— Уже не так весело, сладкий? — ехидничал внутренний чертёнок, но тут же осекся и испуганно спрятался в глубине сознания.

Отойдя от первого шока, амбал кинулся ко мне, беспорядочно размахивая ножом в руке — бесконтрольные движения были даже опаснее обычных четких ударов. Едва успев среагировать, я оттолкнулась ногой от плеча Сэма и перекатилась в сторону, уходя от удара. «Прокуренный», разозлившийся от моего сопротивления пуще прежнего, взревел и бросился в новую атаку, которую я едва бы отбила, но на помощь мне пришёл «шеф».

Видимо, услышав или приметив нашу возню, он громко крикнул что-то не то на русском, не то на ещё каком-то славянском языке и направился от машины к нам. «Прокуренный», услышав приказ старшего, мгновенно успокоился и поднялся на ноги.

— Тебе это не сойдёт с рук, шлюха, — амбал повернулся в сторону Сэма и сгреб того в охапку, перекидывая через плечо.

Лицо Макото мелькнуло всего на мгновение перед моим, но этого хватило, чтобы поселить в моем сердце тень надежды — я успела заметить, что веки Макото слабо дрожали так, как если бы парень начал приходить в себя. «Прокуренный» удалился с Сэмом наперевес, и мне оставалось только молиться, чтобы Сэм очнулся раньше, чем этот ублюдок попытается с ним что-то сделать.

Звук приближающихся шагов заставил меня вспомнить: я все ещё пребывала в крайне уязвимой позиции — связанная, полусидя-полулежа на земле, с одеревеневшими мышцами после аварии.

Я попыталась хотя бы немного улучшить свое положение и развязать путы, пока приближался «шеф», лицо которого я еще не могла рассмотреть из-за яркого солнца, светившего прямо из-за его спины. Онемевшие от страха и холода пальцы плохо слушались, хотя первый виток узла уже поддался, но радость от первого успеха сменилась ледяной волной ужаса — тот, кто направлялся ко мне, подошёл с теневой стороны, и теперь я могла рассмотреть его лицо.

Человек, который стоял передо мной не был «шефом», его голос мне был не знаком, а этого мужчину я знала. И это не сулило ничего хорошего. Лицо похитителя, что стоял передо мной, ухмыляясь, давало мне чётко понять — гкхм… яма, в которую я попала, на деле была куда глубже, чем показалось на первый взгляд. Если до этого момента у меня еще была слабая надежда на то, что все образуется, и я смогу каким-то образом сбежать и спасти Сэма, то сейчас я чётко поняла — это не имело бы ровно никакого смысла.

Язык неповоротливой устрицей отлепился от неба, а на глаза навернулись непрошенные слезы. Из груди мигом исчез весь кислород и стало как-то пусто, больше ничего не билось о ребра.

— Алекс, пожалуйста, — почти беззвучно прошептала я, невидящими глазами смотря в непроницаемое лицо похитителя.

Мгновение — и весь мир погрузился во тьму, напоследок я успела только пронзительно закричать.

Жертва?

Комментарий к Часть 7. Игра в “Треугольник”. Жертва

Всем любителям “Шмоток” сюда:

https://t.me/a_late_night_cigarette

Котики, не забываем оставлять комментарии, это очень-очень ценно, правда❤

========== Часть 8. Игра в “треугольник”. Спасатель ==========

Комментарий к Часть 8. Игра в “треугольник”. Спасатель

Уютный тг-канал для всех каттенов:

https://t.me/a_late_night_cigarette

Как выглядит игра в «треугольник»?

Классический «треугольник» всегда направлен главной вершиной вниз, центральная фигура всей игры — «жертва». Именно она своей уязвимостью производит импульс для начала игры — пробуждает в «охотнике» страсть к преследованию, вызывает в «спасателе» желание прийти на помощь.

Цель «охотника» — подавить жертву, сломить её волю и тем самым оставить в игре, цель же «спасателя» не столь очевидна, как кажется на первый взгляд. «Спасатель» всегда имеет скрытые мотивы и ни перед чем не остановится, чтобы сохранить собственную фигурку на доске.

***

Сэм поднял на меня глаза, выражение его лица стало удручённым и каким-то виноватым.

— Я услышал крик, — внутри меня все сжалось, а в горле мигом образовалась пустыня, — это была Агата, я уверен.

— Это ещё ни о чем не говорит, — я упрямо мотнул головой.

Пока передо мной не было неопровержимых доказательств, что с Агатой действительно случилось непоправимое, я буду всячески отрицать подобный исход. Сама мысль о том, что маленькая мисс Харрис в беде, приводила меня в исступление, вызывая сложно контролируемые позывы к крушению предметов вокруг. Но я держался. Старался продолжать держать эмоции под контролем, чтобы не упустить ни единой детали и суметь спасти свою каттен.

Да, мою каттен.

Если еще несколько часов назад я боялся признаться Рейчел самому себе, что люблю эту сумасшедшую англичанку, то теперь все стало кристально ясно.

Я влюблён, как последний дурак, как глупый школьник, по уши, до умопомрачения, до дрожи в коленках и стекающей слюны изо рта. Я люблю, как в самых тупых мелодрамах и ванильных книжках, которые я всегда ненавидел.

О, боги! Если бы она сейчас выскочила из багажника машины, крича, что все это розыгрыш, я был бы готов до старости смотреть с ней «Секс в большом городе» и обсуждать Кэрри и Миранду.

Но она не вышла.

А я стоял с отсутствующим выражением лица, смотря поверх голов друзей. Рейчел тихо дрожала в стороне — девушка была в миллиметре от того, чтобы разрыдаться, её глаза уже блестели сильнее обычного. Фредерик неловко обнял Линд за плечи, неуклюже похлопывая по спине, от чего ту слегка мотало вперёд-назад.

Макото тоже молчал, его губы сжались до состояния тонкой нитки, а пустой взгляд был направлен куда-то за плечо комиссара. Внезапно брови друга подскочили вверх и тут же нахмурились, это заметил только я — все остальные были заняты рассматриванием носков своих ботинок. Не успел с моих губ сорваться вопрос, как Сэм коротко вскрикнул и схватился за голову, я моментально оказался перед согнувшимся пополам японцем.

— Что с тобой? — хором спросили сразу три голоса.

— Голова раскалывается, — Сэм приложил руку к виску, другой сжимая мой рукав, опираясь.

Я уже успел не на шутку испугаться за состояние друга, но как только он поднял голову и посмотрел мне в лицо — страх отступил. Сейчас мой корпус закрывал лицо Макото от других, и только я видел выражение его лица: никакой гримасы боли там не было и в помине, Сэм смотрел на меня серьезным, сосредоточенным взглядом. Без лишних слов до меня дошёл смысл его послания — я должен подыграть.

Едва уловимо кивнув, я ловко перехватил руку японца, перекинув через свое плечо, помогая ему встать.

— Похоже, у него серьёзная травма головы, — сказал я, оглядывая, к слову, довольно побитую черепушку Макото.

— Мистер Макото, — заволновался комиссар, — вам нужно присесть, сейчас сюда приедет бригада медиков, я сейчас же их вызову, — затараторил тот.

Бледная Рейчел, не прознавшая о нашем представлении, обхватила Сэма за талию с другой стороны, и тот сделал новую попытку выпрямиться, но тут же скривился от боли.

— Дайте Оскар этой Богине! — аплодировали тараканы в моей голове, и я едва сдержал ухмылку, наблюдая за разворачивающимся спектаклем.

— Я не буду спрашивать, почему вы не вызвали медиков сразу, как только получили вызов, — я полоснул глазами Томаса, — времени ждать приезда скорой у нас может и не быть, если начнётся кровоизлияние в мозг, — я замолчал, выдерживая эффектную паузу.

Мне тоже не помешала бы какая-никакая награда.

— Мы довезем Сэма до больницы за десять минут, — подхватила Линд.

— Ему нельзя покидать место преступления, он свидетель! — попытался остановить нас Томас, но мы уже направились к машине.

— Сэм будет в больнице, как и мы, — завершил я тоном, не подразумевающим дальнейших дискуссий, — Фредерик, сообщи нам, если будут ещё новости.

Ларсен только коротко кивнул, провожая нас внимательным взглядом, который я принял за беспокойство, и мы погрузились вместе с Сэмом в машину, уложив его на заднее сидение.

— И что ты увидел? — спросил я, как только мы отъехали подальше от импровизированной сцены.