Невеста. Она не была голубоглазой блондинкой в воздушных кружевах. Привлекательная яркая брюнетка с хищным взглядом и надменной улыбкой. Дочь молочного короля – двадцатипятилетняя Элизабет, оказывается, остепенилась пару лет назад, когда объявила миру о своей помолвке с моим Андре. Миру она объявила! Кто слушал эту старую вешалку? Подумать только – ещё одна Лизи на моём пути.

Пару обсуждали активно. Люди верили и не верили в их взаимные чувства. И всё же тех, кто считал, что жених пытается выгодно пристроиться, оказалось большинство. Мне стало даже обидно за Андре – можно подумать, он бродяжка какой-то, а не артист с мировым именем. А кто эта Лизи? Сомнительная балеринка неизвестно какого театра, исполняющая партию запасного лебедя в массовке.

И как тебе, Андре? Нравятся такие сплетни? Наверное – да, судя по тому как ты смотришь на свою лебедиху.

И этот его взгляд настолько противоречил содержанию любовных записочек… Я стряхнула с колен ворох стильных карточек и обвела взглядом комнату, утопающую в цветах, словно в крови. Миллион алых роз от бедного плясуна – какая ирония. Я чего-то, видимо, не понимаю в этой жизни. Потому что дура!

Я вытащила из заднего кармана джинсов свой мобильник и набрала номер Андре. Надеюсь, у меня хватит ума прикинуться ещё большей идиоткой…

Так бесконечно долго я слушаю гудки из динамика, что, привыкнув к монотонным звукам, отвлекаюсь и залипаю на кровавые розы – кричащее признание в любви. Когда вдруг раздаётся голос Андре, я вздрагиваю от неожиданности.

– Алло, я слушаю, – его голос звучит резко и холодно, и ещё я отчетливо слышу мужские и женские голоса на заднем фоне.

– Андре, – произношу я тихо и неуверенно.

– Одну минутку, – слышу спустя короткую паузу, а потом посторонние звуки исчезают. – Диана, малышка, это ты?

Нет, блин – оскорблённый дух Анны Павловой. А что, сразу непонятно было? Я злюсь и вдруг понимаю, что не поменяла симки в телефоне. И сразу «переобуваюсь».

– Андре, – громко всхлипываю.

– Девочка моя, ты что, плачешь? Что случилось, откуда ты звонишь? – в его голосе столько беспокойства, что на мгновение мне становится стыдно за свой спектакль.

Но мой взгляд падает на экран ноутбука – там, как красная тряпка перед глазами, его лебедиха. Невеста! Прочь сомнения!

– Андре, я только что вернулась в Айсген, а тут… – я снова всхлипываю, потому что мне не сложно, я ведь реально страдаю, – …тут целое море цветов! Боже, я и подумать не могла, что ты меня любишь… вот так!..

– Да я и сам не думал, что потеряю голову… Но, когда не смог тебе дозвониться столько дней, понял, что схожу с ума. Я искал тебя, наводил справки, думал, в Париже найду…

– Так мы же в деревне живём…

– Где? В какой деревне, Диана, и что с твоим телефоном?

– Да ерунда – потеряла! – стараюсь спрыгнуть с неудобной темы и перехожу к главному: – Андре, я тоже не могу без тебя! Ты сможешь меня встретить? Я уже заказала билет, вылетаю к тебе! Я даже папе о нас рассказала!

– Папе? Погоди, куда ты вылетаешь? – Андре моментально охрип.

– В Бостон, конечно! Ни минуты не хочу больше ждать!

– Диана-Диана, стоп! Меня не будет в Бостоне, я уеду сегодня по делам, но через пару недель я сам к тебе прилечу. Обещаю, малышка, я так соскучился и нам с тобой очень нужно поговорить.

– Это слишком долго, Андре… Всё, милый, меня ждёт такси… – я прерываю вызов и вношу абонента в чёрный список.

Это всё неправильно и глупо. Я очень хочу подумать холодной головой, но эмоции меня захлёстывают. Мне нужно хоть с кем-то поговорить… Но с кем? Дашка сейчас обязательно дала бы мне какой-нибудь совершенно неподходящий совет. Знала бы она, как я в нём нуждаюсь! Мне бы пригодилось любое участие, но только не эта тихая пустота…

Почему Андре мне не сказал? Он ведь понимает, что информацию о нём добыть совсем не сложно, а значит, рано или поздно я узнаю о его Лебедихе. Он готов к этому? Ему всё равно?

Изначально наши отношения подразумевали только секс, и меня всё устраивало. Не было обмана. И даже когда Странник раскрыл мне глаза, мне стало, конечно, больно, но… и тогда мне нечего было предъявить Андре. Мы старались не лезть друг другу в душу. Наверное, это было неправильно, но зато честно.

Не было обмана до тех пор, пока он не сказал, что любит… А ещё он скучал и искал меня… Не нашёл бы, конечно. Вся информация о нашей семье тщательно затирается и недоступна широким массам. Демоновская служба безопасности не даром жуёт свой хлеб. Место серого кардинала в тени, и нам, его подданным, желательно не отсвечивать. А иногда так хочется, чтоб бомбануло! И тряхнуло демонюку!

Доминик ворвался в мой номер без стука и злой, как крокодил.

– Твой артист вообще обнаглел – звонит на ресепшн и требует тебя к телефону.

Я хочу сказать Нику, что это он обнаглел, врываясь ко мне без приглашения, и обнаглели работники гостиницы, которые докладывают об этом ему, а не мне. Но говорю другое:

– Пусть ему скажут, что я только что покинула номер и уехала на такси.

– Куда?

– А тебе не пофиг? Я ведь здесь.

– А ты, кстати, в курсе, что он без пяти минут женат? – посыпает Доминик мою рану перчиком. Похоже, об этом все давно уже в курсе.

– И что с того, Ники? Ты вот тоже давно пристроен в надёжные руки, а сам только и мечтаешь залезть ко мне в трусики. Может, что-то не так с вашими девочками или с вами? Ко мне какие претензии? – и глядя, как Ник мне пытается возразить, рявкаю: – Поспеши с ответом на ресепшн.

В моём мире снова стало пусто. Долгие месяцы пустоту заполнял Андре. И дело вовсе не в том, что меня наполнял его член… Обходилась же я как-то раньше без этого… Но я вдруг осознала, что у нас было много общего. Мы очень много танцевали, он привил мне любовь к классической музыке и старым фильмам. Я с грустью проходила мимо маленького кафе, в котором мы любили зависнуть после тренировки. И я не могу себя заставить зайти туда без него.

Любовь ли это? Я не знаю… Но мне очень не хватает моего весёлого француза. Все незнакомые номера, с которых поступают звонки, я вношу в чёрный список. Уверена, что это он мне звонит, но я не знаю что сказать неодушевлённой трубке, не видя глаз моего Андре. Я больше не верю его голосу.

С Реми мы теперь общались по видеосвязи через день. Уж не знаю, как согласился Демон, но уверена, что без помощи Странника не обошлось. Дай Бог ему здоровья! Сам же Хосе позвонил лишь раз, после чего я поняла, что задушевный трёп по телефону – это не про него. Поговорила, как с автоответчиком.

Раньше моей отдушиной был Доминик, но либо он так сильно изменился, либо я его переросла. Мне бы встряхнуться, зажечь, а он вечно в тоске. Встряхнул меня Жак. Он пригнал мою «Хонду»-«Блондинку» и остался ещё на день в Айсгене, чтобы, по его словам, лично протестировать мои навыки вождения.

За этот день мы поругались три раза. Выяснилось, что я тупая криворукая корова и моим рукам даже член страшно доверить, не то что руль. Жак преувеличивал, потому что водила я отлично, просто немного резко, отчего он, сидя на пассажирском сиденье постоянно искал педаль тормоза. А его старый член мне и с доплатой не нужен. Но, когда Жак уезжал, я опять повисла на его шее, с трудом сдерживая слёзы. С ним я чувствовала себя живой.

«Блондинка» меня взбодрила, и теперь я молюсь, чтобы её не отняли за агрессивное вождение. В автосалоне я теперь работаю три дня в неделю после занятий, и половину заработка трачу на бензин и аксессуары к моей красавице. Ник говорит, что таких чокнутых водителей Айсген ещё не видел. Вот пусть и полюбуются.

В танцевальную школу я ездить перестала. Мне нужны были индивидуальные занятия, а в массовке с неуклюжими немками мне было тесно и скучно. Душа рвалась в танго, а мой партнёр уплясал к балерине. Поэтому по вечерам мой гостиничный номер сотрясался от забойного хип-хопа.

Сначала я ещё ждала Андре. Ведь он обещал приехать через две недели. Я даже подготовилась к этой встрече. Представляла, что он будет ждать меня в нашем кафе, обязательно у окна, а я подъеду на своей роскошной «Хонде» и сначала выставлю ножки в модных сапожках на высоких шпильках, а потом явлю себя – изящную и стильную. Чтобы у Андре челюсть отпала от изумления и восхищения.