– Какая чувственная отзывчивая девочка, – шепчет Андре, продолжая ласкать мою грудь.

Я, вцепившись в его волосы, выгнулась ему навстречу, отчаянно желая и не понимая, как погасить этот пожар. Ощущаю, как рука Андре пробралась ко мне в трусики, но не могу разжать подрагивающие от напряжения ноги. Слышу настойчивое «Пусти меня» и не могу. Я резко тяну его руку и возвращаю её к груди – мне её там не хватает. И тут же взрываюсь остро, громко… «Ой, мамочка-а!» Глаза не видят, уши заложило… В горле пересохло, а сердце… оно отчего-то пульсирует между ног. Так бывает? Или я сошла с ума…

Я возвращаюсь в реальность под восхищённый шёпот Андре: «Какая прекрасная вкусная девочка!» Мне приятно быть вкусной для этого мужчины. Я улыбаюсь.

– Андре, это ведь был… оргазм? – мой наивный вопрос вызывает у него восторг.

– Да, моя прелесть, это твой первый оргазм.

– Спасибо, было… классно.

– Обращайся, малышка, всегда рад помочь, – он целует меня в живот. Приятно. Очень.

В моей курточке снова вибрирует телефон, и лучше бы мне отозваться, пока Доминик не впал в отчаянье и не натворил глупостей. По пути сюда я уже написала ему, что со мной всё в порядке, но было бы странно, если бы Ник успокоился. Я уединяюсь с телефоном в спальне… Ух, вот это кровать!

– Диана, немедленно скажи, где ты, – рычит из динамика Ник, – иначе мне придётся связаться с Демианом.

Упоминание о Демоне заставляет меня съёжиться, но я не позволю себя запугать.

– Ты не сделаешь этого, Ники, ведь за такой косяк тебе придётся снова рискнуть здоровьем.

– Ты меня что, шантажируешь? – удивляется Ник, пытаясь достать до моей совести.

Но это уже не работает, и я не собираюсь оправдываться перед бывшим другом – для него я больше никогда не буду милой и понимающей.

– Именно, Ники, я тебя шантажирую. Если ты попытаешься мне навредить, я тебя уничтожу, милый, даже не сомневайся. А пока не плачь, постараюсь вернуться через несколько часов.

– Ты стала другая, Диана, – с горечью произносит Ники.

– Странно… С чего бы это, да, дорогой? – я отключаю звонок и сожаление. Я сегодня гуляю.

Отследить меня по мобильнику Ник вряд ли сможет. Для этого у него нет ресурсов, и Странника здесь тоже нет. Теперь я думаю, что это даже к лучшему.

– Продолжим? – игриво спрашивает Андре, когда я возвращаюсь к нему.

– Давай, – нетерпеливо отвечаю, и он хохочет.

Он аккуратно избавляет меня от штанов, которые ещё совсем недавно так торопливо натягивал. Гладит меня по ногам, целует… Щекотно.

– У тебя кожа, как шёлк, – Андре усаживает меня в кресло, не переставая гладить и целовать.

Мне очень нравится, как реагирует на меня этот красивый взрослый мужчина. Он смотрит на меня, как на прекрасную женщину, – восхищается. И он мне не врёт – ему нужно моё тело, а я готова его предложить, пусть только продолжает восхищаться.

– А ты не хочешь меня раздеть? – Андре расположился на полу возле моего кресла и теперь подтягивает меня к себе.

Я сползаю на пушистый ковер и вместо ответа начинаю расстёгивать на нём рубашку. Ох, как он дышит – ему нравится то, что я делаю, и я хочу, чтобы ему нравилось ещё больше. Я справляюсь с рубашкой и с удовольствием осматриваю обнажённый торс – сильный, тренированный. Грудь немного заросшая, но не критично. Наклоняюсь и языком щекочу его соски, и целую по очереди каждый. Андре вздрагивает, словно пронзённый электротоком. Я в восторге – это я его так завожу!

– Теперь брюки, – Андре встаёт в полный рост – так, что его выпирающий пах находится на уровне моих глаз. – Справишься?

А то! Я непроизвольно облизываю губы, отчего дыхание мужчины становится громче. Кайф! Я быстро справляюсь с ремнём, пуговицей, молнией – тоже мне наука! Андре нетерпеливо помогает мне избавить себя от брюк и, заметив, как я разглядываю его носки, быстро их сдергивает. Так-то лучше. Теперь мы в равной степени раздеты… Или одеты, учитывая, что мы оба в трусах. И я, не стесняясь своего интереса, рассматриваю эти его трусы… точнее, то, что так сильно выпирает сквозь ткань.

– Сама снимешь? – Андре переходит на шёпот.

Ну-у… можно попробовать… Я отодвинулась подальше, чтобы эта освободившаяся кувалда не зарядила мне в лоб. Андре рассмеялся, наверное, угадав мои опасения. Нет, ну а что?.. В свой долгожданный первый раз заработать по лбу членом – совсем не комильфо.

Тяну вниз боксеры – не получается – застряли на этой фигне. Андре от чего-то дрожит… Поднимаю на него глаза – да он ржёт надо мной! Ах так?! Я без лишних церемоний хватаюсь по бокам за его труселя и дергаю вниз.

– А-а! С ума сошла?! Садистка! Ты что творишь? Чуть уздечку не порвала! – он сжал в ладонях свой агрегат, а я испуганно отползла к креслу.

Вот же дура – всю романтику себе испортила. И эротику. Про уздечку спрашивать даже не стану, но, кажется, это какая-то запчасть к мужской письке.

– Прости, – буркнула я, прикрывая руками обнажённую грудь и отыскав глазами свои шмотки. Бежать отсюда!

– Эй, ты чего – испугалась? Успокойся, это не смертельно, – взгляд Андре смягчился, – но, чтобы совсем стало хорошо, можешь подуть.

Андре выпустил своего питона, и тот угрожающе указал на меня. Надеюсь, насчёт «подуть» Андре пошутил… Да и на больного ЭТОТ похож не был, и под моим взглядом выздоравливал за секунды. Интересная штуковина, однако! Это уже второй член, который я вижу вживую и не скажу, что у немцев и французов есть какие-то принципиальные различия. У Эрика он был побледнее, но и чуть больше. Но Эрик и сам намного больше Андре, поэтому и не станем отдавать первенство в размерах немецким мужчинам. Зато у Андре…

– Так и будешь его разглядывать? – усмехнулся Андре. – Может, пожалеешь? Погладишь хотя бы…

Ну, погладить – это легко. Вот только…

– А… ты его давно мыл? – смущённо спрашиваю.

– О, Боже, с кем я связался! – Андре с размаху шлёпает пятернёй себе по лбу и, прикрыв ладонью глаза, начинает… А что он, кстати, делает – смеётся или плачет?

Я подтягиваю свою футболку, намереваясь скорее в неё облачиться и не провоцировать бедного француза. Кажется, ему со мной не очень повезло. Мне действительно жаль, что я выставила себя такой идиоткой, да мне и самой хочется дотронуться, но… пусть сначала его помоет. И ко мне в трусы не лезет, пока я душ не приму.

– Даже не думай, – рявкнул Андре, когда я стала надевать футболку. – Или ты в душ одетая пойдёшь?

– Ты не злишься? – я даже не пытаюсь скрыть свою радость.

– Нет, конечно! Ты самая непосредственная и восхитительная девочка. И, прости, но ты ещё такой ребёнок.

Вот сейчас очень захотелось обидеться, но ведь это всё равно что расписаться в его правоте. А я давно уже не ребёнок… Да – наивна в некоторых вопросах, зато у меня коэффициент выживания выше, а ещё…

Ловлю себя на мысли, что рассуждаю, как обиженное дитё, и злюсь. Недовольно фыркаю и тут же встречаю насмешливый карий взгляд. Ну что за… Андре смеётся молча – сопит носом, как ёж, плечи подрагивают, а в глазах уже скопились слезы. Ну и как мне реагировать? Перевожу взгляд ниже – а там вообще печаль.

– Прежде чем ржать, тебе стоило надеть трусы, – усмехаюсь я.

– Ах ты язва мелкая! – Андре в два шага преодолевает расстояние между нами, подхватывает меня на руки и, легонько шлёпнув по заду, несёт в ванную комнату.

Я вырываюсь, но уже хохочу. К черту все обиды и разборки! Хочу быть с этим мужчиной! Сама его помою и пощупаю везде!

Мы купаем друг друга долго, нежно и страстно, и меня чуть не уносит за пределы сознания новой волной наслаждения от того, что язык Андре творит у меня между ног. Я, конечно, знала, что так тоже можно… А теперь знаю, что так нужно.

– Ну ты и зажигалка! – восхищается Андре. – Мне кажется, что даже в юности я не был способен на такой марафон.

Он откинулся на подушку, лениво поглаживая мои бёдра. Я оказалась неутомимой и способной ученицей, но главное, что это понравилось ему.