Вера Семенова
Точка пересечения
Пролог
В десятом часу вечера к дому на окраине Петербурга подъехала карета, из которой вышел господин высокого роста. На улице было пустынно. В это время года все уже легли спать. Извозчик остался ждать его, а господин, подойдя к дому, постучал в низенькое окошко. Дверь ему открыла внучка знахарки, которой та передавала секреты целительного искусства.
– Началось, барин. Уж два часа, как началось. Вы уж посидите вот туточки, на лавочке. Бабушка Авдотья сказала, что скоро все закончится.
– Настасья, поскорей неси чугунок с горячей водой. Только за смертью тебя посылать, чертова девка, – раздался голос Авдотьи.
Настасья стремглав метнулась к печке и вытащила ухватом чугун с водой.
– Осторожно, барин, могу обжечь. Садитесь, не стойте. Я бабушке доложусь, что вы здесь.
Господин присел на краешек низкой лавочки. Сердце его часто стучало, нехорошее дело он задумал. Из светлой горницы слышались мучительные крики.
– Терпи, милая, такова судьба наша бабская, терпеть, – говорила знахарка Прасковье.
– Мочи нет, как больно, – отвечала роженица.
– Так ты не держи боль в себе, кричи, голубушка, помогай ребеночку своему.
– Ой, мамочки, ой, больше не могу…
Через двадцать минут господин со свертком вышел из калитки и сел в поджидавшую его карету.
Глава 1
Сергей Вильегорский, владелец крупной сети кафе и ресторанов «Смак», был прагматиком и материалистом до мозга костей. Всё, что он делал, исходя из его жизненного кредо, обязательно должно было приносить практически полезный результат. Став бизнесменом, Сергей широко развернул свою деятельность. Удача сопутствовала ему, интуиция редко когда подводила, и через пять лет он уже был вторым в пятерке признанных ресторатов Санкт-Петербурга.
Оставалось немного до финишной прямой, поэтому когда партнер по бизнесу, однокурсник Вадим Иванов, предложил ему одну авантюрную идею, Сергей сразу согласился.
– Ты понимаешь, Серега, нам нужна такая фишка, благодаря которой у тебя не будет равных. Представь себе, моим попутчиком по купе во время последней поездки в Москву оказался один интересный человечек, специалист по родословной – работает по семейной генеалогии. Архивы все открыты, свободный доступ к документам есть. Вот он и стал подрабатывать этим, тем более, что спрос на его услуги сейчас растет как на дрожжах. На зарплату архивиста особенно не проживешь. После разговора с ним у меня появилась эта занятная мысль.
– Ты что собрался предков знатных найти?
– Да что ты! Ивановых в России пруд пруди. А вот у тебя фамилия звучная – Вильегорский. Так и просится на язык титул какой-нибудь. Да хотя бы графский. Ты о своих предках хоть что-то знаешь?
Сергей глубокомысленно замолчал, погрузившись в долгое раздумье. В сознании словно искорка промелькнула мысль, за кончик которой он никак не мог ухватиться. И вдруг в памяти возникла чёткая картина из детства…
Предложение партнера по бизнесу покопаться в тайнах своей родословной, зацепило Вильегорского сразу. Он чувствововал, что в истории семьи есть какая-то тайна. Но, к сожалению, спросить было некого. Родителей давно не было в живых, а никаких других родственников Сергей не знал, кроме умершего дедушки по линии отца.
– Помни, Сереженька, ты у нас мальчик не простой, ты – мальчик золотой. Кто же наш род продолжит? Ты – внучок мой единственный, потомок древнего рода Вильегорских. Умрет наш род, если с тобой что случится, – причитал дедушка Сергей Владимирович, склонившись над постелью мечущегося в бреду внука. Именно эта картина всплыла в памяти Сергея в момент предложения Вадима. А в дальнейшем появились какие-то пока не совсем осознанные детские воспоминания.
Внук был полным тезкой своего деда. Конечно, пятилетний Сережа ничего тогда понять не мог. Да и запомнить слова деда, находясь в состоянии высокой температуры был невозможно. Но он с детства знал, что его дедушка – герой войны. В шкафу висел парадный китель с орденами и медалями, и Сережа часто просил деда рассказать о войне и любил вместе с ним смотреть военные фильмы по телевизору и в кинотеатрах. Он не просто гордился дедом, он очень им гордился, особенно когда шел рядом по улицам в День Победы. Дед в этот день всегда выглядел так торжественно в своем парадном кителе, а Сережа всегда шагал рядом с ним. На голове у мальчика красовалась военная пилотка со звездочкой, на рубашке был георгиевский бант, а в руке он всегда держал маленький красный флажок. А перед праздником Победы дедушку обычно приглашали на разные встречи, где он делился своими воспоминаниями. Дед всегда брал Сережу с собой. Выступал дедушка и в школе Сережи. Внук был тогда на седьмом небе от счастья, что у него такой знаменитый дед.
Мальчик рос и брал во всем с него пример. Но на девяностом году жизни Сергея Владимировича не стало. Лег вечером спать, а утром так и не проснулся. Умер дед и все семейные тайны унес с собой в могилу. Мама знала только то, что слышала от деда, но это были все те же военные истории, известные Сереже. О детстве и юности, о своих родителях дед ничего не рассказывал. Как будто не было в его жизни довоенного периода. Оказалось, что фотографий того времени в семейном альбоме тоже не было.
Спросить отца Сережа не мог, так как Владимир Сергеевич Вильегорский умер в сорок шесть лет, за год до смерти дедушки, от инфаркта миокарда. Сережа помнил, как заходилась в рыданиях мама, и постоянно бил себя кулаком в грудь дедушка.
– Я же говорил ему, что надо пройти обследование. Неслух какой. Вот чего он добился своей работой, скажи, Лена? – обращался дед к своей невестке. – Сына оставил сиротой. А на меня надежды мало. Я сам уже одной ногой стою в могиле.
Сережка в тот год перешел в пятый класс. Учился он хорошо. Все предметы давались ему одинаково легко, но математику он любил больше всех. А когда через год не стало деда, и они с мамой остались вдвоём, то маленький Сережа понял, что он – единственный мужчина в семье и защитник мамы. Елена Егоровна, медик по образованию, трудилась на двух работах: на основной – в поликлинике, а по вечерам – на станции скорой помощи. Недосыпала, недоедала, подкладывая сыну на тарелку лучший кусок, так как мальчишка рос. Ей повезло. Сережка был послушным и заботливым: ходил в магазин, покупал продукты и даже научился готовить и кормил маму, когда она возвращалась домой. Никаких школьных и других проблем сын не создавал. На него во всем можно было положиться. Знакомые Лены и соседи по дому удивлялись тому, что она сыном практически не занималась из-за недостатка времени, а он рос непохожим на их детей-шалопаев. И говорили ей об этом с чувством легкой зависти. Елена Егоровна только улыбалась в ответ. Никого ничему учить она не хотела. А просто знала, что все закладывается в ребенке в раннем детстве. Их с Сережкой связывала не тоненькая ниточка, а толстый незримый канат тесной духовной связи. Модель своих взаимоотношений с родителями она просто передала своему сыну. И стала закладывать эти основы в него, как только Сережка стал осознавать себя и делать первые шаги. На первом месте всегда стояло тесное духовное родство и семейные узы, а не материальные блага. И если в семье возникали какие-то материальные трудности, то сын был приучен преодолевать их вместе с родителями. Именно поэтому, оставшись с мамой вдвоем, он сразу осознал свое предназначение в семье.
В 1995 году выпускник школы Сергей Вильегорский ничуть не задумывался о выборе профессии. В стране полным ходом осуществлялся переход к рыночной экономике, необходимы были свои специалисты. Все приходилось осваивать с нуля. К тому же Сергей задался целью обеспечить маме достойную старость. Хотелось выйти из состояния постоянной нужды и не думать о каждой копейке. Отсюда его прагматизм и материализм. Учась в институте, он уже подрабатывал и хорошо знал цену деньгам. А после окончания института, поработав три года в одной солидной фирме, Сергей с однокурсником Вадимом решили открыть своё дело. Тем более, что государство проводило льготную политику кредитования малого бизнеса. Вадим еще в институте признавал лидерство друга, поэтому согласился быть на вторых ролях, его заместителем.