После она всегда просыпалась, и ей было плохо — утренняя тошнота, что преследовала её, боль в спине и тяжесть в ногах сильно мучили. Но этот сон она всегда помнила, также чётко, будто он был наяву.

Она никогда не думала о нём так, как о мужчине.

Любовь помогала ей жить, это было светлым воспоминанием, которое поселилось в её сердце. Придавало силу. Но представлять Драко Малфоя так она никогда себе не разрешала. И только эти сны выдавали ей совсем другую реальность.

Гермиона резко вскрикнула и схватилась за живот. На минуту она замерла, после чего медленно подошла к столу. Каждый шаг давался с трудом. Она дышала так, как её учили на курсах для беременных.

Из ящика письменного стола девушка достала мобильный телефон.

Какие долгие гудки. Гермионе казалось, что эти минуты превращаются в вечность.

— Да, доченька, всё хорошо? У меня перерыв через десять минут. — Гермиона услышала знакомый и любимый голос.

— Мама, у меня нет времени ждать десять минут, всё началось. Я, кажется, рожаю!

— Бери свою сумку, выходи на улицу и жди.

Гермиона хотела подойти к шкафу, но потом вспомнила одну деталь, она всё ещё Волшебница.

Открыв другой ящик, девушка взяла резную деревянную шкатулку. Открыв её, она достала волшебную палочку.

Несколькими минутами позже Гермиона стояла на улице, и лучи солнца с каждой секундой становились обжигающими. В руках она держала спортивную сумку, а вторая рука была в кармане тонкого кардигана, с волшебной палочкой.

На всякий случай. Ведь то, что она Волшебница, Гермиона никогда не забывала.

========== Часть 5 “Превратности судьбы” ==========

Дверь распахнулась, и чёрные ботинки прошлись по старому, но чистому полу.

Фигура в мантии осмотрелась.

Комната была небольшой и светлой. Уютно обставлена. Вокруг было много книг, и могло показаться, что это библиотека.

Мужчина снял капюшон и улыбнулся.

Он подошёл к столу, что стоял рядом с окном, и солнечные лучи ослепили его. Мужчина свёл брови и подойдя ближе, зашторил окно. Комната погрузилась в полутьму.

Это был никто иной как Драко Малфой, и ему было так комфортнее. Для него, темнота и тьма были разными понятиями. Ведь темноте всегда необходим свет, а тьма это то, что происходит внутри и тогда человека спасти невозможно.

Он подошёл к столу и пальцем провёл по каждому из писем, тех, что лежали на нём.

Аккуратным, красивым почерком на каждом из них было написано имя адресата.

Малфой взял письмо, на котором было написано «для Рональда Уизли». Он нахмурился и подошёл к камину. Другой рукой достав волшебную палочку, произнёс:

— Инсендио.

В камине ярко вспыхнул огонь.

Малфой кинул письмо и отряхнул руки, можно было подумать, что он испачкался в чём-то.

Огонь потрескивая, страстно подхватил белый конверт, который за одну секунду исчез в объятьях яркого пламени.

Малфой вернулся к столу и взял письмо, которое предназначалось именно ему. Поддержав какое-то время его в руках, он только потом развернул его. Долго читал. Перечитывал каждую строчку и возвращался к самому началу. Закончив с письмом, он убрал его глубоко в мантию, оставляя только для себя.

Его лицо изменилось, каменная маска спала и оно было взволнованно.

Рука потянулась за последним письмом, но положив на него ладонь и какое-то время стояв неподвижно, он одëрнул руку и развернулся к выходу. Письмо осталось на столе.

Громкие шаги разносились по комнате, в который всё это время жила Гермиона Грейнджер.

Резко раздалось мяуканье кота, такое протяжное и тонкое, словно падающий хрусталь.

Малфой развернулся и попытался найти источник звука. Его взгляд остановился на диване, в углу которого сидел рыжий, лохматый кот и смотрел на него в упор.

— Ты хочешь что-то спросить? — голос Малфоя был хриплым, немного севшим.

***

В это время, на другом конце города, Гермиона родила первенца, ребёнка, которого ждала всю свою сознательную жизнь.

— Я хочу его увидеть! Какой он? Кто это? — дрожащим голосом спросила Гермиона.

Роды вымотали её. Ещё несколько минут, и она уснёт глубоким сном. Но она боролась, она хотела увидеть своего ребёнка, посмотреть на него. Она нужна ему, непременно нужна.

— У вас мальчик, сын. Сейчас мы дадим вам его подержать буквально минуту, вам нужно отдохнуть, роды были очень сложные. О ребёнке позаботятся, не переживайте.

Гермиона закрыла глаза, и снова увидела то, что преследовало её на протяжении всех родов:

Вот она берёт своего ребёнка на руки, смотрит на него и улыбается. У него рыжие волосы, такие густые и длинные. Разве бывает столько волос у новорожденных? А кожа такая солнечная.

Она слышала его крик, и видение начинало рассеиваться.

Гермиона протянула свои руки и почувствовал его тепло, открыв глаза, увидела его.

Эта минута казалась ей целой вечностью, как будто кто-то нажал на паузу и время остановилось.

Кто-то попытался его забрать, но Гермиона не хотела отдавать и не слышала ничего, что ей говорили.

— Послушайте, у него что, белые волосы? Почему у него белые волосы? Они белые, белые… — она то шептала, то переходила на крик, голос начинал садиться.

— Успокойтесь, вам нужно поспать, с ним всё будет хорошо! О нём позаботятся.

— Почему у него белые волосы? — она отчаянно спросила ещё раз.

— Наверное, потому что у его отца они белые! — кто-то ответил грубо и прямо.

Ребёнка забрали, а Гермиона так и осталась с протянутыми руками. Зрение начало пропадать, и как будто задвигался чёрный занавес.

В голове была только одна мысль. И из последних сил Гермиона произнесла:

— Как у отца? — это были её последние слова.

Гермиона уснула, и во сне она снова видит тот сон, тот самый, что видела на протяжении восьми месяцев.

========== Часть 6 “Воспоминание Драко Малфоя” ==========

Я никогда не волнуюсь. Считаю это слабостью. Но в тот день, что-то похожее происходило со мной.

Ждать Гермиону, да ещё и с приставкой Уизли, было волнительно.

Она вошла в кабинет и её серьёзное выражение лица мгновенно исчезло. Губы, которые что-то тихо шептали, застыли в кривой улыбке. Проговаривать текст заранее было особенностью Гермионы и раздражающей привычкой для многих.

Она осталась стоять в дверном проёме, а я продолжил смотреть на неё в упор.

— Малфой? — она сказала это на выдохе.

— Да, Драко Малфой. Рад тебя видеть, Гермиона Грейнджер. Ах, прости, Уизли. К этому невозможно привыкнуть, но я попробую. — я хотел улыбнуться, но уверен, моя улыбка была больше похожа на оскал.

И всё-таки я волновался, такое неприятное чувство.

— Моё время не длится вечно. Проходи, и закрой за собой дверь. Ты же пришла за этим. — я поднял папку и помахал ею.

Я знал, что этот жест произведёт на неё впечатление и снимет ступор, и оказался прав. Гермиона сделала всё так, как я ей сказал, и присела на стул.

Она смотрела на меня, будто хотела просверлить во мне тысячу дырок или просканировать мозг.

— Я пересмотрел решение отдела, и подпишу твои документы. — мне нравилось наблюдать как выражение ее лица меняется.

Её спина то выпрямилась, то резко начинала сутулиться. Руки перебирали платье. А ещё, она начала кусать губы. Я вспомнил что в школе она тоже часто это делала.

— Это своего рода рассрочка. Если для вас это не очень актуально, то могу предложить кредит. Я буду выступать поручителем и вам спокойно дадут необходимую сумму на тот срок, который будет выгоден. Я подготовил пакет документов, можешь ознакомиться.

Я отдал ей папку. А пока она читала, я смотрел на неё. Смотрел как её глаза бегают по листу бумаги, как прикусывает губу.

Нет. Я ошибся. Это было не волнение. Она нервничала, причём очень сильно. Её руки дрожали, и я был уверен, что она ничего не понимала из написанного.

— Воды?

— Что? — она перевела на меня свой удивленный и непонимающий взгляд.

Я рассмеялся, хоть и сам не знаю почему.