Фомин осматривал отсеченную голову, когда к нему подошла Майя, мокрая, в купальнике. Родион мог не переживать за ее здоровье. Солнце уже жарило вовсю, и от земли шло тепло. Он и сам с удовольствием искупался бы.

– Берточка!.. – жалостливо простонала Майя, глядя на отрубленную голову, и тут же зло воскликнула: – Какая сволочь это сделала?!

– Это я и пытаюсь выяснить. А ты убегаешь от меня.

– А если мне с тобой неинтересно?

Родион усмехнулся. Определенно, вредность родилась раньше Майи.

– Ну что ж, тогда мне пора, – развел руками он. – Отец, мать дома?

– Зачем отец? Он, что ли, Берту нашел? – обиженно спросила девушка.

– А кто нашел?

– Я нашла. Мы с Семеном нашли. Пошли за Бертой, смотрим, лежит… Семен – мой жених, – немного подумав, пояснила Майя.

– Это хорошо.

– Что хорошо? Что Семен – мой жених?

– И это тоже… Хорошо, что не сама пошла… На пристань не ходили?

– Нет.

– Может, слышали что-то? Шум двигателя, мотора.

Убийца собаки мог следовать к пристани, вышел к ней, а затем уже двинулся по тропинке вдоль берега и отклонился от основного маршрута, чтобы забросить голову подальше в камыши, чтобы ее не нашли.

Преступники могли уйти рекой, на лодке, или на машине – по дороге, которая тянулась вдоль береговой линии, где-то у станицы сливаясь с проселком, шедшим от дома Туманова.

– Да нет, не слышали, тихо было, – пожала плечами Майя и вдруг до нее дошло: – А в Берту что, правда стреляли?

– Очень меткий выстрел.

– Из ружья?

– Будем разбираться.

Родион не стал говорить о гильзе, которую нашел в кустах: ни к чему это.

– И нас могли застрелить?

– Думаю, преступники убрались еще до того, как вы с Семеном вышли к Берте.

– Не знаю, не знаю. Мне показалось, что за кустами кто-то стоит, прячется от нас. А нас могли подкарауливать!

– Где за кустами? – спросил Родион.

– Да там, где лежала Берта. А мы еще шли, болтали. О свадьбе говорили, – зачем-то поделилась подробностями Майя.

Родион кивнул. Надо будет осмотреть кусты, за которыми мог прятаться убийца собаки. Интересно, с отрубленной головой он стоял или без? Если без, значит, он сходил к реке и вернулся. Или его дружок. Один остался у реки, а другой вернулся.

– Какая сволочь могла убить Берту? – в раздумье спросила девушка.

– Чем занимается твой отец?

– Ну как чем? Фермерское хозяйство у нас, хлеб выращиваем.

– Криминал не тревожит? Может, дань кому-то платите?

– Дань?.. Да нет, я бы знала… Нормально все, спокойно.

– И никто не угрожает? Ничего не требует?

– Говорю же, все спокойно.

– Будем считать, убийство собаки случайность, – закругляя разговор, пожал плечами Родион.

Действительно, может, и не было никаких профессионалов. Возможно, у кого-то из местных лежал-пылился израильский «Дезерт Игл» или карабин под «Магнум» сорок четвертого калибра. Может, и стреляли-то без глушителя, просто у Тумановых музыка играла, невесту, как-никак, сватали. Возможно, пьяный псих какой-то вокруг дома ходил, с карабином и шашкой. И точный выстрел в собаку мог оказаться обыкновенной случайностью, а Родион уже с организованной преступностью бороться собрался.

Скорее всего, он преувеличивал значение произошедшего, но в любом случае стрелка-рубаку нужно искать. Однако желательно без помощи Майи. Красивая она слишком для того, чтобы общаться с нею и не влюбиться. А любовь ему ни к чему, у него Лера, только она одна ему и нужна.

Участковый вернулся к убитой Берте, вытащил из земли пулю, потоптался вокруг места происшествия и уехал, прихватив находку с собой. По-другому, пожалуй, и быть не могло, но Майя стояла, смотрела ему вслед и хлопала глазами.

– О чем ты там с Фоминым болтала? – недовольно спросил отец.

От неожиданности Майя вздрогнула. Даже не заметила, как он подошел.

– С Фоминым?

– Капитан Фомин. – Отец кивком указал на машину, исчезающую из вида.

Фомин крутой, умный, мудрость в его ироничном прищуре не по годам зрелая и даже завораживающая. Нет бы познакомиться с ним поближе, а Майя дерзить начала, характер свой показывать. Неудивительно, что он фактически сбежал от нее. Ну почему она такая вредная?

Поскольку Майя молчала, отец спросил:

– Он что, не представился?

– Да ему вообще все до фонаря! – вспылила Майя.

Она ведь такая красивая, пацаны дерутся из-за нее, а Фомину все равно, как будто она и не женщина, как будто в ней и нет ничего такого, от чего сжимается мужское сердце.

– Что все?

– Да так, – вздохнула девушка.

– Про Берту что говорил?

– Он только про Берту и говорил… Застрелили Берту! Фомин голову собаки в камышах нашел. Жаканом кто-то жахнул!

– Жаканом?!

– Я сама думала, что шашкой. Да Фомин сказал, что стреляли еще до того, как голову отрубили. Не знаю, как он это определил, – пожала плечами Майя.

– И кто мог стрелять?

– Не знаю. Фомин криминальный след искал. Спрашивал, может быть, угрожал тебе кто-то, может быть, мы дань кому-то платим.

– Он спрашивал? – нахмурился отец.

– Ну да, – думая совсем о другом, кивнула Майя.

Фомин совсем не старый, мужчина в самом расцвете сил. И какой мужчина!.. Прогуляться бы с ним сегодня ночью под луной. Она озябнет, он снимет куртку со своих плеч, и так ей станет тепло. Но ведь не позвал за собой. Отфутболил как никому не нужный мячик и умчался, как будто ему нет никакого дела до Майи. Ну вот и кто он после этого?

– А ты что сказала?

– Что я сказала?.. – Майя на мгновение задумалась, вспоминая, о чем шел разговор. – Не угрожал нам никто, спокойно все было… Пока Фомин не появился!

Она вдруг встрепенулась. А если это Фомин вчера ночью нарезал круги вокруг дома. Влюбился в нее вчера днем, узнал, где она живет, и давай клинья подбивать!

– Да Фомин только вчера появился, – в раздумье проговорил отец. – А нам уже лет двадцать никто не угрожал.

– А раньше? – спросила Майя.

– Что раньше? – Отец настороженно глянул на дочь.

– Раньше угрожали?

– Кто мог нам угрожать?

– А почему мы здесь?

– Где здесь?

– Почему мы из Москвы уехали? Все в Москву едут, а мы из Москвы!..

– Потому что здесь теплей.

– А почему я в Москве не была?

Майя не раз уже задавалась этим вопросом и ни разу не получила на него исчерпывающий ответ. Отец рос и воспитывался в детском доме, родных у него нет, но у мамы родители в Подмосковье, живут себе где-то в Подольске, а навещать их почему-то нельзя. Сами-то они, бывает, приезжают, в прошлый раз все лето гостили, а к ним в гости почему-то никогда не ездили.

– Замуж выйдешь, поедешь в свадебное путешествие, – немного подумав, сказал отец.

– А если я учиться в Москве хочу?

– Учиться?! – Отец насмешливо вскинул брови.

Майя стыдливо отвела взгляд. Не лежала у нее душа к учебе, агротехникум в следующем году окончит, и на этом все. Она же не Любка Вальчихина, которой свет без учебы не мил. Да и не нужно ей высшее образование. Бухгалтерский учет она худо-бедно освоит, а работать и у отца можно. А если еще два хозяйства в одну артель объединятся, Майя финансовым директором станет.

– Давай не будем чушь городить. У нас все в порядке и никто нам не угрожает.

– Ну хорошо…

– Что Фомин делать собирается? – спросил отец.

– Ничего, – вздохнула Майя.

Не будет сегодня романтической прогулки под луной, не хочет Фомин с ней гулять.

– А как же убийство Берты? Разве это не угроза?

– Сказал, что убийство собаки случайность.

– Он и сам случайность, – усмехнулся отец, думая о чем-то своем.

– Это как?

– А так, не должен он быть здесь.

– А где он должен быть?

– Где должен быть… В Москве должен быть. Его из столицы к нам принесло. На понижение… Майором, говорят, был…

– Майором?!. – Майя не смогла сдержать удивления.

Фомин и для «капитана» выглядел молодо, а для «майора» тем более. А он, оказывается, уже носил погоны с двумя просветами как у Помидорыча.