда у человека есть цель.

– Присаживайтесь, Александра, – сделал я пригласительный жест, расставляя фигуры после партии. – Какими хотите играть?

Девушка окинула доску тяжелым взглядом, внимательно изучая фигуры в моих руках. Немного смутившись, она взяла с доски две пешки и перемешала их за спиной.

– Вы мне скажите, Алексей Николаевич.

– Саша, тебе по-джентльменски предложили взять белые, – шикнула на Дуброву подруга. Однако Александра не шелохнулась, даже не посмотрела в ту сторону.

А взгляд у неё, что надо. Никогда не обращал внимания, какой у кого цвет глаз, а тут сразу подметил – серо-голубые, ближе к серому. Кивнул, указывая на правую руку, и девушка с улыбкой протянула мне белую пешку.

– Только обещайте не ставить мне детский мат, даже если для этого будет возможность. Такого унижения я не перенесу.

– Кажется, не так мнимы ваши знания и умения, как вы пытаетесь их преподнести.

– О нет, Алексей Николаевич, можете мне поверить, Саша проигрывает даже самым тупым компьютерным симуляторам.

– Дмитрий, – позвал я магистранта, партию с которым закончил несколько минут назад. – Сыграйте с Елизаветой, не на время, ей тоже полезно поупражняться.

– Я думала, что сыграю с вами, – заныла Светлова, моментально сделав жалостливое выражение лица.

– Может быть, позже. Разомнитесь пока с Дмитрием, – отослал я назойливую студентку и вернулся к игре. В глазах соперницы проступили едва заметные смешинки.

Когда начали партию, сразу понял, почему Саша считает, что не умеет играть в шахматы. Ходы обоснованы лишь отчасти, как я и предполагал: ленится думать, не оценивает все фигуры. Выбирает одну, с её точки зрения «самую важную», и рассматривает ходы только для неё.

– Возможно, не стоит ходить так быстро? Я никуда не спешу. Вы просто ленитесь основательно обдумать ход, хватаетесь за первое встречное решение, прямо как с той дополнительной задачей. Уверен, что ваш ум способен решать и куда более сложные вопросы, чем игра в шахматы.

Девушка удивленно вскинула бровь, но тут же прикрыла изумление загадочной улыбкой.

– А я слышала, что умная женщина та, которая умеет вовремя сказаться дурой, – тихо ответила Саша. А сделав ход турой, добавила: – Некоторые пешки не рвутся в дамки, результат не оправдывает средства.